— А насчет звания? Тоже сказать? — Замполит хитровато подмигнул.

— Пока не надо. Еще неизвестно.

Командир скромничал. Из штаба уже сообщили, что ему досрочно присвоено звание капитана. За то, что рота — лучшая, за то, что вновь завоевала она звание отличной.

… И опять они втроем размышляли о том, как вновь удержать это звание. Опять говорили о проблемах, больших и малых. О том, как самим повысить классность, подготовиться к очередному большому учению.

Что ж, это естественно. Рота — в пути. Она — в полете. И впереди — два сокола (так зовут их в полку), два русских бойца — рядовые партии Соколовы….

Спасибо, комиссар!

В переполненном зале — молодые солдаты. Юноши, не испытавшие тягот войны, с большим вниманием и волнением слушают рассказ политработника Бориса Васильевича Белявского. А он будто ведет их нелегкими фронтовыми дорогами, на которых мужала и закалялась его молодость. Прошла она под залпы гвардейских «катюш». Западный, Донской, Сталинградский, Степной, Воронежский, Ленинградский, 1-й Украинский фронты — вот этапы его боевого пути. Были тяжелые дни отступления и салюты в честь наших побед, горькие расставания и радостные встречи. На всю жизнь врезались в память короткое, суровое «Ни шагу назад!» и призывное, крылатое «Коммунисты — вперед!». Он знает силу этих слов, помнит героев, что погибли в сражениях, но допев своих песен, не дописав писем женам и матерям. Начинал он войну неоперившимся юнцом, а закончил комсомольским вожаком дивизиона, Героем Советского Союза.

Много лет прошло с тех пор, но никогда не забудет офицер Белявский боевых друзей-товарищей, коммунистов. О них — самое горячее его слово. Потому что именно коммунисты оставили глубокий след в его жизни. Они в трудные годы были всегда рядом, согревали теплом своих сердец, личным примером учили и вели вперед. Теперь он сам коммунист, начальник политотдела академии.

— Много лет прошло с тех пор, как я встретил командира дивизиона капитана Лепеху и его заместителя по политической части капитана Данилина, — говорит Белявский, — но и по сей день вспоминаю о них с уважением.

Под Ржевом, у станции Есиповской, нам довелось действовать на открытой огневой позиции. Над передним краем появилось до тридцати «юнкерсов». С воем обрушились они на батарею. Столбы огня и дыма поднимались в небо. И тут кое-кто не устоял, спрятался в укрытие — не выдержали нервы. В этот момент нужно было произвести залп. Тогда капитан Данилин крикнул:

— Коммунисты, за мной!

Все вернулись на свои места и продолжали работать под разрывами бомб. Огненный смерч взметнулся над траншеями, полетел в сторону врага…

Когда Борис Васильевич сошел с трибуны, в зале долго не смолкали аплодисменты. Это юность аплодировала героям войны и коммунистам, воспитавшим этих героев.

Объемистая тетрадь. Фронтовой дневник Белявского. Кое-где поблекли чернила, пожелтела бумага. Но события, о которых здесь написано, свежи в памяти, будто произошли вчера. Это хроника войны, рассказы о фронтовых товарищах. И первое слово — о капитане Данилине:

«Принципиальный, смелый, волевой и настойчивый. Он всегда был там, где труднее, опаснее. Ему обязаны мы всем».

Скупые строки дневника. А за ними — большая человеческая жизнь, замечательный характер бойца партии, воспитателя. До войны Михаил Сергеевич Данилин преподавал историю, был директором средней школы, секретарем райкома комсомола. Именно тогда он познал искусство воспитания. Что касается мужества, отваги, то эти качества политработника бойцы не раз видели на деле. Каждым своим поступком он учил молодежь верному служению Родине, исполнительности и стойкости.

… Горячее августовское солнце пробивало блестящими клинками лучей могучие кроны дубов. На поляне — реактивные установки, укрытые от глаз противника, готовые к залпу. Всю ночь гвардейцы оборудовали позиции, утомились. Но им не привыкать.

Во время завтрака к бойцам подошел Данилин. Старшина предложил поесть.

— Спасибо, — ответил капитан. — Заправился. — И, помолчав, спросил:

— Все ли готово к залпу?

— Как водится, — ответил лейтенант Кошелев, комсомольский вожак дивизиона.

— С людьми беседовали?

— Обязательно.

— О чем же?

— Обо всем.

Капитан укоризненно покачал головой, достал из кармана треугольничек, развернул его и начал читать вслух. Это было письмо из города, разрушенного врагами, от матери погибшего бойца. «Бейте их, проклятых! — просила она. — Сколько жизней молодых загубили, сколько покалечили, сколько добра пограбили!».

Слушал Борис Белявский глуховатый басок политработника, и закипала в его груди ненависть к врагам, И еще подумал о том, что вот он, комсорг батареи, не догадался попросить товарищей прочитать письма, полученные из дому. Какой это нужный материал для воспитания! Словно угадав его мысли, капитан спросил:

— А у вас, Белявский, в батарее разве нет таких писем?

Борис виновато опустил голову:

— Есть, товарищ капитан.

— Читаете вслух?

— Не всегда.

— Письма эти прямо в сердце проникают. Советую читать их перед боем.

Неожиданно гитлеровцы открыли огонь из шестиствольных минометов. Черные столбы взрывов неумолимо приближались. Воины сидели в окопе плечом к плечу — командир батареи старший лейтенант Сорокин, лейтенант Кошелев, сержант Поляков.

Мины рвались уже в районе расположения гвардейцев. А до начала артиллерийской подготовки оставалось всего несколько минут.

Нужно было выйти из окопа, убедиться в готовности установки. И тогда первыми поднялись командир, коммунисты. За ними выскочили из укрытий, заняли боевые места все воины. Оказалось, что кое-где перебита электропроводка. Электрики устранили повреждения. А вокруг — облака разрывов, свист осколков. Но теперь никто не оставлял своего места, не думал об опасности.

Спокойно трудился на позиции капитан Данилин. Он будто не замечал обстрела. Отдавал распоряжения. И вот уже электросеть исправлена, заменены порванные участки, сделаны сростки.

— Огонь!

Снаряды полетели к цели, оставляя огненные хвосты. Послышались залпы ствольной артиллерии. Затем впереди раздалось мощное «ура». Пошла в наступление пехота.

Сначала бойцы успешно продвигались вперед. Но потом противник подтянул резервы и бросился в контратаку. Гитлеровцы прорвались с правого фланга в район огневых позиций.

Командир дивизиона принял решение: всем воинам, за исключением электриков, командиров взводов и нескольких человек из огневых групп, занять круговую оборону на опушке рощи. Задача — прикрыть огневые позиции, отразить контратаку врага. Электрикам и огневикам — быстро подготовить новый залп.

Гвардии капитан Данилин и гвардии старший лейтенант Сорокин с группой бойцов выдвинулись вперед и заняли оборону. А фашисты наседали, обтекая дивизион с двух сторон. Над головами гвардейцев свистели пули.

— Ни шагу назад! — крикнул Данилин. И гвардейцы стояли насмерть.

Том временем остальные воины, с которыми был и Борис Белявский, подготовили залп по врагу. Когда рассеялся дым и осело облако пыли, они бросились к установкам. И тут увидели, что треть снарядов не сошла с направляющих. Значит, перебита электропроводка. Некогда было искать порывы. Выпускали снаряды по одному, применяя дополнительные заряды.

Гвардейцы отразили атаку фашистов. Возбужденные, запыленные, они вернулись на позицию. Капитан Данилин подошел к Борису, улыбнулся и сказал:

— Давай руку, комсорг, и позволь поздравить с днем рождения. Ведь тебе сегодня девятнадцать! Хорошие именины получились!

С волнением воспринял поздравление комсомолец Белявский. В суматохе боя он забыл об этом. А политработник вспомнил! Сказал:

— Жаль, подарить нечего на память.

Но его внимание было солдату дороже всяких подарков.

В перерывах между боями политработник часто бывал на батарее. Приходил, расспрашивал, как идут дела, что пишут ивановские ткачихи: по его совету гвардейцы завязали с ними переписку. Письма их читали с волнением. А то поведет беседу.