- Надя, - попросил я, - ты за Аминаткой присмотри, хорошо?

- Да уж, - фыркнула та, - не дам в обиду. А то секир башка, кровная месть!

Что за подарок мне принесли, я не сразу догадался. Здоровенный футляр, все переглядываются и фыркают со смеха. Наконец вручили. Я открыл, все начал ржать. Ну и дураки. Ну, подарили карданный ключ. Выбрали самый большой ключ в автоинструментальном магазине, думали приколоться. А мне в хозяйстве все годится, инструментов лишних не бывает.

- Спасибо, ребята, вещь в хозяйстве полезная! Как раз такого в комплекте не хватало!

А дальше пошли тосты и закуска, заговорили, загомонили. У Надюхи нашлось несколько пакетов виноградного сока, они с Аминаткой его себе в стаканы наливали, по цвету от вина не отличить. Да и я периодически туда подставлял посудину. Включили музыку, кто-то уже танцевать пошел. Я с опаской следил за Лилькой: та перебрала. Стала шумной, дерганой, демонстративно обнималась то с одним, то с другим. Мама дорогая, что ж из нее будет лет через десять? На часах половина шестого, может, обойдется?

Не обошлось. Лилька, подбоченясь картинно, обратилась прямо ко мне:

- Сережа, ой-ой-ой, ты у нас лакомка стал? Ко дню рождения себе припас целочку? Ой, устроит тебе ее папаша обрезание - по самые помидоры! Брось, от таких толка - писька в горстке!

- Уймись, шалава! - я уже прикидывал, что первым делом придется дать ей оплеуху, а потом смотреть, кто кинется за нее вступаться. Народ уже зашевелился, расступаясь, образовывая круг.

Вдруг сзади раздался голос:

- Сережа, стой. Не лезь в бабьи дрязги, тут дело женское.

Это Надюшка встала и вышла в круг. Спокойно, чуть не вразвалочку. Лилька смотрела на нее как будто свысока, хоть ростом была и ниже. Еще бы - закон не бить девчонок, который когда-то был, давно уже сплыл. Вон - Тимка Прохоров, Серега Евсеев, Колька Голубцов - уже настропалились, кулачонки в кучку собрали.

Не тут-то было.

Раз-два! От двух пощечин Лилькина бестолковая голова мотнулась влево-вправо, а потом от толчка полетела она как раз на стоявших сзади защитничков. Тимка вылетел, замахиваясь, и тут же улетел. Больше никто не полез. Надя, подойдя к нашей скандалистке, ухватила ее за ухо, подняла.

- Извиняйся.

- Я? Перед кем? Перед ними? Да.... Ой-ой-ой! Ой, простите засранку! Ой, больно же, пусти!

Но Надька рукоятку от Лилькиной головы не отпускала.

- Кто не хочет портить праздник - ведите себя прилично. Кому хочется схлопотать - схлопочет. Ясно все? Пошла отсюда!

Я думал, уйдут. А вот ни фига! Ну, публика, наплюй в глаза - скажут, божья роса. Тимка, потирая живот, подошел, примирительно протянул руку:

- Замнем?

Да замнем, уже замяли. Скотина. А разнимать ни одна сволочь не полезла. Похоже, я последний раз собираю днюху со своим классом.

Когда приехал Муса, все уже было чинно-благородно. Присмиревшая Лилька сидела тихо, как мышь под веником, народ весело пил, ел и общался. Аминатка с Надюшкой и еще парой девчонок потрезвее сидели около костра и о чем-то между собой хихикали.

Дальше рассказывать особо нечего. Допили, доели. Потом Надюшка за два рейса довезла всех до города. Потом вернулась за мной, я успел собрать манатки, сжечь мусор и залить угли. Домой вернулись в одиннадцать - детское время.

Назавтра в школу встал тоже легко - пил чуть-чуть сушняк. Мне вообще из выпивки строго противопоказаны пиво и сладкие вина. Ежели что - или сухое вино, или уж коньяк. Так мне доктор прописал. Так что я кисленьким вчера спасался. Вроде пью, и не пристает никто.

Встретил по дороге Тимку - этого слегка вело со вчерашнего. Шел, жаловался на бодун мне и паре приставших по дороге мелких. А потом вдруг как-то странно квакнул и упал.

Я бросился посмотреть: что-то непонятное, с бодуна такого не бывает. Нет, не с бодуна, но понятно все. Тимка лежал, скрючившись, схватившись за правый бок, и хрипел. А рядом лежал здоровый, с мой кулак, камень, и по всему приходилось, что этим камнем ему и прилетело.

Тетя Нина меня пытала долго. Мы тогда вызвали по телефону скорую, а скорая недолго думая вызвала милицию. У Тимки было сломано два ребра, кровоизлияние в легкое, как врач сказал. Не смертельно, но в общем не хило его приложило. Что удивительного - камень в полкило примерно весом. Меня занимало другое - кто этот камень швырнул с такой силой? Это же не из рогатки щебенкой пулять, тут сила нужна.

То же самое интересовало и тетю Нину, капитана милиции Сорокину, инспектора по делам несовершеннолетних. Вел это дело капитан Леликов, не знаю, кем он там числился в должности. Но поскольку пострадавший был в теткином ведении и поскольку главный свидетель приходился капитану племянником, тетку к этому делу тоже припахали.

- Вот тут шел ты, тут - Арцыбашев с Сальниковым (те два семиклассника), а Прохоров - справа от вас, так?

- Ну да. А камень прилетел из вот тех кустов метрах в двадцати. Пока мы к Тимке кинулись, его оттуда ищи-свищи.

- Кого это "его", Сережка?

- Ну как кого? Того, кто кинул.

- Предположим. Кто это, по-твоему, мог быть? Кто его мог так приголубить?

Я плечами пожал. Много кто, в принципе. Здоровый дурак и задира. Вечно он во что-то ввязывался, к кому-то приставал, кого-то доставал, от кого-то получал. С набитым таблом ему не раз случалось появляться.

- Не думаешь, что это кто-то из Садоевых приложил ему за сестренку?

- Зачем им камень? Они его и так отдуют, если что. И раньше били и теперь смогут. Нет, это должен быть кто-то маломощный, кто драку с ним не выдержит. Хотя, опять-таки, слабак камень с двадцати метров так не запустит...

Тут тетка прервала мои рассуждения:

- Хорошо говоришь, Сережа, но не по делу. В тех кустах никого не было.

- То есть как?

- А вот так. Там трава, позади кустов. На траве роса. Причем нетронутая, никто там не прятался, не стоял, не убегал. Приехали-то сразу, и будь уверен, кусты эти проверили первым делом. Так вот, следов там нет. Никаких кроме вчерашних.

- А дальше ведь там открытое пространство, спрятаться негде! Метров на сто, если не больше!

- Сто метров и есть. А там Гадючки. Там-то следов всегда полно, только чьих?

Гадючки - это старые гаражи. Они строиться начали чуть не лет пятьдесят назад. Добротные, кирпичные, с погребами и ямами. Заросшие кустами и деревьями. Частично заброшенные и заселенные всяким бомжующим людом. Там частенько зависали мужики, сбегая от жен. Причем не только летом, по теплу, но и зимой. Туда было подведено электричество, разумеется, нелегально. "Гусаки" время от времени сносили, но их постоянно восстанавливали. "Козлы" имели все поголовно, а кое-где и печки-буржуйки. В каких-то гаражах уже бензиновый дух выветрился, а взамен того разило чем ни попадя, от самогона до политуры. Ну и шприцы попадали в закоулках. А закоулков и закоулочков там было, всяких ухоронок - не сосчитать.

Но если камень прилетел оттуда - то что за камнемет там стоял и что за придурок пулял в Тимку? Тетке этот вопрос было задавать пока бесполезно. Я спросил другое:

- А там, в Гадючках никто его не видел? Там же всегда кто-то отирается.

- Ну, отирался там Сашка Кактус. С залитыми глазами, как обычно. Толку-то с него? Спрашивали, спрашивали. Даже если что и видел, не скажет. И следов от установки орудия там тоже не нашли.

- Какого орудия?

- Какого, какого. Рукой с сотни метров камень такого веса не запулишь. Я не эксперт в этих бросательно-метательных орудиях, но ведь ясно, что в полкило камень оттуда рукой не запустить. А больше, судя по траектории, неоткуда. А камнемет, катапульта или что оно там есть, штука громоздкая, сложить-разложить, взвести...

- Эксперты-то что говорят?

- Эксперты еще не изучали толком, но как раз склоняются к версии катапульты. Но, сам понимаешь, такую дуру незаметно не выставишь и быстро собрать-разобрать ее сложно. Даже если она складная на шарнирах.

У меня на этот счет было мнение свое. Я, наверно, почаще их экспертов роюсь в интернете, конкретно там, где кучкуется мастеровой народ.