— У тебя появилась возможность убедиться, как трудно управлять крепостью, если рядом нет сильной руки. Наша разлука дала нам возможность понять, как сильно мы любим друг друга.

— Значит, ты меня… любишь?

— Ты еще спрашиваешь?

Какое-то время она пристально вглядывалась в его лицо. Гийом стоял и рассуждал о значении чувств, а сам, казалось, задумался о чем-то своем.

— Нет. Я не спрашиваю. Мне не верится, что ты признался мне в любви. Я не так себе это все представляла.

— Что же ты представляла?

От воспоминаний о последнем поцелуе Фоко у Лионесс свело живот и помутилось в голове. Она сосредоточенно посмотрела на Гийома:

— Честно говоря, я не уверена…

— Лионесс, любовь — это всего лишь желание мужчины взять на себя заботы своей жены, да еще согласие женщины следовать воле мужа.

К счастью, Лионесс не увлекалась рыцарскими романами о любви. Фоко был убежден, что такого чувства не существует, а описание Гийома больше подходило к отношениям господина и раба.

Дю Пре расправил складки плаща на плечах девушки.

— Лионесс, ты всегда была своевольной. Тебе крайне необходимы две простые вещи: муж, который в состоянии присмотреть за Таньером, и строгое наставление с его стороны.

Наставление? А как же страсть и нежные чувства? Лионесс хотелось, чтобы Гийом перестал говорить нелепости, притянул ее к себе и зацеловал до бесчувствия. Возможно ли это? От поцелуев и прикосновений Фоко у Лионесс перехватывало дыхание и путались мысли. Интересно, с Гийомом будет точно так же? Ей захотелось это выяснить.

Лионесс попыталась отвлечь Гийома от размышлений о супружеском долге.

— Гийом, сегодня такой прекрасный день. На небе ни облачка. Солнце ярко светит. Давно нам не выпадало таких отличных дней. Давай удерем на реку, только ты и я. Прогуляемся, возьмем с собой еду.

Он поджал губы и некоторое время задумчиво рассматривал пейзаж за стеной, а потом обернулся к Лионесс и привычно улыбнулся.

— Ага, было бы неплохо.

Пока Гийом добывал одеяло и седлал лошадей, Лионесс разыскивала Хелен и своего отца. Сделав необходимые приготовления, они встретились в зале.

Выйдя из донжона, Гийом и Лионесс неторопливо пошли к стойлам. Они шагали по двору замка бок о бок, рука об руку. Ничего. Лионесс не чувствовала ровным счетом ничего, и это совсем ее не радовало.

Всю свою жизнь она мечтала об этих днях, жаждала этого всей душой. Ей не терпелось повзрослеть, тогда она и Гийом смогли бы, наконец, идти по жизни плечом к плечу. А теперь эти мечты и желания представлялись Лионесс такими далекими. Безвозвратность этой потери больно ранила ее сердце.

Река, разбухшая после дождей, с рокотом несла свои воды мимо берега. Лионесс уронила в бурный поток веточку и теперь наблюдала, как ее быстро уносит вниз по течению.

— Лионесс, отойди оттуда, — слова Гийома прозвучали грубо, видимо, от беспокойства.

Лионесс не хотела спорить, поэтому она сделала, как велел Гийом, и вернулась к нему на расстеленное под кривой яблоней одеяло.

Поджав под себя ноги, девушка уселась рядом с дю Пре. Тот полулежал, опершись на локти и вытянув ноги перед собой.

— Так-то лучше.

Она согласилась, лишь теперь понимая, как ей всего этого недоставало. Шума реки, ее крутых скалистых берегов. Холмов, обильно усеянных полевыми цветами, чьи лепестки трепетали на ветру, и казалось, что это порхают бабочки.

Поздним летом равнины обычно пестрели людьми, которые целыми семействами отдыхали на лоне природы. Они располагались под солнцем или в тени деревьев, что росли в маленьком фруктовом саду. Но сегодня Лионесс и Гийом были одни.

Хелен проворно разложила перед ними скромное угощение. Хотя служанка не оставляла Лионесс наедине с Гийомом, опасаясь «кабы чего не вышло», она все же послушно выполняла приказ своей хозяйки и держалась на почтительном расстоянии. Хелен уселась под другим деревом, недалеко от своей подопечной, но и не настолько близко, чтобы слышать разговор господ.

— Довольна? — вопрос Гийома вывел Лионесс из состояния молчаливого размышления.

— Еще бы! А ты как думал?

— Что-то ты притихла, — пожал плечами Гийом. — Будто ты где-то далеко или о чем-то задумалась.

Он внимательно посмотрел на Лионесс и недовольно поморщился.

— Или ты мечтаешь о чем-то еще?

Лионесс украдкой оглянулась на служанку. Голова Хелен свесилась на грудь. По-видимому, служанка задремала.

— Да, кое о чем я и в самом деле мечтаю.

Лионесс отчаянно хотелось узнать, как подействуют на нее ласки дю Пре, поэтому ей пришлось забыть о стыде. Она склонилась к Гийому, почти коснувшись его щеки губами.

— Я мечтаю о твоих объятиях.

Судя по лицу дю Пре, ее признание и удивило, и потрясло его. Он покачал головой:

— Я не думаю…

Решив, что с Гийомом ей следует вести себя немного смелее, Лионесс положила руки ему на плечи.

— Не думай. Просто поцелуй меня, Гийом. Это все, о чем я прошу.

Он не шелохнулся, однако позволил ей прижаться губами к своему рту. Но Лионесс хотелось совсем другого. Она чуть-чуть отодвинулась:

— Ну, пожалуйста, Гийом, поцелуй меня.

Помедлив еще одно мгновение, Гийом завел свою руку ей за голову и притянул к себе Лионесс. Ей хотелось закричать от досады. Хотя губы у него были теплые, их прикосновение напомнило девушке прощальный отеческий поцелуй.

Не зная, как поощрить Гийома к дальнейшим действиям, она провела языком по его губам. Но дю Пре сжал их.

Неужели он прежде ни разу не целовал женщину или не знал, что такое страстный поцелуй? Господи помилуй, Лионесс весьма смутно представляла, как объяснить это дю Пре, не принизив его беспомощные потуги угодить ей.

— Госпожа!

Крик Хелен заставил Гийома отпрянуть от Лионесс. Дю Пре сразу же вскочил.

Лионесс посмотрела на него. Лицо Гийома отчего-то покраснело, и сначала девушка решила, что это от гнева, но по тому, как дю Пре вдруг засуетился, она поняла — от смущения.

— Гийом, все в порядке. Ты здесь ни при чем.

Что ей оставалось делать? Она же поклялась ему. Как сдержать данное жениху слово, если ты к нему равнодушна? Если он не желает с тобой сближаться?

Хелен, запыхавшись, подбежала к ним:

— Что это вы здесь делаете?

— Ничего, — ответил Гийом. Его лицо оставалось непроницаемым.

Лионесс едва не застонала. Непродуманный ответ Гийома мог навести Хелен на мысль о лжи. Чтобы прекратить дальнейшие расспросы, Лионесс заявила:

— Хелен, если бы ты не задремала, то не стала бы спрашивать.

Задремала? Ее служанка спала. А спала она крепко. Обычно, чтобы разбудить Хелен, ее надо было трясти за плечо. Лионесс посмотрела туда, где до этого сидела ее служанка. И едва не задохнулась от ярости.

Рядом с деревом стояла лошадь, на ней верхом сидел Фоко и трясся от смеха. Надо полагать, он увидел их и разбудил Хелен.

«Как ему это удается, черт возьми? — подумала Лионесс. — Почему Фоко всегда тенью следует за мной? Как он узнает обо всем? Видимо, Фоко и в самом деле приспешник сатаны. Нет. Конечно же, это не так, хотя он, кажется, человек вездесущий».

Гийом обернулся, проследил за ее взглядом, выругался, а после спросил:

— Откуда он узнал, что мы здесь?

В голосе дю Пре было столько злости, что Лионесс отодвинулась.

— Ей богу, я ничего ему не рассказывала.

— Тогда кто это сделал?! — недоверчиво воскликнул Гийом.

Дю Пре захотел вывести ее из себя. Отлично. Хоть какое-то разнообразие.

— О чем ты, Гийом? Ты меня в чем-то обвиняешь?

Полный ярости взгляд придавал его красивому лицу почти дьявольское выражение.

— Никто не знал, что мы отправляемся сюда. Я понял, в чем тут дело — это ты ему сказала. Захотела неплохо провести денек с нами обоими? У него ты тоже будешь срывать поцелуи, как распутная девка?

Лионесс встала. Сжав руки в кулаки, она процедила:

— Я не заслужила таких слов. Тебе придется извиниться.