Собственно, не было никаких причин считать, что я смогу удрать из этого старого гнилого сарая. Я постучал ногой по внешним стенам – так, для пробы, но добился лишь того, что расшиб большой палец. Тогда я попытался сломать дверь плечом и ушиб плечо. Ударив ладонью по одной из внутренних перегородок, я ушиб ладонь.

И хотя у меня еще оставалось несколько неповрежденных членов, я решил бросить это занятие.

Сколько же все это протянется? Кларенс и мистер Гросс созвонятся и поговорят по телефону, используя очень осторожные выражения. Потом мистеру Гроссу предстоит разыскать тех двух парней с их черной машиной, и им придется опять ехать на Стейтен–Айленд. На это уйдет по меньшей мере час, а может, и два.

Я уселся на земляной пол и отдался своей кручине. Не прошло и четверти часа, как я услышал шум. Кто–то открывал дверь. Я медленно поднялся на ноги.

Горло у меня пересохло, а ладони, наоборот, сделались мокрыми. Я рычал и прокашливался, прочищая глотку, ведь когда дверь откроется, мне придется говорить так быстро, как я не говорил еще ни разу в жизни. А я даже толком не знал, что именно буду говорить.

Наконец дверь распахнулась, и передо мной предстала мисс Алтея, прекрасная и сказочная, будто героиня диснеевского мультфильма. Но прелестные черты ее были искажены ужасной гримасой скорби и ярости, на лице девушки пролегли глубокие сердитые морщины. Она подняла правую руку, вытянула ее в мою сторону, и я увидел пистолет – громадный автоматический пистолет. Маленькая ручонка девушки едва обхватывала рукоятку, и мисс Алтея была вынуждена помогать себе еще и левой рукой, чтобы пистолет не ходил из стороны в сторону.

– Эй! – воскликнул я. – Ты чего это?

– Ты убил моего отца, – прокряхтела мисс Алтея сдавленным от натуги голосом.

– Нет, нет, – ответил я. – Нет, я не убивал, нет.

– И сейчас я тебя прикончу, – заявила девушка и спустила курок.

***

В этом замкнутом пространстве меня можно было бы убить одним грохотом.

Пистолет произнес: п–ф–ф–в–в–в–р–р–р–р–и–и–и–гг–г–г… и звук эхом заходил по каморке, равно как и по внутренностям моего черепа. Казалось, судья Артур Ранк колошматит в свой гонг Он всегда этим увлекался.

Я подумал, что наверняка застрелен, убит, пущен в расход. Но меня смутил тот факт, что я не падаю. Я стоял, ошеломленный и ошарашенный, и ума у меня хватило лишь на то, чтобы спросить себя, отчего же я не падаю.

А может, меня не застрелили?

П–Ф–Ф–В–В–В–Р–Р–Р–Р–И–Н–Н–Г–Г–Г–Г–Г–Г–Г… Девица сделала это опять, теперь она хмурилась не только яростно и скорбно, но еще и сосредоточенно.

Кончик ее языка торчал в уголке рта, хрупкие плечи сгорбились от усилий, но девица знай себе нажимала на курок.

Она сделала это дважды. Была ли хоть малейшая вероятность того, что я еще жив? Нас разделяло не больше шести футов. Это внушительное изделие оружейной промышленности плевалось и меня наглыми кусочками металла. Так есть ли у меня хоть какие–то причины полагать, что я еще жив?

Конечно, ствол пистолета раскачивался туда–сюда, будто голова кобры. И я по–прежнему не падал, это точно. Так, может (это только предположение), мисс Алтея не попадет в меня?

Но не вечно же она будет промахиваться, а? Я стоял перед ней, на расстоянии шести футов, и неважно, насколько она скверный стрелок. Рано или поздно одна из этих пуль, посылаемых ею куда попало, обретет приют в той или иной части моего тела.

Я бросился на нее.

Мисс Алтея была изящной, но крепкой девушкой и имела на удивление много острых граней. Ее локти, к примеру, были ну просто очень, очень остры. Равно как и зубы, которые тотчас впились в мое запястье. И коленки тоже. Они вовсю стремились доказать мне, что их обладательница – вовсе не леди.

Мне мешали жить не только острые части ее тела, но и мягкие тоже, поскольку я старался не притрагиваться к ним. Но если вы полагаете, что можете отобрать пистолет у девушки с острыми зубками и локтями, не прикасаясь к ее мягким местам, то вы сошли с ума.

Я обращался с мисс Алтеей так, как не посмел бы обращаться с давнишней подружкой, сидя в последнем ряду кинозала. И, поверьте мне, удовольствия я от этого не получил. Да и вообще, эта драка повергла меня в смятение, принесла кучу страданий и никакого ощущения опасности.

Короче, в конце концов я завладел пистолетом. Прокушенное левое запястье у меня было все в крови; я хромал, потому что мисс Алтея врезала мне ногой по правой голени; левый глаз слезился, поскольку она ткнула в него пальцем, а почкам моим требовался долгий спокойный отдых, чтобы забыть ее острые локотки.

Девушка стояла передо мной, задыхаясь и вызывающе сверкая глазами.

Яркий румянец горел на ее щеках, а правую руку она прикрывала левой с таким видом, будто это я ее избил, а не наоборот!

– Ты за это заплатишь, – заявила мисс Алтея. Стоит ли упоминать, что она процедила это сквозь стиснутые зубы? Наверное, не стоит.

– Послушайте, – сказал я, – не убивал я вашего отца, клянусь вам. Я в жизни никого не убивал. Это ваш отец пытался убить меня, если уж вы хотите внести ясность.

– Это смешно, – ответила она.

– А как тогда быть с двумя парнями в черной машине? Именно они хотели меня прикончить.

– Это деловые партнеры моего отца, – сказала девушка.

Но больше мне ничего сказать не удалось. Очевидно, пальбу услышали в доме. Дверь сарая распахнулась, и к нам ворвался Кларенс.

Сейчас было не время щеголять рыцарством. Я проворно обежал вокруг мисс Алтеи, обхватил ее рукой за горло, приставил пистолет к тонкой талии девушки и заорал:

– Еще один шаг, и я ее пристрелю!

Не сорвись мой голос на фальцет посреди этой фразы, спектакль мог бы выглядеть весьма впечатляюще.

Тем не менее он оказался достаточно впечатляющим для того, чтобы Кларенс стал как вкопанный.

– Отпусти ее, – сказал он, понимая, что я – хозяин положения.

– Выходи из сарая, спиной вперед, – велел я ему. – Шевелись.

Он попятился вон из сарая, как Лон Чейни–младший, раздумывающий, не обернуться ли ему волком. Я двинулся за ним, подталкивая мисс Алтею. Теперь я держал ее не за горло, а за предплечье. Так мы и вышли на солнышко. Я чувствовал, что девушка дрожит, но не знал, от страха или от ярости.

На улице меня ждал еще один сюрприз. Живописное зрелище. Тим, дополнивший свой шоферский парад еще и фуражкой, держал в руке крошечный пистолетик, нацеленный на Арти Декстера, который стоял посреди асфальтированной площадки – несчастный и встревоженный.

Арти Декстер!

Лиха беда начало.

– Брось пистолет! – завопил я. – Брось!

Тим просто стоял и глядел на меня. Арти тоже.

– Делай, что он говорит, – сказал Кларенс. – Мисс Алтея у него на мушке.

– Что это на тебя нашло, Чарли, малыш? – крикнул Арти.

Тим бросил пистолет.

– Подними его, Арти, – велел я.

– Слушаюсь.

– Мистер Гросс едет сюда? – спросил я Кларенса.

– Что? Ты шутишь?

– Они собирались тебя убить, Чарли, – сказал мне Арти. – Им по телефону приказали, я слышал. Они собирались тебя убить и закопать за домом. А когда поймали меня, тоже решили порешить.

– Это ложь! – вскричала мисс Алтея. – Кларенс!

– Ничего не могу поделать, мисс.

– Нам надо выбираться отсюда, Арти, – сказал я.

– Заберем ее с собой, – предложил он. – Как заложницу.

– Хорошая мысль. Вы, двое, пошли в сарай. Если увижу, что кто–то из вас преследует меня, пристрелю мисс Алтею.

Разумеется, я знал, что не пристрелю мисс Алтею, но они–то не знали.

Багровые от злости и смущения, Тим и Кларенс обиженно и неохотно побрели в сарай.

– Идем, – сказал мне Арти.

Мы обогнули дом; я по–прежнему крепко держал мисс Алтею, которая время от времени сотрясала воздух, сообщая мне, какие кары обрушатся на мою голову.

– Откуда ты тут взялся? – спросил я Арти.

– Когда ты ушел от меня, появились два крутых парня. Я сказал, что тебя нет, и тогда они весьма странно повели себя. Я призадумался. Ты ведь сообщил, что в беде, и спрашивал про Агриколу, а потом пришли эти двое. В общем, наконец я решил отправиться поискать тебя. Ты сказал, что поедешь на Стейтен–Айленд говорить с Агриколой, и вот я здесь. Попробовал пробраться в дом и посмотреть, где ты, но эти две образины схватили меня.