— Копов вызвали?

— Нет, поговорил с забастовщиками. Откровенно рассказал о своем положении — у меня всего шесть месяцев, чтобы наладить производство и добиться прибыли. Кажется, им понравился ход моих мыслей, и они вернулись к работе.

— Так ведь это прекрасно, мистер Квизенберри!

Эрик покраснел от удовольствия.

— Если бы отец допустил меня к управлению раньше, мы бы не оказались в такой яме, как сейчас.

Джонни набрал в грудь воздуху:

— Мистер Квизенберри, а вам когда-либо приходило в голову, что дела вашего отца не были так плохи, как он утверждал?

— Что вы имеете в виду? Я видел завещание. Ничего не осталось. Даже коллекцию часов перед смертью заложил… Не скрою, для меня это был шок. Всегда считалось, что наш завод — успешное предприятие.

— Может, так оно и есть! Не мог ваш отец перевести все активы в наличность и…

— Наличность? — Эрик, прервав Джонни, усмехнулся. — Ну и где же она?

— Может, спрятана? — Джонни пожал плечами.

— Знаете… — Эрик задумался. — В том, что вы сказали, возможно, что-то есть. Однажды Бонита высказала такое предположение — перед тем, как отец умер. Мол, он меня некоторым образом испытывает. Но потом он умер, и его поверенный, мистер Уолш, вскрыл завещание. Все оказалось в точности так, как отец и говорил.

— Приходило ли вам когда-либо в голову, мистер Квизенберри, — медленно произнес Джонни, — что вся кутерьма с «Говорящими часами» может иметь к банкротству прямое отношение? Зачем кому-то убивать вашего сына Тома вдали от дома, в Миннесоте? Чтобы забрать «Говорящие часы»?

— Так ведь их и не забрали! Я… в общем, подозревали вас и вашего друга…

— Было такое дело! Но вспомните: в Миннесоте вам сказали, что с Томом в камере сидят трое. Мы с Сэмом и еще один — бродяга. Так вот… всего час назад мы видели его здесь, в Нью-Йорке.

— Вы… уверены?

— На все сто. Он следил за нами… Поняв, что мы его узнали, он повернулся и побежал. Мы гнались за ним, но он мчался слишком быстро. И убежал.

— Бродяга! — воскликнул Эрик Квизенберри. — Когда хотят… словом, свалить что-либо на какого-то бродягу — легче легкого. Не обижайтесь, я хотел сказать — никогда не верил и не верю таким историям.

— На сей раз это правда. Мистер Квизенберри, открою вам еще одну правду. Относительно «Говорящих часов». Николас Бос дал за них мисс Раск сорок тысяч долларов. Я справлялся у часовщика с Лексингтон-авеню, признанного авторитета по часам. Он утверждает, что «Говорящим часам» красная цена — пять тысяч долларов.

Квизенберри внимательно посмотрел на него.

— Но я сам слышал, как Бос предлагал отцу пятьдесят тысяч долларов!

— Мне кажется, Бос уже тогда догадывался, что ваш отец тайно собирает деньги в кубышку. Возможно, он понял это уже тогда, когда дал ему полмиллиона за коллекцию.

— Очень похоже на отца. Доверять посторонним больше, чем членам семьи. Как подумаю о том, что он со мной сделал… — Губы у Эрика скривились в горькой гримасе. — Ладно, чего уж там. Может, он и припрятал деньги. Но разве их найдешь?

Джонни бросил на него задумчивый взгляд:

— На сто процентов я не уверен, но, возможно, помогу вам. Для этого придется провести какое-то время в вашем доме. В Хиллкресте. Лучше ночью.

— Места у нас хватит. Может быть, сегодня?

— Чудесно. Мы приедем до того, как стемнеет, потому что сперва надо кое-что проверить.

Выйдя на улицу, Сэм сказал:

— Джонни, я не врубился. Почему ты не сказал Квизенберри, где следует копать?

— Потому что Эрика интересуют лишь деньги, а я намерен покарать убийцу. И мой внутренний голос прямо-таки кричит, что он объявится там сегодня ночью.

Сэм вздрогнул:

— Мы станем приманкой в капкане. Джонни, мне все это не нравится!

Джонни схватил Сэма за плечо:

— Сэм, взгляни-ка на того пикетчика!

Он приближался к ним. Из-под плакатов, которые хлопали его по коленям, высовывались лохмотья.

— Бродяга! — прошептал Сэм.

— Тут-то мы его и сцапаем…

Джонни шагнул в сторону и оказался от пикетчика сбоку.

— Ну и дела! Давненько не виделись… — сказал он с издевкой в голосе.

И тут бродяга высунул из-под плаката руку — в ней он сжимал массивный автоматический пистолет 45-го калибра.

— Эй, вы, а ну полезайте в машину! — проскрежетал он. — Не то прикончу вас прямо здесь, на улице!

Джонни приподнялся на цыпочки, но, перед тем как броситься вперед, скосил глаза на стоявший у обочины черный автомобиль. Окошко было опущено — из него торчало дуло двустволки, над дулом маячила злобная физиономия.

Сэм тоже ее заметил.

Джонни расслабился.

— Ладно, сукин сын, твоя взяла. Пошли, Сэм…

В машине сидели двое. Один за рулем, второй, с двустволкой, — сзади. Водитель распахнул правую переднюю дверцу. Сэм сел в машину. Джонни ухватился было за заднюю дверцу, но ему жестом указали вперед. Он уселся рядом с Сэмом.

Зажигание было уже включено. Водитель переключился на передачу и надавил на педаль газа. Машина резко взяла с места.

Человек с двустволкой позади Джонни и Сэма прошипел:

— Моя игрушка как раз у ваших ушей, и в ней два заряда — по одному на каждого. На случай, если начнете дурить.

— Не начнем, — заверил его Джонни. — А как же тот парень — не поедет с нами?

— То, что я сказал, касается и вопросов! — отрезал тип с заднего сиденья. — Заткни пасть!

Машина свернула влево, на Сорок седьмую, попав на «зеленую улицу», промчалась к Одиннадцатой авеню. Каким-то переулком выехали на Двенадцатую авеню и свернули в южном направлении. Несколько кварталов они ехали под скоростной автострадой, затем снова повернули к Одиннадцатой авеню. Машина проехала полквартала вверх по улице и остановилась перед заброшенным складом.

— Приехали, — сказал тип на заднем сиденье. — Подождете, пока Чарли выйдет и откроет дверцу. Потом — бегом через дорогу! Я слежу, чтобы вы чего не откопали!

Глава 22

Улица была малолюдной, поэтому похищение завершилось успешно. Чарли перешел через дорогу и отпер дверь склада. Он вошел внутрь и, невидимый со стороны улицы, вытащил из кармана револьвер и махнул им.

Джонни и Сэм вылезли из машины. Когда они вошли в здание, человек с ружьем спрятал свой дробовик под куртку и последовал за ними.

В прежние времена здесь, должно быть, размещалось производство моющих средств. Повсюду валялись ржавые канистры. Судя по ярлыкам, внутри находилось мыло «Кухонное чудо».

Заперев дверь, Чарли и его компаньон с ружьем погнали Джонни и Сэма к расшатанной лестнице, ведущей на второй этаж. Помещение над складом, хоть и пыльное, по-видимому, использовалось чаще нижнего этажа. Здесь были три-четыре раскладушки с одеялами, несколько стульев, пара столов, на ящике в углу стояла электроплитка.

— Ну, ребята, — скомандовал человек с ружьем, — поворачивайтесь, мы вас обыщем. Смотреть в потолок!

Они повиновались. К ним подошел Чарли. Уперев свой пистолет в спину Джонни, он обшарил у него карманы. Затем принялся за Сэма.

— А это еще что? — воскликнул он, вытряхивая у Сэма две колоды игральных карт и несколько предметов неясного назначения.

Сэм огрызнулся:

— Оставь мое барахло в покое. Я тебя из него не застрелю!

Вместо ответа Чарли швырнул все вещи на пол.

— Картишки нам пригодятся, приятель! Ждать тут долго.

— Чего ждать? — спросил Джонни.

— Тебя, — ответил человек с ружьем. — Хотел куда-то пойти? Ну и иди, мы тебя не держим!

Джонни сел на стул:

— Рассчитываете получить за нас выкуп? Я знаю одного парня, который готов выложить за нас доллар сорок центов.

— Больше, чем вы стоите. Босс сказал — ты слишком умный. Чарли, пошарь-ка по углам — не найдется ли где веревки. Не собираюсь я торчать с ружьем в руках всю ночь.

Чарли порыскал по комнате и наконец нашел два куска веревки: один — от бельевой, длиной метра два, другой — от пенькового каната в сантиметр толщиной, немного длиннее.