Пауза.

Шаманова. Таня… Ведь мы с вами теперь друзья, верно? Вы уж давно не любите Германа. То, что между вами было, забыто и… Скажите мне правду. Почему вы бросили Германа? (Пауза.) Он должен был приехать на прииск руководить монтажом своей драги. Я ждала вас обоих, но он приехал один. Он рассказал, что вы ушли от него… ушли, не сказав ни слова. Почему вы молчите? Он… Он скрыл от меня что-нибудь?

Пауза.

Таня. Нет. Он сказал правду. Я ушла сама. Шаманова. Мне всегда казалось это странным… Вы так любили его.

Таня. Да… Но всему приходит конец. Не так ли?

Шаманова (тревожно). Вы… вы не хотите сказать мне всего. Таня! (Смотрит на нее.) Неужели…

Таня. Нет, нет… Вы ни в чем не должны обвинять себя. Просто я сама… Да, да, я увлеклась одним человеком. Это очень глупая история… Его звали Андрей Тарасович… Я делала ему чертежи, и он хотел увезти меня в Белоруссию… Впрочем, все это вам неинтересно, и не говорите об этом Герману, не говорите. Хорошо? Его это может огорчить, правда?

С улицы слышатся голоса.

Шаманова (прислушиваясь). Герман!

С шумом раскрывается дверь. Вбегает Герман. Он бросает чемодан на пол, подходит к Шамановой, горячо ее целует.

Герман. Он спит?

Шаманова. Он здоров…

Герман. Знаю… Разбуди его!

Шаманова (тихо). Ты сошел с ума.

Герман. Ну, Машенька, ну, я прошу тебя – разбуди… Семь дней дороги!.. Об этом не расскажешь… Всю дорогу я думал, как засмеется Юрка, как я его поцелую. (Наклоняется над кроваткой.)

Шаманова. Герман, я тебя прошу…

Герман. А где доктор? Башняк мне все рассказал. Она еще не уехала? (Горячо.) Вот это девушка, правда, Маша? Я… я расцелую ее, я обниму ее так крепко, что…

Из-за печки выходит Таня. Она смотрит на Германа.

Татьяна!.. Почему ты… здесь? Что-нибудь случилось?

Шаманова (улыбаясь). Это… доктор. Герман. Ты?!

Шаманова надевает меховую куртку, идет к двери.

Шаманова. Приехал Игнатов. Я боюсь, он начнет бушевать. Я быстро вернусь… (Уходит.)

Таня. Ну… Вот мы и опять вместе…

Герман. Все это так неожиданно… болезнь Юрки, и ты… здесь у нас… Нет, это, право, на сон похоже.

Таня. Да. Но мы уже не проснемся на Арбате в доме номер четырнадцать…

Герман. Квартира семь.

Таня. Шесть. (Пауза.) Интересно, кто там сейчас живет.

Герман. Не знаю. (Заметил лежащую на столе газетную вырезку.) Что это?

Таня. Так… Пустяки. (Прячет вырезку в карман.)

Герман. Значит, ты все-таки стала врачом?

Таня. Как видишь.

Герман. И давно практикуешь?

Таня. Второй год.

Герман. А почему ты выбрала наши края?

Таня. Так пришлось.

Герман. Странно, что мы раньше не встретились.

Таня. Это не мой участок. (Пауза.) Ну, как твои изобретательские дела? Или теперь ты бросил свою конструкторскую работу и стал инженером-практиком?

Герман. Ошибаешься: в Москву ездил на испытание моей новой модели. (Показывает ей чертеж.) Вот… <…>

Таня. А я уезжаю. Сегодня уже пятнадцатое. Пятнадцатое ноября. Помнишь эту дату?

Герман. Помню.

Таня. Четыре года назад мы пили за сегодняшний день. За пятнадцатое ноября в тысяча девятьсот тридцать восьмом году. (Пауза.)

Герман (негромко). Таня, скажи мне… (С трудом.) Почему ты тогда ушла?

Таня (улыбаясь). Это было так давно, что я… я забыла.

Герман (просто). Скажи правду.

Таня (помолчав). Не хотела позволить тебе лгать мне – я слишком сильно тебя любила. Впрочем, сейчас все это не имеет значения. К тому же ты не очень горевал тогда, верно?

Герман. Я полюбил Машу. Хотел тебе сказать об этом… и не мог.

Пауза.

Таня (подходит к кроватке, смотрит на спящего Юрку и вдруг резко оборачивается к Герману). А ты знаешь, что я… что у меня был… Впрочем, теперь это ни к чему. В одном ты счастливее меня. Ты потерял то, что не имел, а это пустая потеря. (Идет к кроватке.) Теперь у тебя замечательный сын.

Молчание. Оба склоняются над кроваткой. <… >

Игнатов (входит, останавливается на пороге). Я закончил свои дела и еду в город. Мне только что сообщили, что вы тоже туда направляетесь. Если хотите, мы можем поехать вместе: у меня хорошая лошадь.

Таня молча на него смотрит и улыбается.

Вероятно, вы правы – все это смешно. (Сердито.) Я очень вас прошу, Татьяна Алексеевна, забыть обо всем, что я вам тут наговорил…

Таня. Увы!.. Увы, Алексей Иванович, у меня женская память… Она ничего не забывает…

Игнатов (недоверчиво). Вы теперь вечно будете надо мной смеяться…

Таня. Кто знает… (Улыбнувшись.) Кто знает… (Пауза.) Ну а почему вы не спросите меня о главном?

Игнатов. А я и так… я все по вашим глазам вижу: вы больше ничего не боитесь, правда?

Таня. Да. Как странно, неужели мне надо было увидеть его, чтобы все понять… И какое-то удивительное чувство свободы, словно не прожит еще ни один день жизни и только юность кончилась! Милая, смешная юность…

Игнатов (он очень взволнован). Татьяна Алексеевна, если когда-нибудь… Нет, молчу… Я ведь знаю, вам не до меня теперь.

Таня (подбегает к окну). Глядите, какой снег! Он будет лететь нам вдогонку, а мы, как в детстве, задерем головы и будем глотать его, как мороженое… А вечером, когда мы доберемся до города, мы достанем вот этот огурец, посолим его и торжественно съедим… (улыбнулась) этот самый дорогой трофей моей жизни. А наутро снег заметет наши следы, словно мы никогда и не проезжали по этой дороге.

Игнатов улыбается, берет огурец и прячет его в карман.

Смотрите не потеряйте…

Игнатов (посмотрел в окно). Сани подошли… Едем. (Протягивает ей руку.)

1938 (редакция 1947 года)

А.В. Вампилов (1937–1972)

Судьбу и творчество одного из самых талантливых драматургов XX века Александра Вампилова можно сравнить с явлением космического масштаба, подобного падению тунгусского метеорита – короткая яркая вспышка, осветившая и одновременно преобразившая все, что было до него. В жизни Вампилова многое было и обыкновенно, и одновременно необъяснимо, как это бывает при появлении писателя, наделенного особой жизненной миссией.

Он был рожден в страшном 1937 году далеко от столицы (ну кому до него был известен райцентр Кутулик Иркутской области?!) в самой обычной учительской семье, где отец – Валентин Никитович – был директором Кутуликской школы, а мать – Анастасия Прокопьевна – работала там же завучем и учителем математики. При этом важно отметить, что родители были интеллигентами, поэтому Александр, который был четвертым ребенком, все же сумел получить хорошее образование. Этому не помешал даже факт его принадлежности семье, в которой в 1938 году был арестован и расстрелян как «враг народа» отец.

Закончив школу, он поступил на историко-филологический факультет Иркутского университета. Уже на первом курсе стал пробовать свои силы в писательстве, сочиняя короткие комические рассказы, в 1958 году некоторые из них появились на страницах местной периодики. Через год Александр Вампилов был зачислен в штат иркутской областной газеты «Советская молодежь» и в Творческое объединение молодых (ТОМ) под эгидой газеты и Союза писателей. Уже в 1961 году, когда ему было всего 27 лет, вышла его первая (и единственная при жизни) книга юмористических рассказов «Стечение обстоятельств» под псевдонимом А. Санин.

Успешный литературный дебют в сибирской глубинке, видимо, способствовал неизбежному появлению будущего драматурга в столице. Сначала в 1962 году редакция «Советской молодежи» решает послать своего талантливого сотрудника Вампилова в Москву на Высшие литературные курсы Центральной комсомольской школы. Проучившись там несколько месяцев, Александр возвращается на родину. А в 1965 году, уже посвятив себя целиком писательству, Вампилов вновь отправляется в Москву в надежде пристроить в один из столичных театров свою новую пьесу «Прощание в июне». К этому моменту он уже был автором двух одноактных комедий – «Воронья роща» и «Сто рублей новыми деньгами».