Принц Арагонский выбирает серебряный кубок с надписью “Со мной получишь то, чего достоин ты” – в нем глупая рожа, как бы зеркальный портрет самого принца. Серебро – “посредник тусклый, пошлый между людьми”, согласно Бассанио, то есть это – деньги и обман, как, впрочем, и золото. Наконец, сердце Бассанио подсказывает ему правильный выбор – свинцовый ларец с надписью “Со мной ты все отдашь, рискнув всем, что имеешь”. Из свинца делают пулю, которая, впившись в сердце, разит и убивает. Как говорит Бассанио, “простой свинец, \\ Скорей грозящий, чем сулящий блага, – \\ Ты бледностью своей красноречив”.

Любовь – смертельный риск, она поражает прямо в сердце. Но сердце само спешит навстречу свинцовой пули любви, оно отдает себя всецело, без остатка, не заботясь о последствиях. Именно тогда сердце получает в дар ответную любовь – душу возлюбленной, ее портрет, в котором художник навечно схватил в линиях и красках бессмертные черты.

«Сильна, как смерть, любовь». Эти слова из библейской «Песни песней» как нельзя лучше подходят к шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта». Но, кроме силы любви, которая сравнивается здесь со смертью, у Шекспира имеется и другой смысл: подлинная любовь всегда чревата смертью.

В самом деле, возможна ли долгая счастливая супружеская любовь по формуле Александра Грина: «Они жили долго-долго и умерли в один день»? Мировая литература да, наверное, и сама жизнь чаще всего опровергают эту идеальную формулу счастья любящих сердец.

Шекспир – певец любви, но это не мешает ему быть одним из тех трезвомыслящих реалистов, которые постигли изначальную сущность любви. В ней роковым образом заложена трагедия смерти. Не даром за краткое мгновение любовного счастья человек нередко расплачивается смертью. У человека есть выбор: либо долгая спокойная жизнь без любви, либо настоящая, всепоглощающая любовь. Такая любовь – редчайший дар небес, отпущенный одним избранникам, любимцам неба. Но взамен небеса отнимут у счастливых любовников жизнь. Вот цена любви!

В стихотворении Ф.И. Тютчева «Близнецы», которое я вынесла в эпиграф, две пары близнецов – сон и смерть, а также самоубийство и любовь. Для Шекспира такими неразделимыми сиамскими близнецами с единым сердцем становятся любовь и смерть. Они – две стороны одной медали, две руки одного тела.

Яркие шекспировские метафоры любви в «Ромео и Джульетте» накапливают образы смерти, и постепенно метафоры смерти вытесняют метафоры любви. Смерть, как бурная река во время паводка, разливается вширь и безжалостно губит все окружающее.

Поначалу Ромео влюблен в Розалину, гордую красавицу, давшую обет целомудрия и отвергнувшую пылкую страсть Ромео. Первая метафора любви в шекспировской трагедии – болезнь, смертельный недуг, во время которого больной оставляет наследникам завещание. Стало быть, болезнь Ромео и в самом деле смертельна, о чем он говорит Бенволио:.

В переводе Б.Л. Пастернака еще выразительней:

В переводе Пастернака метафоры любви объединены мотивом конечной гибели и смерти:

Ромео

Следующая развернутая метафора любви почерпнута из античной мифологии. Розалина подобна целомудренной Диане, и Купидон не властен над нею. Подспудно крылатый сын Венеры Купидон, пронзающий стрелой сердце влюбленного, несет гибель человеку. А красавица, давшая обет девственности и безбрачия, по существу загоняет свою красоту в могилу, так как красота не принадлежит красавице; она должна стать бескорыстным даром любви своему возлюбленному, а затем воплотиться в потомстве.

Пока же влюбленный Ромео – живой мертвец:

Бенволио предлагает Ромео радикальное средство избавления от любви: прежнюю любовь может убить только новая, точно так же как рождение чревато смертью, а смерть – новым рождением. Яд старой любви уничтожит новый яд. Новый огонь способен выжечь уже горящий.

Ромео не может поверить, что на празднике в доме Капулетти он встретит красавицу красивей его обожаемой Розалины. Шекспир устами Ромео создает метафору, открывающую многочисленный ряд метафор тьмы – света: огонь, выжигающий глаза, посмевшие святотатственно сравнить небесную красоту Розалины с красотами других веронских красавиц. В то же время метафоры тьмы – света продолжают ведущую тему смерти:

Ромео