Он не помнит.
Встречал ли? Наверное. Пиркко вытянула из памяти этого призрака, и теперь его руками пыталась дотянуться до Янгара.
- За что? - беловолосая незнакомка придерживала рукой рваное платье. - Разве я заслужила смерть? Подумай, Янгар...
...Элоис.
Ее звали Элоис, если это имя было настоящим. Она любила ложь и яркие наряды. И притворялась принцессой, которую в детстве украли черные птицы, унесли за семь морей от родительского дома. Она придумывала сказку для тех, кто приходил взглянуть, как ловко управляется Элоис с лошадью и тройкой ножей. И белая кобылица взбивала пыль по кругу, а Элоис, стоя на спине ее - без седла, всегда без седла - подбрасывала кинжалы.
Или горящие факелы.
А после, когда выступление заканчивалось и Груви, ее бессменный любовник, подсчитав прибыль, напивался, Элоис выходила на охоту. Она искала богатых мужчин.
Возвращалась она засветло, но Груви уже ждал.
Следовала ссора.
И драка.
Синяки уродовали лицо Элоис, и труппа, к которой прибился Янгар, уходила из города...
- Однажды мне все это надоест, - призналась она как-то, - и я останусь в содержанках...
Она продавала себя, но не брезговала и воровством.
Вот только зря она попыталась обокрасть Янгара.
- Что было в твоем кошельке? Десяток медяков? Из-за них ты убил меня?
Элоис почти дотянулась до Янгара, и он откуда-то знал, что ее прикосновение смертельно.
- Как ты думаешь, - она остановилась в шаге и, запрокинув голову, провела пятерней по светлым волосам. Элоис еще считала себя красивой. - Что скажет твоя жена, когда узнает, кем ты был на самом деле?
- Она знает.
- Неужели? Ты рассказал ей?
Не все.
И Элоис скалится. Зубы у нее мелкие острые и желтые - она любила жевать табак.
- Не все, верно? Она считает тебя героем, а ты... ты беглый раб... и разбойник, который убивал лишь потому, что мог убить. Вор. Кто еще, Янгар?
Ее лицо оказывается рядом, и холодные губы касаются губ.
- Что скажет она, узнав, как ты веселился?
Клинок вошел точно меж ключиц. Мягко, словно и не в человеческое тело, но в восковую куклу. И Элоис, притворно взвизгнув, растаяла.
...не она - другие. Много других.
- Я же не виновата, - говорит та, которая звалась Пиркко, - что у тебя столько призраков. Посмотрим, насколько тебя еще хватит.
Взмах руки, и полотно сумрака расступается, выпуская людей.
- Когда-то ты их убил, Янгхаар Каапо... - голос кейне доносится издалека. - А теперь они желают убить тебя. Разве это не справедливо?
Он не знает.
И знать не желает. Есть клочок земли и клинок в руке. Есть еще силы, пусть бы и крохи остались. Есть женщина, которая не должна умереть. И другая, что играет с Янгаром.
Если бы только с ним, он бы позволил.
- Стой.
Кейсо изменился.
Он вновь был молод, высок и широкоплеч. Исчезла тучность и шелковые халаты. Сыну князя и наследнику иное подобает. Сияет на сумеречном солнце чешуя брони. Лежат на плечах светлые косы, синими лентами перевитые.
Кто вышивал их для Кейсо?
На поясе его меч висит. И тул полон стрел. А в руке Кейсуаненн, старший сын князя, держит четырехлистный клевер, знак перекрещенных дорог.
- Так вот... получилось, малыш, - он пожимает плечами, словно извиняясь за то, что не дождался сам и не сберег Аану. - Иди.
- Куда?
Сумеречные псы рычат, скалятся, но не смеют приблизится к кааму. Он же отгоняет их взмахом руки.
- Тебе пора возвращаться.
Янгар вновь не понимает его.
- Ты забыл, малыш, сколько сил отнимает амок.
И, усмехнувшись, Кейсо бросает клевер под ноги Янгару. Сам же поворачивается к призракам, но не берет в руки меч, лишь сами руки раскрывает, будто желая обнять всех, кто пришел за Янгаром.
- Иди, малыш. Тебя ждут...
С ладоней Кейсо льется вода.
Он принес ее из озера слез, которое находится в храме, куда ведут семь тысяч ступеней. И на каждой осталась частица души.
- В мести смысла нет, - голос Кейсо доносится издалека. И Янгара тянет обернуться, он знает, что увидит: те самые горы, и ступени, вырезанные на теле скалы. Далекие вершины мозаикой из драгоценного камня, и храм, где каждый, кем бы ни был, отыщет покой...
...и самому бы обернуться. Ступить на призрачную дорогу.
...ведь покой - это то, что нужно Янгару.
- Тебя ждут, - повторяет Кейсо.
И Янгар заставляет себя выбраться...
...арена. Песок. Ограда.
Чужак. Меч. Маленькая медведица, которая встает на задние лапы, пытаясь стать выше. Напугать. Но те, кто подчинился чужой воле, не знают страха. И она, растерявшись, все же наносит удар.
Слишком сильный.
Человек катится, чтобы замереть в шаге от Янгара. Он уже мертв, хотя и пытается встать, исполнить приказ. Кровь льется из глотки, а руки разъезжаются на песке.
- Аану, что ты...
Клинок обрывает истончившуюся нить жизни.
И та, что некогда стояла за плечом Янгара, злится.
- Хватит, - ее голос останавливает бойню. А сама она слетает на песок.
Идет.
Медленно.
Зная, что не получится сбежать. Да и... сил нет.
Янгар вдруг понял, что еще немного, и он просто-напросто упадет. Ей этого хочется, она остановилась бы и, присев рядом, надолго залюбовалась бы своим отражением в глазах Янгара. А потом, положив когтистую руку на грудь, выпила бы остаток сил.
- Так все и будет, - сказала она. - Скоро. Разве не говорила я, что сегодня особенный день?
Она отбросила копну спутанных волос за спину и провела ладонями по бокам, по бедрам, оставляя на коже бурые разводы.
- Уходи, - Янгар знал, что не сумеет победить ее, но страха не испытывал, скорее уж сожаление: надо было раньше свернуть ей шею.
- Снова гонишь... какой же ты упрямый...
Черный язык скользнул по губам. И когда Янгар отшатнулся - ее дыхание было смрадным, гнилым - засмеялась.
- Я ведь могу заставить.
- Нет, - Аану сбросила медвежье обличье, и рыжая шкура лежала на плечах диковинным плащом. - Ты ведь пробовала уже.
- Уйди, - Янгар попытался схватить ее за руку, но Аану не позволила прикоснуться к себе, лишь головой покачала:
- Прости. Но так надо...
Медвежья шкура прорастала в нее, меняя. И лишь глаза остались прежними, человеческими, зелеными, как листвяник.
Медвежий рык нарушил тишину арены.
- Какая ты забавная, сестричка, - сказала Пиркко, на мгновенье возвращая человеческий облик. - Забавная и глупая...
Сумеречные крылья опали.
Они были тяжелы... невыносимо тяжелы... словно сама небесная твердь опустилась на грудь. И Янгар вдруг понял, что стоит на коленях, изо всех сил пытаясь не упасть на четвереньки. Рядом хрипит, захлебываясь слюной, Олли, выгибается в тщетной попытке удержать вес неба.
Еще мгновенье.
Или два...
...чтобы маленькая медведица сумела дотянуться до той, которая больше не была человеком.
Янгар стиснул зубы и, вогнав палаш в песок, уперся в рукоять.
Встал на одно колено.
И поднялся.
Кажется, кровь хлынула из носа... и в ушах зазвенело... ничего, ей уже немного осталось, его маленькой Аану.
Несколько шагов. И одна битва.
Если получится победить, то маленькая медведица выживет. А остальное...
...переглянувшись с Олли, Янгар выпрямился. Сумеречное небо лежало на его плечах. И видят боги, он выдержит.
- Конечно, - раздался голос-шелест. - Я позволю... это игра...
Крылья приподнимаются.
И сумрак, сгустившись, опутывает медведицу.
- Аану!
Рвется голос, трещат мышцы. Небо давит на плечи, хребет ломая. И все-таки падает Олли, заходясь кровавым кашлем. Еще немного и раздавит его. И Янгара тоже.