– Планы поменялись. Увидимся на террасе через двадцать минут, – Илай провел пальцем по тыльной стороне моей ладони и скрылся как раз в тот момент, когда Ульманас оказался рядом.

– Рад, что ты выбрала правильную компанию, – он указал на Пьетро. – Пойдем, пора представить тебя, – он взял меня под руку и повел через весь зал.

Гости почтительно расступались перед нами, пропуская вперед. До меня долетали поздравления и приветствия, до которых мне не было никакого дела. Ульманас поднялся на несколько ступеней вверх. Я встала рядом с ним, осматриваясь в поисках друзей. Сколько же здесь народу! Я не видела никакого признака, по которому могла бы различать туатов, гроллов и мальфов. Для меня все выглядели одинаково.

Ульманас сделал жест музыкантам. Занудная мелодия стихла.

– Сегодня особый день, – начал он воодушевленным голосом. – Я рад видеть вас здесь и благодарю за то, что вы нашли время поприветствовать нового члена нашей дружной семьи, который считался погибшим многие годы! – Грей выдержал паузу. В зале сохранилась абсолютная тишина, никто не смел даже пошевелиться. – Для меня большая честь провозгласить о возвращении туата воды, в котором мы так нуждались!

Раздались оглушительные аплодисменты, а у меня от духоты и переживаний кружилась голова. Ноги стали обмякать, я молилась всем богам чтобы не упасть прямо сейчас. Нервная дрожь стала еще сильнее, и мне казалось, что каждый в зале слышит, как стучат мои зубы. Я вновь отчаянно пыталась найти знакомые лица, ощупывая толпу взглядом. И нашла. Они стояли вместе, подбадривая меня улыбками и жестами. И все-таки сквозь маску спокойствия Илая я почувствовала тревогу.

Снова зазвучала музыка. Все старались подойти и поприветствовать меня лично, но ни одно имя из названных и ни одно лицо не осело в памяти, словно картинки из глянцевого журнала. Они были ничего не значащими декорациями к основному спектаклю. Грей всё время находился рядом, давая короткие пояснения.

– Такой маскарад устраивается каждый раз, по поводу любого туата?

– Ты не любой, Лила, ты недооцениваешь себя, – он остановился посмотреть на меня. – Теперь самый важный момент. То, ради чего и устаивался бал. Ты обязана произвести отличное впечатление!

– Кому обязана?

Он раздраженно вздохнул.

– Ты и так сделала слишком много ошибок. Они знают о вашей с Илаем связи и не настроены спускать это дело на тормозах.

Внутри что-то дернулось, словно поплавок удочки, на которую попалась рыбка. Мы прошли середину пути, и Ульманас стал говорить еще тише, сохраняя на лице бесстрастное выражение.

– Если я настолько ценный туат, почему ты беспокоишься о моей жизни? Неужели они могут так просто избавиться от меня?

– Это сложный вопрос. Мы обсудим его позже, а сейчас просто сделай так, как я говорю.

– Мне нужно врать, если меня спросят о нас с Илаем?

– Рассматривай это не как ложь, а как операцию по спасению ваших жизней.

Двое мужчин заметили нас и развернулись в нашем направлении. Один из них – высокий и худощавый, с темными волосами – сдержанно улыбнулся, но его черные обсидиановые глаза оставались холодными. От его взгляда повеяло смертельным холодом. Второй, светловолосый, был полной противоположностью: немного ниже, с голубыми глазами и румяными щеками. Увидев меня, он улыбнулся так светло и искренне, что его улыбка растопила всю колючую враждебность первого. Наверное, он и есть правитель мальфов – ведь они должны располагать к себе людей, чтобы сразу находить с ними общий язык.

Сейчас, когда я быстро прошлась взглядом по гостям, то поняла, что все мальфы немного похожи между собой. У всех – светлые волосы, голубые глаза, располагающая речь в придачу с открытой улыбкой. Их кожа была тоже светлой и очень гладкой, словно жемчужной.

– Рад видеть вас! – сказал Ульманас, протягивая им поочередно руку. Я ощутила некую напряженность, когда его рука коснулась чернявого мужчины.

– Лила, это Арес Олтур, правитель нижнего Амбре.

Я пожала ему руку. По позвоночнику пробежался мерзкий холодок, будто часть меня онемела. Ясно – заведующий труповозкой.

– Пим Де Бур, – представил он второго, – глава мальфов.

Арес шагнул ко мне.

– Я рад, что ты оказалась жива, – он взял меня за запястье. – Ты удивительно похожа на свою мать, – Олтур с интересом смотрел на меня, – если бы не цвет глаз, – он прищурился. Что-то коварное плескалось на задворках его черной души, такой же, как его очи.

– Да, сэр. Мистер Грей упоминал об этом, – произнесла я, стараясь удержать нашу беседу в рамках светской.

– Вся эта история, – он развел руки, – удивительная. То, что ты оказалась жива, а потом еще и была обнаружена. Я слышал, Алфхилд проделал поистине достойную работу! – он немного склонил голову и впился в меня взглядом, пытаясь уловить волнение. – К сожалению, я не имел возможности высказать ему свою благодарность лично, но я обязательно исправлю это досадное упущение. Он ведь здесь?

Меня бросило в жар.

– Да.

– Отлично, – Олтур сложил ладони вместе. – Я побеседую с ним позже. Я также слышал, вы подружились.

– У нас сложились хорошие отношения. Илай много помогал мне.

Арес засмеялся, и на меня будто обрушилась лавина из сотни ледяных сосулек.

– Да, с девушками он всегда умел налаживать контакт.

– Сейчас Лила тренируется с Пьетро, – Грей постарался перевести разговор в другое русло.

Зазвучала заунывная, медленная мелодия: стоны скрипок смешались с всхлипами рояля. Пары потянулись к середине зала, отведенной для танцев.

– Потанцуешь со мной?

Арес протянул мне свою жилистую бледную руку. Рукав его черного пиджака приподнялся, оголяя татуировку в виде аспида. Змей обвивался дважды вокруг запястья. Его голова с распахнутой пастью располагалась между большим и указательным пальцами. При малейшем движении кисти пасть твари приходила в движение, создавая ужасающе реалистичную иллюзию.

Я бросила мимолетный взгляд на Грея, не заметив по этому поводу радости в его глазах.

– Я не очень хороший танцор, прошу извинить меня.

– Это очень просто, – сказал он, взяв меня за руку. – Я научу тебя.

Вокруг нас скучковались пары, создавая стену из кружева, люрекса и блесток. Я старательно рассматривала наряды гостей, задерживая внимание на бриллиантовых колье и диадемах. Всё, что угодно, только бы не смотреть ему в глаза.

– Удивительно, что Илай не научил тебя танцевать, ведь он эксперт по этим вопросам, – голос Ареса, опасный и ледяной, звучал словно треск стекла.

– Мы много тренировались, на другое не оставалось времени, – я уверенно смотрела на него и даже заставила себя улыбнуться.

– Вот как? – бровь Олтура подскочила вверх. – А мне сказали, что у вас есть и другие совместные интересы.

Он хищно улыбнулся, прижимая меня, как говорится, к стенке. Это было очевидно, как то, что сейчас была ночь.

– Тогда лучше поинтересоваться у источника информации, потому что мне об этом ничего не известно.

Он придвинулся ближе и шумно вдохнул, обнюхиваю меня, словно зверь.

– Странно, что он не зашел дальше! Не в его принципах медлить.

Я оступилась, чувствуя, как подкашивались колени. Олтур хищно смотрел на меня. Его глаза сверкали темными всполохами.

– Между нами ничего не было, если вы пытаетесь это выяснить.

– Это хорошо, – удовлетворенно произнес Арес. – Хорошо, что ты не умеешь врать. – Он прижал меня к себе и прошептал на ухо: – Этот засранец – большая-пребольшая заноза в моей заднице, и я могу поблагодарить тебя за то, что теперь у меня есть все основания ее достать, – Олтур не отрывал от меня тяжелого взгляда.

Музыка стихла. Рядом вдруг оказался Пьетро; он что-то говорил Олтуру, но я утратила способность слышать. В голове стояли его слова, гул, похожий на шум проливного дождя, в котором растворились все звуки.

– Могу я потанцевать со своей ученицей? – спросил он, улыбаясь.

– Конечно, Пьетро, теперь она вся твоя.

Он одарил меня своим ледяным оскалом и направился к Грею с Понтуа.