Вслед за физикой развитие получила химия – одна из основных наук XVIII в. А. Лавуазье (1743–1794) наряду с М. В. Ломоносовым обосновал закон сохранения материи, просуществовавший до теории относительности.

XIX в. – век биологии, и основное имя здесь – Ч. Дарвин (1809–1882), писавший в своей автобиографии: «Главным моим наслаждением и единственным занятием в течение всей жизни были научные труды» (Хрестоматия по новой истории. 1640–1870. М., 1990. С. 273). Проникнув благодаря Дарвину в биологию, представление об эволюции распространилось на астрономию – модель Большого Взрыва и расширяющейся Вселенной, а затем на физику – концепция синергетики, венчаемая моделью происхождения материи.

Развивалась и техника, вступившая с наукой в тесную связь. В XVII в. изобретены телескоп и микроскоп, неимоверно расширившие границы опыта. Английский изобретатель Д. Уайт (1736–1819) создал усовершенствованную паровую машину, сыгравшую важнейшую роль в промышленной революции конца XVIII– начала XIX в. Затем был изобретен двигатель внутреннего сгорания.

В XIX‑XX вв. появились новые средства передвижения – паровозы и пароходы, автомобили и самолеты; новые средства связи и коммуникации – телефон, телеграф, радио, телевидение, сотовая связь и Интернет; искусственное освещение и т. п.

Произошедшая в середине XX в. научно-техническая революция кардинально изменила лицо планеты. Она вывела человека в космос, создала средства, существенно облегчившие физический и умственный труд, открыла новый источник энергии – атомную энергию, и создала новые средства разрушения – химическое, бактериологическое и атомное оружие, сделавшие возможным уничтожение человечества и всего земного шара. Люди поняли, сколь опасна наука. И усомнились в ее ценности. На вершине славы и могущества наука сошла с высшей ступени пьедестала. Обратная сторона НТР – массовая культура, влияние которой явно опережало скорость приобщения человека к духовной культуре.

Параллельно естествознанию развивалось гуманитарное знание. Ш. Монтескье (1689–1755) заложил основы политологии обоснованием условий развития цивилизаций и принципа разделения властей – представительной, исполнительной, судебной. Г. Гроций (1583–1645) сформулировал понятие «естественного права», базирующегося на разумной сущности человека, и понятие «волеустановленного права», которое должно основываться в конечном счете на естественном праве. Ж. – Ж. Руссо поставил естественные права человека во главу угла и сформулировал идею государства как общественного договора. О. Конт обосновал необходимость распространения научного знания на все сферы человеческой деятельности и предложил вслед за Ламарком, в начале XIX в. введшим термин «биология», название науки, изучающей взаимоотношения людей, – социология.

Отдельные гуманитарные науки развивались, расходясь в разные стороны, и целостность человеческого духа, в изучении которой в эпоху Возрождения понималась их задача, была утеряна.

В XIX в. возникает педагогика, Большую роль в ее создании сыграли работы швейцарского педагога И. Г. Песталоцци (1746–1827). Немецкий педагог А. Дистервег (1790–1866) сформулировал идею единства в обучении, воспитании и преподавания.

XX в. – век развития психологии, связанной во многом с созданием психоанализа З. Фрейдом. Фрейд изучал влияние подсознания на сознательную деятельность человека, его ученик К. Юнг – коллективное бессознательное, а Э. Фромм использовал понятие «сверхсознание».

В XX в. формируется культурология как наука о законах развития культуры. Сравнение европейской культуры с другими привело к концепции циклического развития культур и к выделению типов цивилизаций. Основателем культурологии можно считать Д. Вико, автора идеи циклов в развитии культуры, и И. Гердера, сформировавшего представление о прогрессе. Последующие идеи в этой области были сочетаниями обоих подходов. Наиболее модной оказалась концепция Шпенглера, изложенная в книге «Закат Европы». Английский историк А. Тойнби создал концепцию развития цивилизаций, которую он назвал «Вызов-и-Ответ», отчасти перекликающуюся с представленной в данной книге. Эта близость, по-видимому, определяется тем, что Тойнби считал культурные причины детерминирующими процессы экономические и политические.

Основные измерения новоевропейской культуры – динамичность, агрессивность, индивидуализм, рациональность – тесно связаны между собой. Ориентация на личность ведет к эсхатологизму, поскольку человек конечен и заключен в крепкие эмпирические рамки. Она же ведет к рациональности, поскольку человеку свойственно разумное обоснование поступков. Рациональность как способ упорядочивания эмпирической реальности, не противоречит чувственности культуры. Этим рациональность отличается от духовности.

Рациональность западной культуры, перенесенная на все сферы жизни, привела к возобновлению в конце XIX в. Олимпийских игр по примеру Древней Греции, сделала общепринятыми показы моды, фестивали искусств и т. д.

Разговоры, начиная с Герцена, что жизнь Европы скучная и мещанская, имеют основания. Более рациональная – значит более скучная. Размерность (от «мера») и расчетливость (от «счет») – плата за рационализм, капитализм и науку. С другой стороны, попытки обогнать Западную Европу в деле рационализации путем приобщения к какому‑нибудь новому веянию (как было в ХХ в. в России и Китае) оказывались безуспешными. Рациональный марксизм превращался в русский и китайский коммунизм, которому бы очень удивился и который не узнал бы Маркс. Конечно, идеолог не властен предохранить свое создание от искажений и может только отречься от него, заявив, что «он не марксист».

В каждой большой культурной эпохе, имеющей свои типичные черты, – писал Г. Зиммель, – можно уловить одну центральную идею, из которой происходят все ее духовные движения и которая как будто является их конечной целью» (Зиммель Г. Конфликт современной культуры // Избранное. Т. 1. М., 1996. С. 497). Так, мы называем XVI в. Возрождением, XVII в. – Реформацией, XVIII в. – Просвещением, XIX в. – Прогрессом, XX в. – Кризисом.

В начале Нового времени, когда закончился возрожденческий синтез, восшествие науки на высшую ступень культурного пьедестала сопровождалось осмеянием предшествующего культурного багажа: рыцарства – Сервантесом, обычаев – Мольером, религии – Рабле. Под этим знаком проходит XVII в. По античным временам знаем, что в период отраслевого межвластия преобладает скептицизм и сатира. Но когда в XVIII в. наука заняла господствующее положение, она стимулировала эпоху Просвещения, представляющую собой пропаганду светского, прежде всего научного или претендующего на научность знания. В XIX в. создаются идеологии, которые пойдут в бой, но вместе с собственным кризисом приведут к кризису духовную культуру в целом.

Мощь западной культуры росла потому, что она была достаточно терпима и не отвергала старые достижения в угоду новым, в то же время наращивая творческий потенциал. Возрождение расширило знание античной культуры, но не препятствовало тому, что было доступно прежде. То же самое можно сказать об эпохе Просвещения. Плодотворным оказался синтез западных и восточных культур, в который западные цивилизации внесли вклад – А. Шопенгауэр в философии и в ХХ в. Г. Гессе в искусстве.

Можно согласиться с Данилевским, что европейский (он его называет германо-романским) культурно-исторический тип явился первым в истории двуосновным типом, если считать двумя основами последовательно сформировавшиеся и господствовавшие науку и идеологию (наука у Данилевского часть культурного типа, а идеологию он упускает из виду – объяснением может служить то, что Данилевский рассматривает культурно-исторические типы, а не чисто культурные, т. е. не различает четко мир культуры и мир материальной жизни человека). В этой прочности фундамента, быть может, причина устойчивости данного типа культуры, которая не позволяет сбыться пророчеству Шпенглера о «Закате Европы». Другим объяснением может служить то, что развитие западной культуры лежит в русле тенденции рационализации, создавшей человека и ведущей его по пути культуры.