Гарри подошёл к стеклу и посмотрел туда, где ещё совсем недавно в непроницаемой дымке жил своей жизнью город. Вода была на удивление прозрачной и чистой, и Гарри, присмотревшись, увидел, что там, внизу, всё так же движутся по своим делам стаи автомобилей, загораются и гаснут светофоры, открываются двери и маленькие человечки, как в замедленном кино, идут по тротуарам, а сверху над городом кружат косяки рыб. Самое удивительное было то, что его это ничуть не смутило, как будто он уже сотни раз видел подводные города. Но что-то было не так. Он долго не мог понять, что. Фулмен отошёл от стекла к стене и присел, облокотившись о её гладкую поверхность. Он закрыл глаза и, обхватив голову руками, попытался сосредоточенно думать, но у него, будто навязчивая маниакальная идея, в мозгу крутилась одна фраза — выход из здания. И тут Гарри понял, что стало не так. Он больше не слышал музыки, которая лилась с улицы, и осознание этого навалилось на него невыносимой тоской, он зажмурился, так сильно, что лицу стало больно, и резко открыл глаза.
Гарри лежал в своей каюте. С потолка всё так же лился нежный свет, и станция тихо двигалась под водой. Фулмен ощущал это уверенное спокойное движение, он представил, будто находится во чреве громадного кита, плавно плывущего под толщей воды к далёким неизведанным островам. Он сел на кровати, вспоминая свой сон, который с каждой секундой улетучивался из памяти, выветривался, как разлитый на столе ацетон, оставляя после себя только терпкий запах в комнате. Гарри ощущал какую-то внутреннюю пустоту, так бывает после длительного запоя, когда несколько дней безудержного веселья и подъёма сменяются опустошающими душу похмельем и разочарованием. Неторопливо одевшись, он сходил в уборную и умылся холодной водой из-под крана. Это почти полностью развеяло остатки сна. Он вышел из каюты и направился по коридору в комнату с камином.
Войдя, сыщик увидел, что камин по-прежнему горит, но чучела дракона возле него нет. Комната была пуста, ни Лайхама, ни Лирены здесь не было. Гарри прошёлся вокруг стола, посмотрел на люстру и потолок, в который раз удивившись несоответствию стиля комнаты и самой станции, и вышел в коридор.
«Где же их искать?», — подумал он.
У него возникло чувство, что он совершенно один в этом гигантском подводном сооружении. Он медленно пошёл по узкому коридору в сторону, куда вчера удалились Лайхам с дочерью. Каюта, которую выделили Гарри, находилась совсем рядом с каминной комнатой, и поэтому он без труда её нашёл. Теперь же он шёл в ту часть станции, где ещё ни разу не был. Инспектор дошёл до поворота, и его взгляду открылась длинная оранжерея. С обеих сторон в геометрически правильной формы горшках росли всевозможные растения, цветы и небольшие деревья. Фулмен пошёл вперёд. Оранжерея была небольшой, по крайней мере в сравнении с коридором, где был аквариум. Некоторые кустарники и деревья плодоносили приятно пахнущими плодами, на некоторых только набухали почки. Кустарники пестрели красивыми цветками, на многих блестели бусинки ягод. Он остановился у невысокого дерева, похожего на яблоню, и ему вдруг захотелось сорвать один плод, напоминающий две сросшиеся горизонтально груши, но, подумав, что Лайхам может на это обидеться, делать он этого не стал. Но, с другой стороны, инспектор не знал, съедобен ли этот плод. Он пошёл дальше.
«Не удивлюсь если у него тут на станции и пустыня своя есть» — он дошёл до конца оранжереи и снова повернул в длинный коридор. Одна стена коридора была из стекла, за которым Гарри увидел уже даже не оранжерею, а целый сад, в помещении с высоким, в несколько метров, потолком стояли большие ветвистые деревья разных пород. Невероятный сад на подводной станции при всей своей утопичности удивительным образом гармонировал со всем, что Гарри удалось здесь повидать, теперь и огромный зал с прозрачной крышей и каминная комната с древней люстрой и фресками, и аквариум — все они дополняли друг друга и сливались в единую картину.
«Наверное, со всего мира свезли, — подумал он, глядя на эту шокирующую картину из-за стекла. — Прямо подводный ботанический музей».
Деревья стояли, величественно возвышаясь, как застывшие исполины. Из-за отсутствия ветра они казались невероятным замершим гербарием, собранным ботаником-шизофреником. Гарри заметил, что между деревьями аккуратно протоптаны тропинки, и, приглядевшись, он увидел вдалеке небольшое сооружение, похожее на беседку. Он прошёл вдоль стекла и с более удобного ракурса разглядел, что это действительно была деревянная беседка круглой формы.
Противоположно стеклу тянулась стена коридора, на которую еле заметно падали тени листвы. Тут у Гарри возникло ясное секундное воспоминание своего последнего сна, где на стенах отражались блики воды, а вместе с ним и тревожное ощущение замкнутого пространства, из которого нет выхода, но это тут же прошло. Пройдя ещё немного вперёд, он увидел вход в сад. Стеклянные ворота были открыты, и из них тянуло приятной прохладой.
Коридор уходил дальше, но инспектору захотелось войти в сад и побродить там. Он вошёл внутрь и по тропинке направился к центру живописной оранжереи, к тому месту, где виднелась беседка. Приблизившись, он увидел, что в беседке кто-то сидит. Это были Лирена с отцом. Заметив его, Лирена помахала рукой, и Гарри уверенно зашагал к ним.
— Как спалось? — спросил Лайхам, блаженно улыбаясь, как старый, повидавший многое на своём веку кот.
— Спасибо, хорошо. — Гарри заметил, что коррелятор сменил свой комбинезон на чёрные брюки и лёгкую синюю кофту с карманами. Вид у него стал расслабленно домашний. Было видно, что коррелятор хорошо выспался и, наверное, видел приятные сны. Лирена тоже переоделась в чёрные облегающие брюки и пушистый белый свитер крупной вязки, который на ней немного висел, однако совсем её не портил, а даже, наоборот, подчёркивал форму груди и придавал ей оттенок уюта и тепла.
— Прямо как в лесу, — заметил Гарри, присаживаясь на лавочку, — только птички не поют.
Лайхам закивал.
— Да. Но птичек тут содержать я не могу, и потом, им нужно небо, а не железные стены.
Гарри хотел было закурить, но передумал и сунул только что вынутую пачку обратно в карман. Он посмотрел на Лирену и, снова вспомнив свой сон, где видел её фотографию на берегу, неожиданно для самого себя спросил:
— А мы могли бы попасть на Остров Драконов?
Лирена улыбнулась и перевела взгляд на отца.
— Конечно! — ответил Лайхам так, будто бы весь день ожидал именно этого вопроса. — Собственно, туда мы и плывём.
Гарри озадаченно посмотрел на своего собеседника. Ему показалось, уже не в первый раз, что он читает его мысли. Только что он видел сон, в котором содержался явный намёк на Остров Драконов, а теперь выясняется, что они туда уже плывут.
— И как до него далеко?
— Мы будем там к вечеру, просто меня поразил тот факт, что вы понимаете язык драконов, — Лайхам заметно ожил, — и этим было бы не воспользоваться просто глупо.
— Пожалуй, — задумчиво ответил инспектор.
— Ведь у них столько всего можно спросить! — включилась в разговор Лирена, посмотрев горящими глазами в самую глубину души инспектора.
Гарри в который раз понял, что эта женщина — его мечта. Она была не только красива, в ней сочетались те самые еле уловимые нюансы, которые чувствовал только он, и только ему они говорили, кричали — «Это она!!!». Это было похоже на химию чувств, будто Лирена бомбардировала его градом феромонов, как мощный истребитель беззащитный городишко. Гарри не мог противостоять влечению к ней, да и не хотел. Он вдруг понял, что слишком долго смотрит в её глаза, о чём ещё и просигналил Лайхам, предупредительно крякнув в кулак. Фулмен выпал из оцепенения и огляделся вокруг.
Всё выглядело совершенно несоответствующе тому, что сейчас они, сидя в беседке, окружённые зелёными, прозрачно шумящими деревьями, плывут на глубине, под водой, где-то в океане, в другом, загадочном мире. И Лирена в этом белом свитере, и отец девушки его мечты, и сам Гарри — межреальностный путешественник, попавший в мир, который ему так внутренне близок.