Глава 8 Орденское посвящение

Наутро все проснулись бодрыми и полными сил. На дворе радовало глаз солнышко. Наскоро перекусив, друзья вышли за пределы двора, и Сова со Светой встали как вкопанные. Что-то было не так. Не так как вчера. Что-то существенно изменилось. Под взглядами ничего не понимающих друзей Света встретилась с взглядом Елены, в котором начало появляться осознание случившегося.

— Её здесь — нет, — пояснила остальным Сова. — Видимо, ощутила наше появление. Но я не могу понять, где она… не чувствую.

— Я бесполезна… — простонала со слезами на глазах Елена.

Расстроенная более других Света, пытаясь утешить, коснулась руки плачущей девушки, и в сознание мгновенно ворвался хоровод образов, мыслей. Елена корила себя за то, что подвела подругу. Она понимала, что предвидит только то, что зависит от неё или друзей, но не могла предсказать поступков противницы. И та сделала верный шаг, оставив всех с носом.

— Все следы затёрты, — стоя с закрытыми глазами, отрешённо произнесла Сова.

— Думаю, стоит наведаться к озеру, — подал голос молчаливый обычно «седой». — Она с момента воплощения провела там немало времени. Могло остаться хоть что-то… какая-нибудь зацепка…

— Я б почувствовала, — отозвалась Сова. — Но пойдёмте. Там виднее будет.

До места дошли в молчании. Света представляла, как всё будет выглядеть, и не ошиблась. Всё как в том сне об озере: новый дом на месте старого фундамента, девственная природа, тишина. Отличие только в успевших растаять под теплыми весенними лучами солнца снеге и льде.

Друзья побродили вокруг дома, Сова едва ли не обнюхала каждый кустик, «седой» умудрился взломать двери, но дом оказался девственно пуст: ни единой личной вещички, ни волосинки, ни запаха.

Возвращались поникшие и задумчивые. Варвара обвела их вокруг пальца как слепых кутят. Бесследно исчезла, не оставив даже едва различимого следа, который смог бы навести на неё Сову. Товарищи понимали, что ждать её здесь бесполезно — не вернётся. Но где искать? Как? Так, не солоно хлебавши, они и вернулись в город, вызвав столь ранним возвращением искреннее удивление Семёна.

Мужчина выслушал новости и лишний раз подивился отстранённости своих сотрудников от реалий современного мира.

— Но они же не могут исчезнуть бесследно, — воззрился он на Светлану. — Где-то обязательно засветятся. Если они на машине, значит, можно пробить по номерам этого Виктора, если додумаются выехать за границу, то ещё проще, на оформление виз нужно время. Да и паспорта засветят, собственно, как и при перемещении самолётами или поездами по стране.

— Проблема в том, что о Викторе я ничего, кроме имени, не знаю. И в машинах не разбираюсь. Не говоря о том, что номеров не помню… — смутилась девушка.

— Допустим, а Машины данные знаешь?

— Только фамилию и имя. Даже отчества не знаю.

— С этим проще. Дома обязаны быть какие-нибудь документы, хотя бы и на квартиру.

— Ага, наверняка в сейфе. Да и что нам это даст? Никто нам не предоставит нужных данных.

— А как вариант ты можешь обратиться в полицию, написать заявление об исчезновении сестры.

— Вряд ли, — скривила губы девушка и, заметив непонимающий взгляд собеседника, пояснила: — Она слишком дальняя родственница. Маловероятно, что я вообще сумею доказать родство. Наши бабушки были родными сестрами.

— И это говорит человек, обладающий талантом внушения?

— Ну, если так…

Поход в полицию принёс одну положительную новость: заявление было принято, и оставалось ждать. Девушка упомянула, что последний, с кем видели её сестру, был некий молодой человек по имени Виктор.

Жизнь опять потекла по налаженной колее: работа в клинике, напоминающий веселое общежитие — дом. Для размещения семерых «новичков» пришлось купить квартиру. Семён предлагал подождать с досрочным погашением кредита и купить ещё одну, чтобы расселить Светиных постояльцев, но та отказалась: квартира большая, целых пять комнат, зачем ей одной столько? О том, как отреагирует на незваных гостей Маша, девушка старалась не думать. По её мнению, места хватало с избытком. Комнаты, некогда принадлежавшие Маше и её отцу, оставались неприкосновенны. Третью комнату занимала Света, ещё в одной поселились начавшие свои отношения ещё в психиатрической клинике Седой и Сова, а в пятой, относительно небольшой комнатке, жила тихая, кроткая Елена. Последней по складу характера явно место было в монастыре, вот только угораздило девушку обрести ведьмовской дар. И если до встречи со Светланой она корила себя, считая, что проклята, то теперь, после немалых внушений о том, что её дар дан самим богом, выкладывалась на износ.

Саму же Свету, которая провела всю жизнь в изоляции от общества интересных и близких по духу людей, да хотя бы и тех же сверстников (школа — не в счёт, на уроках особо не поболтаешь), наличие четверых квартирантов не то, чтобы не смущало, наоборот, её расстраивала перспектива их возможного переезда. Да и сами постояльцы, привыкшие за проведённые в клинике годы соседствовать бок о бок, уже не представляли жизнь друг без друга в этом чуждом им мире.

Стоит заметить, люди подобрались на удивление открытые и бескорыстные. По крайней мере, среди оставшихся жить со Светланой ни у кого не было жажды наживы, а вот с появившимися позднее коллегами по цеху общение складывалось по большей части на деловом уровне. У них благодарность за освобождение из психиатрической клиники граничила с маниакально рабской психологией, что существенно мешало полноценному общению. Появившийся в той компании лидер не забывал урвать своё, видя во всём чью-то выгоду. Хорошо ещё, что остальные, осознали: их дар — это благо, и всецело посвятили себя помощи людям. Благодаря чему, клиника приобретала всё большую известность.

Измотанный бюрократической машиной Семён искренне поражался прозорливости Сергея, додумавшегося организовать это учреждение. Скольким людям уже помогли, а скольким ещё помогут? Сергея же статистика по исцелению неизлечимых больных со временем стала волновать всё меньше. Из некогда весьма неплохого врача получился отличный коммерсант, у которого в глазах, как у Скруджа Макдака, сверкали цифры с неисчислимыми нолями на конце. Как-то его спросили, не жалеет ли, что пришлось отстраниться от врачебной практики? На что тот ответил: в сравнении со специалистами нашей клиники — я ничто, какой смысл держаться за дело, в котором ты, по сути, профан?

Минул месяц с визита в Патошино, но, несмотря на внушённую оперативность, результатов следствие так и не давало. Единственное, что удалось сделать — это определить личность друга. Молодой человек получил немалое наследство и просто напросто исчез. По сведениям соседей, он с нового года не появлялся в своей питерской квартире, не видели его и на работе. Однако никто не подал никаких запросов в органы. Мало ли какая блажь парню в голову попала? Загулял. Всякое бывает. Его машина оказалась продана еще в январе, а документы ни его, ни Машины нигде так и не засветились. В общем, они как сквозь землю провалились.

— У Маши были какие-то проблемы с издательством… — во время очередного разговора с оперативниками припомнила Светлана.

Однако и это не слишком поначалу помогло. Доступа к документам по разбираемому в главном управлении делу обычным сыскарям ни в какую не давали. Попытки переговорить с сотрудниками, которые вели некогда громкое дело, тоже ни к чему не привели. Но Света отступаться не собиралась. Не сказать, что Маша за тот недолгий срок стала совсем уж родной. Когда-то да, она оставалась последним близким человеком, теперь это обстоятельство уже не играло роли. Окружающие Свету в последнее время люди стали несравненно ближе. И спрашивается: что толкало девушку вперёд, не позволяя остановиться? Принцип? Или инстинкт охотника? Она об этом не задумывалась, мечтая лишь о том, как разыщет сестру и упокоит ненавистную Варвару, которая причастна и к смерти бабушки, и ко всем последующим переменам в Светиной жизни. Пусть в большинстве перемены вели к лучшему, но это уже от ведьмы не зависело, и прощать её девушка не собиралась.

— Предлагаю пойти напролом, — как-то за ужином предложила Сова и, заметив непонимание друзей, пояснила: — Я о том деле с издательством. Предлагаю всем вместе, — она окинула взглядом присутствующих, — наведаться в отделение полиции. Думаю, они не смогут устоять перед нашими талантами.

— Предлагаешь перерыть их архивы? — воззрилась на неё Елена. — Там же тонны макулатуры.

— А я вам на что? — смутилась Сова.

— Ну, а если они вообще всё куда-то вывозят на хранение? Да и незнаем мы возможно дело-то и незакрыто, — не унималась Елена, очевидно, девушку смущало, что она не может предвидеть то, что не связано с ними и зависит ещё от кого-то.

— Как минимум узнаем куда. А в целом… думаю, многое хранится в компьютерах. Тут кое-кому и карты в руки. Докажет свою профпригодность, — женщина лукаво взглянула на «седого», в прошлом работавшего обычным программистом.

На том и порешили. Поход запланировали на ближайший свой выходной, выпавший на среду. А потом собирались наведаться на несколько дней в Патошино. Хоть они и не нуждались в посадке картошки и овощей, но Света не могла оставить огород зарастать. Этот дом и земля были для неё родными, они напоминали о детстве, о бабушке. И представить их заросшими бурьяном девушка не могла. Сердце болезненно сжималось от одной только мысли о подобном запущении. Сказали б ей раньше, что из благоустроенного города её потянет обратно в деревню — не поверила бы, но факт был налицо. Хотя и бросить здесь всё, перебравшись назад, Света тоже уже не могла. Без работы в клинике и друзей она свою жизнь не представляла.

Когда в холл питерского управление МВД ввалилась группа каких-то людей, дежуривший сержант лишь окинул их взглядом и вновь погрузился в чтение боевика. Молодому человеку совершенно не хотелось возвращаться в унылые серые будни, он представлял себя главным героем: умным, удачливым и непобедимым. Однако отвлечься всё же пришлось. Неведомо как одна из посетительниц, молодая светловолосая девушка аскетичного вида, вдруг упала на пол и, схватившись за лодыжку, застонала. Сержант, тут же забыв о книге, выскочил из-за стола и вместе с остальными помог бедолаге подняться. Усадив «пострадавшую» на стул, молодой человек ощутил, что кто-то коснулся его руки, и встретил полный озорства взгляд молоденькой зеленоглазой блондинки.