На губах у Лирин заиграла смущенная улыбка, но смотрела она по-прежнему только на Эштона, хотя обращалась ко всем.

— Уиллабелл сказала, что я могу отужинать вместе с вами, — произнесла она извиняющимся тоном. — Но мне бы не хотелось навязываться, так что, если у вас другие планы, я вполне могу перекусить у себя в комнате.

— Ни за что! — загремел Эштон, отставляя виолончель и протягивая ей руку. — Уиллабелл, скажи, чтобы поставили еще один прибор.

— Не нужно, сэр. — Видя, что заботу о ее подопечной взяли на себя другие руки, экономка широко улыбнулась и вышла, добавив напоследок: — Все уже сделано. Да, да, сэр, все сделано.

— Пожалуйста… — Лирин улыбнулась в ответ на улыбку Эштона. — Я слышала, вы играли. Поиграйте, пожалуйста, еще.

— Только вместе с вами, — ответил он.

— Вместе? — растерянно спросила Лирин. Эштон кивнул на клавесин. Она сразу же запротестовала.

— Но я же не умею… или, по крайней мере, мне кажется, что не смогу.

— Попробуем, может, вспомните. — Эштон подвел ее к клавесину и, пока она усаживалась на обшитый мягкой тканью стул, бегло пробежался по клавишам. Она робко положила пальцы на клавиатуру и повторила мелодию. Рассмеявшись от удовольствия, она посмотрела на него. Все так же улыбаясь, он взял еще несколько аккордов, она охотно воспроизвела их. Он нетерпеливо отодвинул ногой подол ее длинной юбки, и Лирин быстро подвинулась, уступая ему место рядом с собой. Они сыграли короткий дуэт, Лирин на верхних регистрах, Эштон — на басах. К ее удивлению, Бог весть откуда сами собой выплыли забавные стишки, и она весело их пропела. Под конец они оба рассмеялись, и, когда он обнял ее за талию и привлек к себе, это получилось приятно и естественно.

— Это было прекрасно, мадам. Благодарю вас.

— А я вас, сэр, — весело ответила она.

Марелда буквально зубами скрежетала видя, как идут прахом столь тщательно подготовленные планы. Ее прямо тошнило при виде их. Было так унизительно сидеть здесь, демонстрируя свои прелести, и сознавать, что тебя не замечают, что видят только эту огненно-рыжую девчонку. Если бы не самолюбие, она бы поднялась и вышла из комнаты.

Чувства Марелды разделяли далеко не все. Аманда, например, была рада появлению Лирин; как и у Эштона, у нее поднялось настроение. Увидев, как эти двое подходят друг другу, Аманда перестала обращать внимание на вызывающий наряд Марелды. Лирин была столь же красива и женственна, сколь привлекателен и мужествен был Эштон, и они выглядели особенно эффектно по контрасту друг с другом. Право, это безупречная пара.

Аманда с сестрой обменялись довольными улыбками: слов не надо, и так все ясно. Обидно только, что нового члена семьи, Лирин, пришлось ждать так долго.

Пригласили к ужину, и Эштон усадил жену на место хозяйки дома, напротив себя. Марелде пришлось идти в столовую в одиночестве и, следуя за хозяевами, она испытала острый укол ревности при виде того, как Эштон обнимает жену за тонкую талию и легонько поглаживает ее. Раздраженно отмахнувшись от Уиллиса, который пытался помочь ей сесть, Марелда остановилась у своего места в ожидании, пока Эштон отодвинет стул. Когда он наконец подошел к ней, она якобы случайно уронила салфетку и не торопилась поднять ее, ожидая, что это сделает Эштон. Тогда, нагибаясь, он лучше увидит ее обнаженную грудь. Пожилые дамы только входили в столовую и пропустили представление, но Лирин наблюдала его с начала до конца и убедилась, что Уиллабелл говорила правду. Марелда явно собиралась заарканить Эштона и в средствах не стеснялась.

Но Эштон не прельстился соблазнительной картиной, он просто наклонился за салфеткой, поднял ее, положил этот лоскуток тонкой материи рядом с тарелкой Марелды и оглянулся на Лирин. Поймав ее взгляд, он едва заметно повел бровями, не видя иного способа успокоить ее в присутствии других.

— Как хорошо, что вы наконец с нами, дорогая, — сказала Аманда, остановившись рядом с Лирин и ласково поглаживая ее руку.

— Да, да, замечательно, — поддержала ее тетя Дженнифер.

Лирин была тронута. Почувствовав, как увлажняются глаза, она благодарно улыбнулась:

— Спасибо.

Марелда не находила себе места. Она старалась убедить себя, что за показной застенчивостью и скромностью Лирин скрывается изощренное хитроумие, и при этом неотрывно следила за ней взглядом, словно змея, готовая броситься на свою жертву. И все же она никак не могла прицепиться к чему-то определенному. Ее нестерпимо жгла мысль, что отныне так и будет — маленькая чертовка всегда будет в центре внимания, а ее никто и замечать не будет. Она не могла не видеть, что и семья, и прислуга воспринимают рыжеволосую Лирин как жену Эштона.

К концу трапезы Лирин ослабела и, зная по опыту, что вот-вот совсем расклеится, извинилась и собралась уходить. Эштон, игнорируя призывный взгляд Марелды, последовал за ней. От долгого сидения у Лирин затекли ноги, и она передвигалась медленно и неуверенно. Заметив, как трудно ей идти, Эштон остановился, чтобы поднять ее на руки. При этом он заметил, как лицо ее на миг исказила гримаса.

— Извините, — участливо сказал он. — Я сделал вам больно?

— Нет-нет, все в порядке, — поспешила она успокоить его. — Это просто ушиб на спине. — Обняв Эштона за шею, Лирин уютно устроилась у него на руках, щеки ее слегка заалели. Прикасаясь к нему, она остро ощущала его мощное тело и источаемый им мужской запах. Лирин начала понимать, почему Марелда так цепляется за этого мужчину. По правде говоря, быть женой такого человека было приятно во всех отношениях.

Эштон нахмурился, вспомнив, что Уиллабелл уже говорила ему об этом шраме на спине Лирин.

— А откуда он у вас?

— Наверное, ударилась, падая с лошади, — слегка пожала плечами Лирин.

— А Уиллабелл думает, что вас кто-то ударил. Не можете припомнить, как это случилось?

— Нет. Да и кому это могло прийти в голову?

— Не возражаете, если я взгляну на это место? — спросил он. Встретив ее удивленный и несколько смущенный взгляд, он успокаивающе добавил: — Только чтобы удовлетворить свое любопытство, дорогая.

— Точно не скажу, но, кажется, мне приходилось слышать от мужчин более убедительные объяснения, — лукаво улыбнулась Лирин.

— Разумеется, я не забыл, мадам, какая красивая у вас спина, — в свою очередь улыбнулся он. — Так что нельзя упрекать меня, что я ищу предлог посмотреть на нее. — Остановившись у двери, он толкнул ее ногой и переступил через порог. — Я ваше тело наизусть знаю. — Взгляд его скользнул вниз, остановившись на ее груди. От этого взгляда у нее дыхание перехватило. — У вас мягкая кожа, вы сама женственность…

Лирин поспешно перевела разговор в более безопасное русло.

— Боюсь, я испортила вам вечер; неловко, что вам пришлось оставить семью и гостью.

— Напротив, любовь моя, я только признателен, что у меня появился предлог уйти.

Она бросила на него быстрый взгляд, не удержавшись от мягкой насмешки:

— А мне казалось, вам нравится эта игра.

Эштон снова посмотрел на грудь Лирин, и глаза его вспыхнули.

— Мне случалось испытывать большее удовольствие, особенно в вашем присутствии…

Под его ищущим взглядом у нее напряглось все тело, словно по нему пробежала электрическая искра. На щеках выступила краска.

— Мне кажется, вы можете уже отпустить меня…

Подавляя острое желание, Эштон вновь повел себя как благовоспитанный джентльмен. Он бережно положил жену на кровать, застланную свежим покрывалом.

— Вот вы и дома, мадам, целы и невредимы, и ничего больше не болит. Только мне кажется, что на вас слишком много лишнего. Позвольте мне вам помочь.

— Я лучше подожду Уиллабелл, — усмехнувшись, отклонила она его предложение.

— Что? И оттолкнете эти заботливые руки? Но ведь муж может оказать такую услугу, не подрывая репутации жены. — Эштон ослепительно улыбнулся. — Обещаю вести себя как джентльмен.

Лирин прищурилась, явно выражая недоверие.

— Да, ничего не скажешь, вы серьезно относитесь к своим супружеским обязанностям.