— Тс-с, тс-с. — Лирин укоризненно покачала головой и, невинно пожав плечами, пошла через комнату. Через руку у нее была перекинута шаль. Ленора подошла к отцу, который не мог сдвинуться с места под направленным на него дулом охотничьего ружья. Встретившись с дочерью взглядом, Роберт Сомертон радостно улыбнулся. Лирин, хоть губы у нее и дрожали, засмеялась и крепко обняла отца. При этом ей удалось положить ему в карман небольшой «дерринджер».

— Тот, который без рубашки, — прошептала она ему прямо в ухо, — наш друг, папа. А остальные пусть отправляются в преисподнюю.

Роберт Сомертон поцеловал дочь в лоб и, отстранив ее, шагнул к Малкольму.

— Мне хотелось бы знать, что, черт возьми, здесь происходит, — требовательно произнес он. — Когда вы привезли Лирин в Англию, мы решили, что вы спасли ее от пиратов, которые захватили корабль и убили ее мужа. Но теперь выходит, что вы сами участник этой грязной игры, причем не из последних.

— Так оно и есть, — едва слышно проговорил Эдвард Гейтлинг. Сидя на кушетке, он открыл графин и налил в стакан изрядную порцию виски. — Мой сынок улучил момент и постарался все устроить для себя наилучшим образом… чтобы он горел в аду.

Посмотрев на отца, Малкольм недобро усмехнулся, затем перевел взгляд на Сомертона.

— Если бы не мои люди, ваша дочь утонула бы. Они вытащили ее за волосы, когда она шла ко дну. Они спасли ей жизнь. Вам следовало бы быть благодарным…

— Благодарным? — закричала Лорина. — Ах ты, шут гороховый! А кто напал на корабль? Они стреляли в моего мужа, и я считала, что он убит. Затем ты приходишь к ним в логово, получаешь свою добычу, правда, небольшую, и прикидываешься, будто собираешься выручить меня. Каким же храбрецом ты тогда выглядел! Ты один, а их много. И действительно забираешь меня оттуда, а потом везешь неутешную вдову на могилу мужа, а там уже стоит надгробный камень, который ты же сам и установил. Только могила-то пуста!

— Могла бы быть и не пустой, — огрызнулся Малкольм. — Лучше бы тебе от этого было?

— А то ты не старался! — продолжала Лирин. — Ты заплатил своим шакалам за его жизнь, но только с таким мужчиной им было справиться не под силу.

— Сейчас мы увидим, — захихикал Барнаби, — какой из него получится мужчина, когда я немного порежу его.

Лирин круто обернулась и взглянула прямо в лицо длинноволосому.

— Ах ты, мерзкая вошь! Да я еще не успею покончить с тобой, как ты будешь гореть в аду.

— О-о, ну прямо-таки настоящая сучка. Люблю таких, — бандит отвратительно захихикал. — У меня в жилах есть немного индейской крови, а знаете, что индейцы любят больше всего? — Барбари подмигнул ей. — Больше всего они любят скальпы! А с тебя, как я посмотрю, можно снять отличный скальп.

Лирин презрительно отмахнулась от него и снова повернулась к Малкольму.

— Когда ты привез меня в дом к деду, нам обоим показалась странной одна вещь: портрет Леноры исчез. И в Англии ни отец, ни Ленора не могли сказать, куда он делся. Но ты-то знал! Или, скорее, догадывался. Тебе было известно, что Эштон жив, и что ему по ошибке послали не тот портрет. Забравшись в дом к деду, ты выяснил, где он. Портрет этот тебе был не нужен, нужно было побольше доказательств, чтобы убедить меня, что я — Ленора. По-моему, ты как раз был в доме, когда мы с Эштоном пришли туда.

— Точно, — ухмыльнулся Малкольм. — Я видел вас там, и это заставило меня удвоить усилия, чтобы разлучить вас. Мне повезло, что у тебя пропала память. Это был мой шанс, и я решил использовать его до конца. Уингейт считал, что ты умерла, и мне оставалось только убедить его, что ты — Ленора. Я даже велел Сэмюэлу Эвансу подделать брачное свидетельство, чтобы вместо Лирин Уингейт там стояло имя Леноры.

— Но Эштон оказался слишком крепким орешком, не так ли? — презрительно засмеялась Лирин. — Он с самого начала разрушал твои планы и оборачивал себе на пользу все твои ходы…

— Но теперь, дорогая, все в моих руках, — засмеялся в свою очередь Малкольм. Мысль, что он победил в конце концов этого гордеца Эштона, привела его в отличное расположение духа. Однако, обернувшись к нему с победной улыбкой на губах, он вдруг заметил, что у того в дымчатой глубине глаз светится ироническая усмешка. Это поколебало его уверенность, и он стал мучительно изыскивать способ заставить его по-настоящему испугаться. Он предпринял еще одну попытку. — Мы оставим тут Вайля, и он сделает так, чтобы все говорило о виновности Хорэса. Бедный мистер Тич, он оказал мне такую помощь! Очень будет его не хватать.

— Может, шериф не окажется таким легковерным, — заметил Эштон. — Прошлой ночью я говорил ему, что все это выглядит подозрительно просто, и, может, воры, использовали Хорэса как козла отпущения?

— Ты поставил силок моим людям, — осклабился Малкольм. — А попался маленький кролик, и, когда лис выпустят, останется только он один.

— Ты еще прихватил драгоценности, которые подарил Лирин, — сказал Эштон.

Малкольм пожал плечами и улыбнулся.

— А почему бы нет? Она же дала мне от ворот поворот.

— Маркус говорил мне, что это действительно Ленора, — донесся с кушетки едва различимый голос.

— Похоже, вы всех решили оставить в дураках, — заметил Сомертон, — даже собственного отца. Вы на все пошли, лишь бы заполучить в жены мою дочь.

— У Лирин было то, чего мне очень хотелось, — полные губы дрогнули в улыбке, — богатство! Иначе мне никак было до него не добраться. Я неустанно ухаживал за ней, и в конце концов она согласилась выйти за меня. — Малкольм нахмурился. — Но в брачную ночь она оставила меня… чтобы найти доказательство того, что я уже женат. Она даже не позволила себе усомниться. Она поверила тому человеку.

— Но он представил мне доказательство! — воскликнула Лирин, делая шаг вперед. — Твое брачное свидетельство… и вашу с Сарой фотографию… и письмо, которое послал ее брату человек, нанятый тобой, чтобы присматривать за ней… да только тому стало жалко ее… и он возмутился, что ты засадил ее в сумасшедший дом. Ее брат начал искать меня и выяснил, что ты собираешься на мне жениться. И в самый день свадьбы он пытался остановить меня, даже сунул записку мне в руку… да только тогда у меня не было времени ее прочитать… только позже…

— И ты сбежала от меня в брачную ночь! — закричал Малкольм.

— Да! И ты не можешь себе представить, как я счастлива, что не легла с тобой в одну постель!

Теперь настал черед Эштона удивляться. Он посмотрел на Лирин и Малкольма, которые, в свою очередь, впились друг в друга глазами, и засмеялся. Смех оказался заразительным. Вслед за ним захихикал Роберт Сомертон, и Ленора, с трудом удерживаясь от смеха, зажала рот рукой. Смех Лирин зазвенел, как колокольчик, но что больше всего взбесило Малкольма, так это откровенное веселье Эштона.

Стиснув зубы он рванулся к нему и вцепился в горло. Его пальцы готовы были уже сжаться, как, к своему удивлению, он услышал знакомый щелчок и почувствовал, что в живот ему уперлось что-то твердое. Он медленно опустил глаза и, тяжело дыша, увидел грозный блеск крупнокалиберного пистолета. Внутри у него все похолодело.

— Отошли своих бандитов, иначе тебе конец, — скомандовал Эштон.

Малкольм сделал жалкую попытку покачать головой, но даже на это его не хватило. Он уловил еще один щелчок — это сняли с предохранителя другой пистолет — и услышал крик Барнаби:

— Откуда у этого парня оружие? Эй, кто-нибудь! Сюда, скорее!

И тут чудесным образом распахнулись двери и в комнате оказалось полно вооруженных людей во главе с шерифом Коти. Бандиты рванулись было к другому выходу, но там их тоже поджидали.

— Мейган! — закричала Лирин, заливаясь счастливыми слезами. — Да благословит ее Бог! Это она спасла нас всех.

Шериф Коти цепко ухватил Малкольма за руку.

— Вы, я слышал, любитель заваривать всяческие свары. Наверняка Тич обрадуется, увидев, что вас арестовали за преступление, в котором обвиняли его. — С этими словами он вывел Малкольма из дома.

Роберт Сомертон сделал шаг вперед и дружески протянул Эштону руку.