— Теперь мы можем быть уверены наверняка, что бомбардировка будет предотвращена.

Он оказался прав.

Когда звездолет оказался в сорока световых годах от Земли, Энаша вызвали в зал Совета. Йоал уныло приветствовал его.

— Чудовище на борту.

Его слова поразили Энаша как гром, но одновременно на него снизошло внезапное озарение.

— Так вот что он имел в виду, когда говорил, что мы кое о чем забыли! — произнес он наконец. — Что он способен передвигаться в космическом пространстве силой воли в пределах — какую же цифру он однажды назвал? — в пределах девяноста световых лет.

Он вздохнул. Его вовсе не удивило то, что гэнейцы, использовавшие корабли для космических путешествий, сразу же не подумали о такой возможности. Постепенно реальность начала утрачивать для него значение. Теперь, после потрясения, он чувствовал себя старым и изнуренным, а его сознание снова погружалось в предыдущее состояние отчужденности от реальности. Понадобилось несколько минут, чтобы осознать смысл этой новости. Один из физиков-ассистентов по пути в кладовую заметил человека в нижнем коридоре. «Удивительно, как раньше никто из многочисленного экипажа звездолета не заметил на борту корабля незваного гостя», — подумал Энаш.

— Но ведь в конце концов мы не собираемся держать путь к одной из наших планет. Неужели он считает, что сможет воспользоваться нами для определения местонахождения нашей планеты, если только мы не решим воспользоваться видео… — Энаш замолчал. Вот в чем дело! Для установления связи придется воспользоваться направленными видеолучами, и воскрешенный сможет отправиться в нужном направлении в тот же миг, как будет установлена связь.

Энаш прочел решение в глазах своих спутников — единственное возможное в данных условиях решение. И все же ему казалось, что они упустили нечто важное. Он медленно прошел к огромному видеоэкрану, установленному в конце зала. Картина, застывшая на нем, была такой четкой, такой яркой и величественной, что с непривычки начинали ходить круги перед глазами, как после потрясения от мощного удара по голове. Даже Энаша, неоднократно видевшего подобное зрелище, охватило оцепенение перед немыслимой, невообразимой бездной космоса. На экране показывалась часть Млечного Пути — как она виделась в телескопы, способные улавливать даже свет красных карликов, удаленных на расстояние в тридцать тысяч световых лет, — четыреста миллионов звезд!

Видеоэкран имел двадцать пять ярдов в диаметре — таких телескопов просто не существовало нигде. А в других галактиках не было столько звезд.

И только одно из двухсот тысяч этих сверкающих солнц имело планеты.

Именно этот факт колоссального значения заставил их принять роковое решение. Утомленный взгляд Энаша обвел всех гэнейцев.

— Чудовище очень умно, — сказал он спокойным голосом. — Если мы полетим дальше, то оно проследует вместе с нами, овладеет воскресителем и вернется при помощи своего способа передвижения в космосе на свою планеты. Если мы попытаемся для связи воспользоваться направленным лучом, то произойдет то же самое: оно устремится вдоль луча, овладеет воскресителем и снова первым вернется на свою планету. В обоих случаях к тому времени, когда наши флотилии достигнут планеты, он успеет воскресить достаточно своих соплеменников, чтобы отразить любую нашу атаку.

Энаш покачал туловищем. Он все точно обрисовал, в этом он не сомневался, но все же кое-что еще стоило добавить. Он продолжал, растягивая слова:

— Сейчас у нас есть одно преимущество. Какое бы решение мы не приняли, у него нет машины-переводчика, и ему не удастся узнать, что же мы решили. Мы можем заниматься осуществлением своих планов, уверенные, что он ничего не знает о них. Ему известно, что ни он, ни мы не в состоянии взорвать звездолет. И это оставляет перед нами только один выбор.

Наступившее вслед за этими словами Энаша молчание разорвал капитан Горсид:

— Итак, господа, я вижу, вы знаете все. Мы включим двигатели, взорвем приборы управления и погибнем вместе с ним.

Гэнейцы обменялись взглядами, и в их глазах светилась гордость за свою расу. Энаш в свою очередь коснулся щупальцами каждого.

Спустя час, когда температура в звездолете ощутимо поднялась, мелькнувшая в голове Энаша мысль заставила его побрести, спотыкаясь, к устройству связи, и он вызвал астронома Шури.

— Шури, — закричал он, — ты помнишь, что когда чудовище пробудилось в первый раз, у капитана Горсида возникли проблемы с твоими помощниками, когда он приказал им уничтожить локаторы. Мы так никогда и не поинтересовались, чем же была вызвана эта задержка. Спроси у них сейчас об этом… спроси…

Последовала пауза, потом сквозь рев статических разрядов донесся едва слышный голос Шури:

— Они… не могли… попасть… в тот… отсек. Дверь была заперта.

Энаш тяжело опустился на пол. «Итак, мы упустили еще одну вещь, — подумал он. — Человек пробудился, тут же все понял — и исчез, отправившись на корабль, где узнал тайну локатора и, возможно, тайну воскресителя — если он не узнал это еще раньше. Когда он снова появился перед их глазами, он уже взял у них все, что хотел. Все остальное предназначено было для того, чтобы направить их на этот шаг отчаяния.

И сейчас, через несколько минут, чудовище покинет корабль, уверенное в том, что вскоре ни одному инопланетному существу не будет известно о существовании его планеты. Да к тому же зная, что его раса снова воскреснет, и в этот раз уже никогда не погибнет».

Энаш покачнулся, вцепился в рычащий приемник и выкрикнул в микрофон то, что только что понял. Ответа не последовало. Все заглушал рев невероятной, неконтролируемой энергии. Жар уже проникал под его бронированную кожу. Когда он попытался добраться до передатчика материи, навстречу ему рванулось фиолетовое пламя. С криками и воплями он бросился бегом обратно к устройству связи.

Спустя несколько минут он продолжал мычать от боли, когда гигантский звездолет нырнул в самое сердце бело-синего солнца.