Однажды, далеко за полночь, они пьянствовали на квартире Манфреда Вайследера, владельца «Стар-клуба». Ради хохмы они вдруг решили внести свой вклад в религиозное чувство горожан: достали картон, бумагу и прочие материалы, сделали 8-футовую фигуру распятого Христа и подвесили ее к крыше мансарды. Там она и висела всю ночь. А утром, когда добропорядочные богомольные граждане Гамбурга под перезвон колоколов местных церквей вышли на тихие улицы, чтобы идти к воскресной мессе, они увидели на фоне гамбургского неба самого Иисуса. Можно было бы принять этот факт как знак глубокой веры Битлов, если бы не одно обстоятельство: к фигуре Христа, в соответствующем месте, кто-то прикрепил здоровый презерватив, наполненный пивом.
Безобразная выходка, конечно. Независимо от того, верите вы в бога или нет. Наверное, Битлы были пьяны вдрызг, иначе они вряд ли решились бы на такое.
Конечно, посыпались протесты от местных жителей, но Манфреду удалось замять дело. Битлы отделались суровым предупреждением. В тот раз их юмор зашел слишком далеко. Как, впрочем, и в другие «разы» — когда, например, они посмеялись над бедными монашками, пописав на них из окна своего жилища.
Глава восемнадцатая
Головорезы Кошмидера
Когда Рори Шторм и Ураганы играли вместе с БИТЛЗ в «Кайзеркеллере», происходило много всяких веселых историй. Рори любил дразнить Бруно Кошмидера. Бруно терялся, не зная, как реагировать на шутки Рори и на его заикание.
Сцена «Кайзеркеллера» — то ли от времени, то ли от тяжести бутылок, то ли от того, что ребята слишком много по ней топали — стала угрожающе трещать и расшатываться. Битлам это не нравилось. Они сказали Бруно, что в один прекрасный день они (или обе группы вместе) могут провалиться к чертовой матери, погибнув под обломками. «Герр Кошмидер! Вы что, хотите увидеть, как мы исчезаем в облаках пыли?» «Кто будет платить за полученные увечья?» И добавляли, уже ливерпульской скороговоркой, чтобы он не понял: «Ну ты, старый скряга, когда починишь проклятую сцену?» Но Бруно не спешил раскошеливаться на ремонт. Рори тоже приставал к нему: «К-к-клянусь г-г-господом богом, мистер Кошмидер, если м-м-моя нога провалиться и застрянет в этих д-д-досках, я — мать твою — з-з-затаскаю тебя по с-с-судам и — мать твою — оставлю тебя без единого пф-ф-феннига.»
Бруно растерянно глядел на блондинистого парня. Он никогда не мог понять, что тот говорит. К тому же, выражение лица у Рори было какое-то загадочное, хоть и не враждебное, даже когда он сердился. Бедный Рори. Ему предстоит умереть при трагических обстоятельствах, в момент острого душевного кризиса. «Все будет хорошо, ребята. Продолжайте играть. О сцене я позабочусь», — заверял Бруно, но все осталось по-старому. Рори был крепкий, атлетического сложения, парень, отличный бегун и пловец. Он совершал фантастические прыжки на сцене, раскачивался на люстрах. Однажды он даже прыгнул с моста в Брайтоне — только не в воду, а на сушу. К счастью, он упал в кучу грязи, которая смягчила удар. Все это он делал ради забавы или на спор. Бруно, конечно, не знал, что нанял атлета.
На Гроссе Фрайхайт ребята любили ходить в «Кафе Вилли», где заказывали кукурузные хлопья с молоком (да, да!) и запивали все это пивом. Эту моду ввели Битлы, а потом ее подхватили все остальные.
И вот однажды в этом кафе созрел заговор. «Надо проучить этого типа.» «Что будем делать?» «Как заставить скрягу построить новую сцену?» «Подожжем ее!» «Не пойдет: спалим все вокруг и сами сгорим.» «Послушайте: эта сцена все равно рухнет, рано или поздно.» «Ну да, и мы вместе с ней.» «В том-то и дело.» «Давайте, ускорим этот процесс.» «Как это?» «Будем побольше прыгать.» «Проломим ее к чертям!» «И Бруно придется построить новую.» «Отличная идея!»
Сказано — сделано. В тот вечер ребята дали такой неистовый «мек-шоу», что у Бруно глаза на лоб полезли. Они совершали дикие прыжки и топали так, что сцена шаталась, доски трещали, а пианино раскачивалось, издавая резкие нестройные звуки. Бруно почувствовал неладное. «Что-то вы сегодня слишком энергичны», — сказал он ребятам. «Яволь, герр Бруно!» «С чего бы это?» «Мы делает шоу. Мек-шоу! Разве не этого вы всегда требуете?» «Так-то оно так…» «Чем же вы не довольны?» «Есть люди, которым никогда не угодишь.»
Так продолжалось несколько вечеров подряд. Шоу становилось все более неистовым. Ребята заключили пари: группа, которая первой проломит сцену, будет победительницей. Проигравшие ставят ящик шампанского и катают победителей на своих плечах вокруг Репербана.
Победили Рори Шторм и Ураганы. И случилось это во время исполнения «Blue Swede Shoes». Сцена рухнула, увлекая за собой ребят вместе с их инструментами. Публика была в восторге. Немцы любят такие вещи: вкус к разрушению у них в крови.
Под гиканье толпы Ураганы вылезли из-под обломков и бросились в «Кафе Вилли». Им не терпелось поскорее объявить Битлам о своей победе. Бруно, конечно, понял, что ребята нарочно сломали сцену, однако доказать этого не мог. Но ему помогли… Радостные и возбужденные, ребята праздновали победу над старым сквалыгой Бруно Кошмидером. Шампанское лилось рекой. А в дальнем углу бара, смешавшись с толпой, стоял верный пес Кошмидера — герр Штайнер. Он все видел и слышал. Теперь Бруно имел доказательство умышленного вандализма. Скрипя тевтонскими зубами, слушал он донос своего агента. Нет, такого он не потерпит. Хватит! Надо проучить этих зарвавшихся англичан. Он тут же снарядил ударный отряд, составленный из своих вышибал и официантов, и послал их в «кафе Вилли» задать перцу этим мальчишкам. Вооруженный дубинками и ножками от стульев, отряд головорезов Кошмидера ворвался в «Кафе Вилли» и набросился на ребят из Ливерпуля. Люди Кошмидера были крепкими ребятами с бычьей шеей. Они рассчитывали легко справиться с юнцами из Ливерпуля. Конечно, мои ребята не были «гладиаторами баров» (так называют тех, кто приходит туда специально, чтобы устроить бузу), первыми они никогда не лезли в драку, но умели постоять за себя, если возникала нужда. Такая нужда теперь возникла.
«Вперед, Ливерпуль!» «Бей их стульями, ребята!» Они выдернули ножки стульев и столов бедного заведения Билли и ринулись в бой. Сцена напоминала кадры из кино-боевика. Схватка длилась недолго и закончилась поражением кошмидеровского батальона. Немцы отступили. Ребята победили. И Бруно пришлось построить новую сцену. Кафе снова приняло нормальный вид. Ребята скинулись и заплатили за причиненный материальный ущерб. Никаких осложнений после этого не было. Так было везде в районе Репербана. Можно было учинить настоящий разгром, но если вы тут же платили за причиненный ущерб — все прощалось и забывалось.
Глава девятнадцатая
Битлз — это что, немецкая группа?
Однажды, во время очередного «паузера» БИТЛЗ, я сидел с ними в одном клубе на Гроссе Фрайхайт. Мы пили пиво и мирно беседовали. С нами были наши приятели — несколько местных гангстеров с подругами.
На сцену вышла латиноамериканская группа в белых смокингах. Волосы у всех были смазаны бриолином. Загремели барабаны «бонго», затрещали маракасы, и группа запела популярный тогда хит Элвиса Пресли «It's Now Or Never».
В то время это была любимая мелодия Пола МакКартни, и он стал подпевать. Вдруг я увидел, как к нашему столику подходит незнакомый человек. Правая рука под пиджаком. Как у бандита из фильма Джимми Кэгни, решил я. Так оно и оказалось.
Человек остановился у нашего столика, вынул руку из-под пиджака и направил дуло пистолета на одного из наших немецких друзей. «Ложись!» — крикнул я, думая прежде всего о безопасности Битлов. Все пригнулись. Грохнул выстрел. Стрелявший бросился бежать. Когда я выпрямился, голова нашего немецкого друга лежала на столе в луже крови. Не знаю, что это было. Наверное, междоусобная война гангстеров. Таким был район Санкт-Паули — Репербан. Человеку запросто могли снести башку, когда он мирно попивал пиво. Жертву унесли. «Все в порядке, господа!» — крикнул вышибала. Но Битлы не были в этом уверены. «Проклятье! Как в Чикаго!» «Могли и нас пристукнуть.» «Мамочка, я не хочу умирать!» «Нам скоро на сцену.» «Дрожу, как осиновый лист.» Я видел, что Битлы были в шоке, хоть и пытались шутить. Я тоже дрожал, как осиновый лист. Кровь на столе среди пивных бутылок. Ребята пошли в «Кайзеркеллер» и играли, как обычно. Разве странно после этого, что они смогли потом выдержать битломанию?