И. И. Горяев — фронтовик, зенитчик. За проявленное в боях за Львов мужество награжден орденом Отечественной войны II степени. Проживает во Львове, работает на заводе автопогрузчиков.

К исходу дня 24 июля сорок четвертого года наш 1348-й малокалиберный зенитно-артиллерийский полк занял огневые позиции на восточных окраинах Львова. На возвышенности, где ныне Холм Славы, встала вверенная мне зенитная батарея. В составе полка она прошла немалый фронтовой путь, имела на своем счету 14 сбитых фашистских самолетов.

На новой огневой мы быстро оборудовали окопы, замаскировали боевую технику. Ночью группа разведчиков во главе со старшиной Поповым проникла в центральные районы города, где находились гитлеровцы, засекла несколько огневых точек противника.

На рассвете вдруг захлопали вражеские минометы, ударили в нашу сторону орудия. Меткие выстрелы зениток по наземным целям заставили противника замолчать.

В небе над городом появились вражеские самолеты. Даю команду:

— Воздух! К орудиям!

Командир огневого взвода лейтенант Юсупов определяет данные для стрельбы. Батарея открыла огонь. Вскоре один из самолетов загорелся и рухнул на землю.

Не прошло и получаса, как появилась целая армада бомбардировщиков противника. К ним устремились наши истребители. Завязался ожесточенный воздушный бой. Хорошо действовали ястребки. Мы видели, как где-то за железнодорожным вокзалом упали два «юнкерса».

На подмогу фашистским бомбардировщикам спешили «мессершмиты». Тут-то и сказали свое слово зенитчики. Наша и другие батареи полка открыли сильный заградительный огонь. «Мессерам» подойти не удаюсь. Истребители продолжали успешно атаковать «юнкерсов».

С каждым днем ожесточение боев нарастало. Мы переместились ближе к железнодорожному вокзалу.

— Приближаются «юнкерсы»! — доложил сержант Горюнов. Орудия тотчас открывают огонь. Снизившийся вражеский самолет от прямого попадания загорелся и упал за железнодорожной линией. Еще один вражеский стервятник сбит над городом.

Жаркими были бои за Львов. Мы знали: как бы яростно ни сопротивлялись гитлеровцы, участь их предрешена. Близилось к концу полное освобождение города.

Я горжусь, что принимал участие в освобождении Львова, а ныне живу и работаю в этом чудесном городе.

М. X. Мухаметов — уроженец города Перми. В 1944 году был водителем в роте управления 62-й гвардейской танковой бригады, отличился в боях за Львов, награжден орденом Красной Звезды. Работает на Львовском керамическом заводе. Недавно ветерану вручена медаль «За трудовую доблесть».

Первый танковый батальон подполковника Колупаева, сбив вражеские заслоны, выдвинулся вперед в направлении Львова. А через некоторое время по этому же маршруту устремился передовой взвод второго батальона. Едва машины удалились, как внезапно по ним ударила вражеская артиллерия. Один танк загорелся.

— Опасная дорога, — сказал командир роты капитан Ланчук нам, воинам, находившимся близ КП.

Затем он пошел по вызову к комбригу и тут же вернулся.

— Пакет комбату Колупаеву! — произнес он. — А доставит его…

— Разрешите мне! — вызвался я.

— Дорога опасная, — заметил капитан. — Будьте осторожны.

Я знал о подбитых танках и автомашинах на этом пути. Но подумал: не раз приходилось пробиваться сквозь огонь врага, проскочу и сейчас. Тронулся в путь.

Нажимаю на газ, мчусь. Выскочил на бугорок, где танк сгоревший стоит. Тихо. Только стал спускаться в лощину — бу-ух! Снаряд разорвался в стороне. И заплясали они то с недолетом, то с перелетом. Я пошел «змейкой», кручу баранку, даже в глазах потемнело.

Доставил пакет комбату Колупаеву. А вслед за мной двигались танки второго и третьего батальонов.

Позже узнал: когда по моей машине начали пальбу пушки, их засекли наши разведчики. По вражеским орудиям ударили так, что они больше не стреляли. И дорога стала не такой опасной: по ней пошли танки, автомашины бригады.

Вскоре продолжал я бой на улицах Львова. Тут не было такого раздолья для моего автомобиля. Нередко приходилось ходить с донесениями пешком. Но как только позволяла обстановка, садился за баранку.

Вручая мне орден Красной Звезды, командир сказал: «Помнишь, Мухаметов, как доставлял пакет комбату Колупаеву? Смелость и отвагу ты тогда проявил. Сквозь огонь прошел и помог расчистить трудную дорогу».

ЗАРЯ СВОБОДЫ НАД ЗАКАРПАТЬЕМ

В середине сентября 1944 года войска 4-го Украинского фронта — 18-я армия и 17-я гвардейский стрелковый корпус, развивая начавшуюся Восточно-Карпатскую операцию, перешли в наступление. Началась Карпатско-Ужгородская наступательная операция.

Бои в Карпатах требовали не только высокого морального напряжения от личного состава, но и опыта ведения боевых действий в горах. Таким опытом обладали многие воины 18-й армии, ранее сражавшиеся на Кавказе, его успешно перенимали у них другие солдаты. Это стало одним из важных факторов обеспечения успеха наступления.

После трудных боев в условиях горно-лесистой местности войска фронта преодолели Главный Карпатский хребет и развивали успешные боевые действия на ужгородском, мукачевском и сигетском направлениях.

Продолжая наступление и овладев городами Мукачев, Хуст, Берегово, Виноградово, советские воины вышли на Венгерскую равнину и к восточным границам Словакии.

27 октября был освобожден Ужгород, а затем Чоп.

День 28 октября стал датой окончательного освобождения Закарпатской Украины. Это событие открыло путь к осуществлению извечной мечты трудящихся края — к завершению исторического процесса воссоединения всех украинских земель в едином Советском социалистическом государстве.

Е. П. ЖУРАВЛЕВ,

генерал-лейтенант в отставке[14]

ЧЕРЕЗ КАРПАТЫ

После жестоких боев в Прикарпатье войска 4-го Украинского фронта, в том числе части 18-й армии, продолжали наступать на запад. На пути их продвижения — восточные Карпаты. Реки с обрывистыми берегами, долины, ущелья, крутые подъемы и спуски перевалов. Пробиваться по горным дорогам приходилось с непрерывными боями.

Горная местность создавала противнику благоприятные условия для обороны. Первый оборонительный рубеж гитлеровцев проходил по линии Зубрица, Турка, Пасечная и Яремча. Это противотанковые заграждения, завалы, замаскированные орудия, минометы, доты, минные поля, засады…

В шести-восьми километрах от первого находился второй оборонительный рубеж. В тактической глубине противник создал промежуточные рубежи — по берегам рек, скатам хребтов и отдельным высотам.

Линию обороны вдоль главного хребта, где имелось особенно много фортификационных сооружений и огневых точек, гитлеровцы назвали оборонительной «линией Арпада».

Особенно сильно противник укрепил ужокское, верецкое, хустское и сигетское направления, на каждом из которых было построено от 60 до 120 и более дотов и дзотов.

Карпатско-Ужгородская наступательная операция была сопряжена с преодолением больших трудностей. Усложнялось выполнение боевой задачи еще и тем, что в отдельных батальонах и ротах не хватало людей. В соединения и части поступило пополнение из районов, только что освобожденных от гитлеровцев.

Уроженцы западных областей Украины, познав гитлеровский «новый порядок», ненавидели фашизм и сражались самоотверженно. Этому способствовала большая политико-воспитательная работа, проводимая политорганами и парторганизациями частей и соединений.