Валентин Павлюк принял командование полком, когда ему исполнилось двадцать четыре. Молод годами, но опыт за плечами имел немалый. На второй день войны был призван военкоматом Петровского района города Москвы и сразу же попал на фронт. Сражался на Северо-Западном, участвовал в разгроме фашистов под Москвой. В сорок первом Павлюк имел два ранения. Командовал отделением, взводом, учился на курсах. Вскоре молодому офицеру доверили роту, батальон. Смекалистый, находчивый, он проявлял в бою тактическую грамотность, умел зажечь бойцов личным примером. О его фронтовой доблести свидетельствовали два ордена Красного Знамени на груди.

…Нынче в полосе наступления полка — Владимир-Волынский. Казалось, рукой подать к старинному городку с куполами древних церквей. Но чем ближе к нему, тем яростней сопротивление врага. На подступах к Владимиру-Волынскому тянулся оборонительный рубеж с траншеями, проволочными заграждениями, вкопанными в землю орудиями и танками.

В ночь накануне атаки майор Павлюк послал бойцов на разведку. Смельчаки проникли в тыл, уточнили, где слабее участок обороны, доставили «языка».

— Молодцы! — похвалил майор разведчиков. — Ваши разведданные и «язык» перед атакой — что козырная карта в игре.

Полку предстояло захватить железнодорожную станцию, ворваться в город с восточной стороны. Оценив обстановку, Павлюк принял решение совершить обходный маневр и атаковать железнодорожную станцию с фланга с одновременным ударом частью сил с фронта. На рассвете 20 июля наши ИЛы сбросили бомбы на оборону противника. Затем загрохотала артиллерия, ударили «катюши». Ринулись в атаку стрелковые подразделения. Майор Павлюк со вторым батальоном пошли в обход станции. Когда наши бойцы появились в районе минного поля, гитлеровцы даже не открывали огонь, надеясь, что вот-вот начнут рваться мины. Но взрывов не последовало: ведь саперы заранее, незаметно для противника, сделали проходы.

Близко за минным полем — траншеи противника. Павлюк выбежал к передней цепи и закричал зычным голосом:

— Вперед, орлята! Впере-ед!

Увидев командира, дружно устремились в атаку солдаты. Вот уже майора Павлюка опередили взводные, командиры отделений, увлекающие за собой бойцов. Комполка, окинув взглядом поле боя, приказал выдвинуться пулеметчикам, по рации вызвал командира батареи, требуя поддать огня.

В это время первый батальон пробивался вперед к железнодорожной станции с фронта. И теперь весь полк по единой команде с разных сторон наносил удар по станции, где скопилось немало составов и паровозов под парами.

Батальоны полка, овладев станцией, завязали бои на окраинах города. И здесь бойцы слышали голос майора Павлюка, который всегда находился впереди, на линии огня. Он, как опытный дирижер, все видел, все взвешивал, моментально оценивал, умело направлял в нужное русло суровую и мужественную симфонию боя.

В этот день 20 июля 1944 года командир 197-й стрелковой дивизии доложил в штаб корпуса: «Освобожден Владимир-Волынский. Первым в город ворвался 889-й стрелковый полк под командованием майора Павлюка…»

За умелое руководство подразделениями полка, за мужество и храбрость, проявленные в бою за Владимир-Волынский и за форсирование Западного Буга, Павлюк Валентин Евстафьевич был представлен к званию Героя Советского Союза. Этой третьей боевой награды Валентин Евстафьевич удостоился за ратные подвиги, совершенные в завершающих боях за освобождение волынской земли.

ВЕТЕРАНЫ БОЕВ РАССКАЗЫВАЮТ…

На фронтовых дорогах днем и ночью шли грузовики: буксировали орудия, подвозили боеприпасы, продовольствие, отправляли раненых в тыл.

Попадали машины под бомбежки, артиллерийский обстрел. Порой водителям приходилось браться за автомат, пулемет, гранаты. Всякое случалось. Был такой необычный рейс во время боев за освобождение Волыни у водителя Леонида Лебединца. Вот что рассказал о нем его однополчанин Иван Владимирович Семерюков на встрече с молодежью в гарнизонном Доме офицеров Луцка.

Служил в 21-м гвардейском кавалерийском полку Леонид Лебединец. Ничем особенным среди своих товарищей по автовзводу Леонид не выделялся: шофер как шофер. Машину в исправности содержал, вовремя подвозил боеприпасы на передовую.

…В тот день гвардии сержант Лебединец с рядовым Кульмухамедовым отправились в очередной рейс за боеприпасами. На складе бойцы получили снаряды, в оружейной мастерской — два пулемета: ручной и станковый.

Возвращались в часть. Леонид негромко напевал свою любимую. Башкир Кульмухамедов тихонько подтягивал ему на родном языке.

Солдаты не спускали с дороги глаз. Передовая рядом — надо быть начеку.

Песня оборвалась неожиданно. Леонид резко затормозил, дал задний ход и укрыл машину в лесу.

Оказывается, когда грузовик выехал на горку, Леонид увидел внизу, в ложбине, группу военных. Присмотревшись внимательней, бойцы убедились, что это гитлеровцы. Нет, не безоружные или идущие сдаваться в плен, а готовые к бою остатки разбитой фашистской части. Гитлеровцы построились в колонну, решив, очевидно, пройти какое-то расстояние по дороге. Замысел их не вызывал сомнений: просочиться через нашу оборону и соединиться со своими.

Лебединец не тратил времени на размышления.

— Ручной пулемет, диски — к бою! — скомандовал гвардии сержант. Рядовой Кульмухамедов быстро вытащил из кузова пулемет, несколько дисков и направился к шоссе.

Укрыл в лесу машину Леонид неспроста. Он хотел ввести в заблуждение гитлеровцев: пускай думают, что советский шофер испугался и дал стрекача. К тому же надо было уберечь боеприпасы.

— Вот здесь, дружище, наша огневая! — сказал Лебединец товарищу, указывая на кювет рядом с большим валуном.

— Будешь подавать диски, да внимательно следи за гитлеровцами — ведь их много, а нас двое.

Фашисты машину либо действительно не заметили, либо попались на удочку шофера — не обратили на нее никакого внимания. Осмелев, они двигались колонной, походным маршем, будто находились в тылу своих войск.

Леонид выждал, пока колонна подошла к повороту дороги, и послал по ней одну за другой несколько длинных очередей. Многие враги остались лежать неподвижно, а оставшиеся в живых бросились врассыпную.

Удар оказался таким внезапным, что гитлеровцы не сразу сообразили, откуда ведется огонь. А когда обнаружили позицию пулеметчика, было уже не до него: с тыла ударили конники соседнего полка. Они держали поблизости оборону и, услышав перестрелку, примчались к месту боя.

Ни одному фашисту из большой группы не удалось проскользнуть через наш передний край.

Командир эскадрона, участвовавшего в разгроме колонны гитлеровцев, поблагодарил гвардии сержанта Лебединца и рядового Кульмухамедова за бдительность и проявленное мужество. Он узнал фамилии водителя и его товарища, часть, в которой они воевали.

Вернувшись из рейса, Лебединец доложил, что боеприпасы доставлены, но, поскольку на обратном пути пришлось вступить в бой с гитлеровцами, израсходовано несколько дисков.

Через некоторое время позвонили из штаба дивизии и порекомендовали представить гвардии сержанта Лебединца за совершенный подвиг к правительственной награде.

Леонида поздравили в штабе с боевым успехом, пожурили за то, что умолчал о личном вкладе в разгром вражеской группы.

За подвиг, совершенный в районе города Киверцы, гвардии сержант Леонид Лебединец награжден орденом Красного Знамени.

Вот таким необычным оказался рейс у фронтового шофера.

Счастье свободы на Буковину советские воины принесли ранней весной 1944 года. Развивая Проскуровско-Черновицкую операцию, танковые соединения, составившие ударную группировку войск 1-го Украинского фронта, устремились на юг, к Черновцам. Форсировав Днестр в районе города Залещики и населенного пункта Устечко, воины 1-й танковой армии быстро продвигались к реке Прут и вскоре освободили Заставновский и Кицманский районы Черновицкой области.