Почему человек облагораживает собственную персону, ведь навряд ли кому-то приходит в голову, что он страшен? Все стараются видеть в зеркале только то, что хотят, а не то, что имеется в действительности.

Звезды ярко блестели, освещая замерзшую реку. На той стороне Даугавы горели редкие огоньки. Там находилась Болдерая один из самых отдаленных и неухоженных районов Риги. Полная тишина на улице, полная тишина в квартире, все вокруг отдыхают – счастливые! Но послышались скребущие звуки за окном – эта дворничиха, встав ни свет ни заря, приступила к исполнению своих повседневных обязанностей. Значит скоро подъем и необходимо как можно быстрее воссоединиться с телом. Может быть попытаться просто лечь на него? Или дождаться, как это произошло в прошлый раз, что бы муж разбудил?

Будь что будет! Решившись, Тамара прыгнула в тело, как будто в холодную воду. Стало трудно дышать, в голове взорвались сотни маленьких бомбочек. Нечто липкое и тяжелое словно панцирь сковало движения. Захотелось немедленно сбросить с себя эту напасть. Ощущение мерзкое, как если выйдя из бани, хорошенько пропарившись и помывшись, вдруг пришлось бы зачем-то напяливать на себя старый, сырой и тяжелый комбинезон.

Глава 6. Однообразные будни кассира

За ночь запах в кассе немного развеялся, но еще ощущался. Холод так же давал о себе знать – отопление до сих пор не включили.

Дни, прошедшие после обнаружения пропажи, оказались бесцельно потрачены на ее поиски. После сегодняшней ночи стало понятно – пятисотлатовая купюра никогда более не вернется к своей хозяйке. Лучше быстрей примириться с потерей, но каждый раз при воспоминании о случившемся, Тамару охватывало острое чувство горечи. Для укрощения собственных эмоций она придумала выражение – «отдай все и отойди в сторону», что подразумевало отказ от каких-либо привязанностей к чему-то. Привыкнув смотреть на себя как бы со стороны, можно со временем приучиться с достоинством переносить неизбежные удары судьбы.

К сожалению астральные путешествия оказались не так безобидны, как представлялось ранее. Обитатели того мира недоброжелательно настроены по отношению к чужакам и стремятся немедленно наложить лапу на их «имущество», забрав себе все, что для них представляет хоть какую-то ценность.

…В полузакрытое окно кассы негромко постучали. На стол тихо спланировала накладная. Взглянув на цифры, Тамара расхохоталась: – Вот это сумма! Не представляю даже, сумею ли оплатить!

По ту сторону сдержанно улыбался, давая понять, что юмор ценит и сам не прочь иной раз пошутить настоящий сельский житель из глубинки, привозящий из районного центра Адажи продукцию местного мясокомбината.

– Как заказываете, – откашливаясь в кулак, произнес он. – То и везем. Скоро по килограмму начнете брать. Смех один!

– Не можете наладить отношения с нашими женщинами.

– Так их ничем не проймешь! – опасливо оглядевшись, поставщик снизил голос до шепота. – Одна эта ваша Татьяна чего стоит. Как вы с ней ладите?

– Очень просто. Она меня не касается.

– Завидую, а у нас постоянно скандалы! – он наклонился, вписывая в кассовый ордер свою фамилию.

– Знаете, мне сейчас на Матвеевском рынке подсунули фальшивые двадцать лат!

– Покажите!

– Пожалуйста. Обратите внимание, они чуть короче, чем настоящие. В остальном и не отличишь.

Тамара с интересом исследовала хрустящую новенькую купюру. Действительно, сделана просто на совесть!

– Сообщили в полицию?

– Еще чего! Ее же немедленно конфискуют! Я не настолько богат, что б бросаться деньгами. Сейчас возвращусь и устрою обманщице нагоняй!

– Считаете, она нарочно подставила вас?

– Кто знает. Баба вроде нормальная, но ведь чужая душа потемки.

Продавщицам «Диониса» время от времени попадались фальшивые деньги. В основном это были монеты. Некоторые гнулись в руках явно свидетельствуя о небрежности их изготовителей, у других не имелось зазубрин по бокам… При внимательном отношении к делу всех их можно было легко распознать. За время функционирования магазина в центральной кассе скопилась приличная коллекция поддельных двухлатовиков. Но вот такие бумажки пока еще не встречались.

– Ведь могут и пятисотку подделась, – нахмурясь, сообщил поставщик.

Тамара вздрогнула, вспоминая свою пропажу. Как жаль, что она не смогла отыскать ее!

– На днях у нас один отлучился, – продолжил трепаться мужчина, – так у него моментально из под сиденья мешок мелочи сперли. Во какой нынче народ!

– А сколько там было?

– Без малого триста латиков!

Поставщик просиял, радуясь, что это случилось не с ним. Вообще-то он не отличался болтливостью, однако полученная фальшивка по-видимому возбудила его.

– Не опасаетесь, если эта кассирша опять ее кому-нибудь сплавит?

– Наплевать!

Мужчина внимательно пересчитал деньги, положив их в отдельный пакет, на котором было написано крупными буквами «Дионис» – название магазина. Обычно поставщики сыпят мелочь в один большой мешок, а если случается недостача, напрасно ломают голову, пытаясь вспомнить, где они прокололись.

– Как вы все хорошо придумали, – не выдержала Тамара, наблюдая за его действиями.

– Напарник мой научил. Поэтому-то знаю кому следует предъявить счет. Иначе бы оказался в пролете. Латыши насчет этого молодцы. Аккуратная нация!

– Интересно, – сказала Тамара, переходя на русский язык. – А сами вы кто по национальности?

– Белорус!

– Почему тогда со мной по латышки разговариваете?

– Вы говорите и я говорю. У меня жена латышка и дети латыши. Я один в семье мигрант.

– Как же здесь оказались?

– Служил, потом женился на местной.

– Наверное, натурализовались, да?

– Ни в коем случае! Я тут двадцать лет прожил и унижаться не собираюсь.

– Хватит болтать! – перебила его подошедшая Таня Пэн. – Получил что тебе причитается, освободи помещение! У меня к кассиру разговор.

– Уже иду. Чего сосиски-то не заказываете?

– Закажем на следующей недели. Будь спокоен!

Подняв голову, Тамара встретилась с изучающем взглядом старшей продавщицы. Минуту они с удивлением рассматривали друг друга.

– Как там денежки… не испортились? – осторожно поинтересовалась Таня.

– Вы о чем?

– Ты же давеча говорила, с них вроде краска слезает.

– Все в порядке. Представьте, сегодня я видела странный сон – будто кто-то из наших нашел пятьсот лат.

– И что дальше?

– Присвоил себе.

– Ишь ты!

– Его быстро вычислили и передали в полицию.

– Так ведь он же не своровал их?

– Есть закон, по которому найденное нужно сдавать государству.

– Где оно, государство то? Уж не ты ли?

– В кассу нужно отдать.

Тамара с надеждой посмотрела на стоящую перед ней женщину. Вдруг та «купится»?

– Ну даешь, блин! – Таня презрительно усмехнулась. – Как еще язык не отсох.

Осуждающе покачала головой. – Я по делу… У нас неприятности.

– Вся внимание.

– В алкогольном отделе не хватает пяти лат. Поищи у себя.

– Каким образом?

– Ну не знаю. Может быть завалялись где.

Она подозрительно повела носом. – Все же есть запашок.

– И кого мне благодарить?

– Не психуй. Я на тебя рассчитываю.

Старший продавец отошла. Тамара решила, что наступило время попить чайку. Но ей опять помешали. Какой-то незнакомый человек, улыбаясь, заглянул в окошко, показывая кривые зубы.

– Что вы хотите?

– Так это самое! – он выразительно щелкнул пальцами перед носом. – Денежку!

– Вы здесь первый раз?

– Но!

– Почему же решили, что я заплачу? У нас существует система предварительной записи…

– Че, не дадите, что ль? – переспросил мужчина, тупо глядя перед собой.

– Вначале необходимо записаться.

Он повернулся и быстро двинулся по коридору, стуча сапогами.

– Счастливого пути, – про себя пожелала ему Тамара, направляясь на разборку в алкогольный отдел.

– Как жизнь? – поинтересовалась она, подойдя к Аиде, одиноко стоявшей среди бутылок. На них, отражаясь в лучах зимнего солнца, скользили яркие блики. Облокотившись о прилавок, продавщица с мечтательным выражением изучала зимний пейзаж за окном. Миниатюрная, с блестящими черными волосами спускавшимися до самых плеч, накрашенная сверх всякой меры, девица отличалась на редкость упрямым и вздорным характером. Вздрогнув, она перевела на старшего кассира отсутствующий взгляд.