Для мистиков было важным освободить сферу деятельности человека от власти католической церкви и это придавало движению некоторые политические тенденции. Но оппозиционное течение мистиков не получило широкого характера. И причиной тому было то, что оно относилось главным образом к области религии, не затрагивая житейских реалий.
Для Германии имело важные последствия изобретение Иоганном Гутенбергом (1400—1468) способа книгопечатания, распространившегося по всем странам Европы. Искусство книгопечатания содействовало развитию в Германии светской образованности, так как первые книги были не только теологического, но и светского характера.
Дешевые и удобные для чтения книги пришли на смену дорогим и редким рукописям. Издавались они в большом количестве, обыкновенно — тысячей экземпляров. Книги стали доступны большому количеству людей.
Церковники выражали обоснованную тревогу по поводу этого изобретения. Об этом красноречиво свидетельствуют памфлеты церковников. Дело в том, что духовенству грозила потеря его монопольного положения в деле образования. Опасались даже того, что массовое распространение Библии приведет к ее переводу на немецкий язык и что Библия таким образом попадет в руки простого народа, который может не до конца разобраться и дать свои толкования, отличные от церковных, библейским текстам.
И в те времена новое принималось с трудом.
Само собой разумеется, что развитие гуманистической мысли в Германии затрагивало только незначительный слой образованных горожан. Гуманизм здесь зародился в университетских городах. Правда, сами немецкие университеты оставались твердынями старых схоластических направлений. Однако среди массы студентов выявились уже такие, которых схоластическая наука не удовлетворяла.
Эти новых устремлений студенты жадно слушали молодых профессоров, развивающих в своих лекциях идеи раннего итальянского Возрождения. Представители этого нового движения выражали настроения тех передовых горожан, которые видели причины своего униженного положения в жалком состоянии раздробленной Германии. Немецкие гуманисты высоко ценили культуру итальянского Возрождения. И стремились развить самобытную культуру.
В университетских городах стали появляться ученые и поэты, которые высказывались о богословских вопросах в духе гуманистического учения. О ценностях светского образования, о возможности заниматься богословием с учетом светского образования — по таким вопросам возникали горячие споры.
Это были первые признаки острой борьбы нового со старым, которая разгорелась в Германии в начале следующего века. Если до этого все средневековые направления в положительной науке стремились к подчинению богословию, то гуманисты — как итальянские, так и немецкие — решительно отстаивали самостоятельный и независимый характер опытных наук по отношению к богословию.
Дух того времени хорошо передает сатирическое произведение профессора Базельского университета Себастьяна Бранта (1457—1521) «Корабль глупцов». В этом сочинении автор выступает как сторонник государственного единства Германии, он резко порицает князей за их корыстную политику и предательство ими государственных интересов. В остроумных стихах с интересными иллюстрациями автор высмеивает католическое духовенство и монахов, извращавших, по его мнению, сущность христианской религии.
Под острым пером Бранта оживали рыцари, которые занимались разбоем на большой дороге, знатные господа, что кичились своим благородством.
В ком нет ни чести, ни стыда, И доблестным кого я не считаю, В том благородства никогда, Будь родом князь он,— не признаю!
Так писал Брант. Общедоступная, полная сатиры и обличений книга «Корабль глупцов» стала популярной в широких кругах населения.
Начатки гуманистического образования появились в пятнадцатом веке и в других немецких университетах — в Тюбингенском, Кельнском и Эрфуртском. Главными центрами гуманизма к концу века стали Страсбург и южнонемецкие города. Нюрнберг и Аугсбург.
Стремление к сочетанию научных занятии с поэтическим творчеством было характерно для первых немецких гуманистов. Такое сочетание удавалось лишь немногим, одаренным поэтическим талантом. К примеру, Себастьян Брант, увлекавшийся сочинением стихов по поводу всех событий своего времени, не отличался особым дарованием в области стихосложения. Подлинным лирическим поэтом-гуманистом второй половины пятнадцатого века был Конрад Цельтис.
Конец XV века в целом для Германии был только периодом подготовки возрождения литературы, настоящий расцвет которой должен быть отнесен на первую половину последующего века.
Общая тенденция к отходу от чисто церковных трактовок наметилась и в области изобразительных искусств. Художники все больше стремились к восприятию и изображению реальной окружающей жизни. Наряду с религиозными сюжетами для живописи и гравюры XV века характерно изображение бытовых сцен, нередко отображающих современные для той эпохи конфликты.
Особенно заметен этот поворот к реализму и социальной трактовке в творчестве выдающегося живописца и гравера Мартина Шонгауэра. На его гравюрах изображены фигуры подмастерьев, крестьян, идущих на рынок, и так далее. И в скульптуре этого времени проявилась тенденция к реализму и народным мотивам.
Особо отличается творчество нюрнбергского скульптора Адама Крафта, трактовавшего религиозные сюжеты как массовые народные сцены. Ярким примером является его рельеф «Весовщик», исполненный в 1497 году на стене здания, в котором стояли городские весы в Нюрнберге.
Гораздо в меньшей степени проявились тенденции эпохи Возрождения в архитектуре и деревянной скульптуре. Традиции церковной идеологии в области архитектуры и скульптуры сказались в устойчивости пережитков готического стиля.
Примером этого является начатая в XV веке Бременская ратуша.
«МОЛОТ ВЕДЬМ», «МУРАВЕЙНИК», «БИЧ»
5 декабря 1484 года папа римский Иннокентий VIII опубликовал буллу против ведьм. В этой булле также осуждалось всякое противодействие светских властей миссии инквизиторов в пределах Священной Римской империи.
Поводом к изданию этой буллы послужили жалобы инквизиторов Генриха Инститориса и Якова Шпренгера, которые в разных германских землях встречали явное либо скрытое противодействие своим акциям. Согласно папской булле, отныне никто во всей Империи не смел оспаривать у Инститориса и Шпренгера их права самым жестоким образом преследовать еретиков. Преследование еретиков должно было беспрепятственно осуществляться во всех странах Западной Европы.
За относительно короткий срок по приказу Инститориса и Шпренгера было сожжено 48 ведьм. Магистр Констанцкой епархии Иоанн Гремпер, приданный в помощь инквизиторам в течение одного лишь года сжег в Вормсе 85 человек. Эти три инквизитора хотели придать борьбе с ведьмами на землях Священной Римской империи такой размах, который далеко превосходил бы все, что до этого периода делалось в области преследования еретиков вообще.
Однако кровавая энергия инквизиторов натолкнулась на народное возмущение в целом ряде местностей. В австрийском городе Инсбруке, в момент подготовки торжественного сожжения ведьм, Генрих Инститорис встретил мощное сопротивление горожан, это вынудило его отказаться от практического применения изложенных в папской булле 1484 года «великих истин». Инститорис был выпровожен за пределы города.
Эта неудача вдохновила Инститориса на издание «священной книги», которая со ссылками на Ветхий и Новый Заветы, с доказательствами, почерпнутыми у авторитетов церкви, навечно утвердила бы священное право инквизиции преследовать наиболее опасных еретиков. Вопреки каноническим правилам, Инститорис полагал, что ведьма заслуживает смертной казни даже тогда, когда раскаивается в своем преступлении и не является ни упорствующим, ни закоренелым преступником.
Инститорис привлек к написанию этой книги товарища по инквизиционной деятельности профессора теологии и члена доминиканского ордена Якова Шпренгера. Свою книгу инквизиторы называли «публичным инструментом», который должен был упрочить дело искоренения дьявольских ересей и устранить все препятствия для деятельности инквизиции.