Одно из последних рабочих названий романа Стокера (первоначально он озаглавил свой труд «Граф Вампир») — «Мертвый «не-мертвый»», Dead Un-Dead, а к моменту сдачи рукописи в издательство автор еще и упростил его до «Не-мертвый», — пожалуй, еще лучше отражало эту идею вампирского бессмертия. Биографы Стокера свидетельствуют, что судьбу заголовка романа решил интерес его создателя к таинственному слову dracul. В поверхностных параллелях упрекают сейчас ирландского писателя специалисты: дескать, он не потрудился как следует изучить румынское прошлое, а остановился на привлекательном звучании имени одного из валашских воевод. «Брэм Стокер и понятия не имел о воеводе Владе Цепеше, — пояснила авторам этой книги вице-президент Трансильванского общества Дракулы, культуролог из Бухареста Даниела Диаконеску. — Писателя впечатлило имя Дракула, которое он переводил как «дьявол»». С таким же успехом, полагает канадский исследователь творчества Стокера, историк и литературовед Элизабет Миллер, писатель мог бы обратиться к другой трагической фигуре, венгерской графине Эржебете Батори (1560–1614). Эта графиня, как гласит молва (исторических подтверждений нет), пытаясь отыскать секрет вечной молодости, купалась в крови убиенных ею крестьянок. Графиня Батори — еще одна восточноевропейская тайна, смешивающая вымысел с реальностью. Такая биография тоже дает отличный сюжет для романа или киносценария. В 2008 году на экраны вышел чешско-словацкий фильм режиссера Юрая Якубиско, в котором графиня Эржебета предстает не палачом, а невинной жертвой обстоятельств.

За прошедшее с момента выхода романа Брэма Стокера время поколения интерпретаторов сделали свое дело. Многие предметы и понятия, бывшие повседневностью для современников Стокера, исчезли, зато эксперты нашли в книге немало смыслов и замаскированных намеков, о которых, не исключено, автор не имел и представления. В частности, не первое десятилетие продолжается литературоведческая дискуссия о том, в какой степени на страницах романа нашли отражение увлечение Брэма Стокера мистикой и его участие в ордене «Золотой зари». Одни исследователи считают, что секрет привлекательности романа кроется в эротической связи между вампирами и их жертвами («демоническая сила Дракулы заключается в том, что он стал психосексуальной аллегорией, чего до конца, наверное, не понимал и сам Стокер»); другие предпочитают рассуждать о социальной ценности книги как выражении политических и общественных проблем fin de siecle; третьи указывают на мастерскую постановку автором гендерных вопросов; кто-то делает акцент на роли позитивизма в разоблачении дьявольского характера вампира.

Нужны ли более убедительные разъяснения причин, по которым написанный «второразрядным» автором роман, не воспринятый современниками как литературный памятник той современности, теперь вызывает такой живой («не-мертвый») интерес и столь противоречивые комментарии, почему он допускает множество трактовок и различные прочтения? Эта книга, похоже, сочетает в себе характеристики «энциклопедии британской жизни» и учебника по борьбе с нечистой силой, пособия по психоаналитике и руководства по купированию сексуальных комплексов, страноведческого справочника и сборника сказок. Брэм Стокер отыскал ключ если не к настоящему, то к будущему: граф Дракула становится все более и более занимательной фигурой. В 1997 году, к столетию первой публикации романа Стокера, британское издательство Penguin Books выпустило специально заказанный под юбилей писательнице Фреде Уоррингтон сиквел под названием «Дракула, «не-мертвый»». Выбор автора случайным не казался: Уоррингтон уже освоила тему вампиризма — пятью годами раньше написала роман «Вкус кровавого вина». Следите за книжными новинками, ведь скоро столетие со дня кончины Брэма Стокера.

Эпиграф к главе, которую вы дочитываете, цитирует письмо, полученное Джонатаном Харкером от графа Дракулы по приезде в гостиницу «Золотая корона» в трансильванском городе Бистриц. Сто лет назад такой гостиницы «в старинном стиле» в Бистрице не существовало, зато согласно туристическим законам такой отель (естественно, «в стиле Дракулы») существует в этом городе теперь. Пожелание вампира не исполнилось: после знакомства с ним сон Джонатана Харкера перестал быть сладким и спокойным.

2. Далекая земля: мистика Трансильвании

Координаты местности

На северо-западе Румынии раскинулось обширное холмистое плато, частью покрытое густыми лесами, а частью поросшее только степной травой. С давних времен эту труднодоступную для западноевропейцев страну называли Трансильванией. Trans значит «за»: за рекой, за горами, за морем. Мистики в реальной и выдуманной истории этого края столько, что о трансе как о болезненном психическом состоянии тоже стоит задуматься. Второй слог, silv, скорее всего, указывает на лес. Поэтому и толкуют слово «Трансильвания» нередко как «страна за лесом». Впрочем, подробное прочтение всех версий происхождения этого названия может навести даже на ассоциации со словом silver — «серебро». А кого разили серебряными пулями? Как правило, всяческую потустороннюю нечисть, но не только ее. Герой оперы немецкого композитора Карла фон Вебера «Вольный стрелок» Каспар, продавший душу дьяволу, отливает под аккомпанемент ночной бури семь волшебных серебряных пуль для влюбленного охотника Макса…

Трансильванию в Румынии часто называют Ardeal, Ардял, и самое близкое соседство усматривают с венгерским словом Erdely. Одно из возможных толкований обоих названий — «горы, поросшие лесом». Примечательно, что перевод того же понятия на турецкий язык дает еще одно географическое наименование — Balkan. Сторонники венгерской теории, согласно которой трансильванские земли исторически являются мадьярскими, говорят, что «ардял» происходит от «эрдели», но румыны считают наоборот. Раздоры между двумя народами в связи с «исторической принадлежностью» и «национальной идентичностью» — обширная и порой весьма конфликтная тема. Нам же достаточно привести цитату из «Летописи Страны Молдавской», составленной в первой половине XVII века молдавским боярином Григоре Уреке. Он пишет: «Ардялом называется земля за горами, которая частично включает в себя территории древних даков и окружена почти со всех сторон горами, как если бы огорожена она была отовсюду. Называют эту землю еще и Страной Семи Городов, если переводить с немецкого. А жителей этой земли называют ардялцами, с запада их соседями являются венгры, населяющие земли, которые зовутся Паннонией. Ардял, однако, — не просто страна, а сердцевина широко раскинувшейся страны. По краям ее находятся страны поменьше, которые льнут к Ардялу и потому ведут себя с ним послушно»[18].

Современные Румыния и Трансильвания. Брэм Стокер поместил замок Дракулы северо-восточнее Бистрицы.

Страна Семи Городов, Семиградье, Siebenbürgen, — это название приводит и Григоре Уреке — еще одно распространенное наименование Трансильвании. Оно очень конкретно, в отличие от абстракций «за горами», «за лесами». Тем не менее городов в Трансильвании было не семь, а десятки. Те же, что составляли «большую семерку», расположились там, где ныне находится румынский уезд Сибиу. Поэты воспевали Трансильванию как «усталую, но прекрасную землю», «потерянный рай», «дунайскую Азию», «месильное корыто» и «сени Европы, распахнутые во все стороны». За эти земли, богатые серебром и золотом, углем, солью, целебными минеральными водами, испокон веков шли жестокие войны. Кто только не провозглашал себя «властителем» и «владыкой» Трансильвании!

В античные времена здесь жили воинственные фракийские племена даков. К концу I века энергичный вождь Децебал сумел объединить разрозненные племена сородичей. Постепенно этот племенной союз настолько усилился, что стал представлять угрозу для пограничных укреплений Римской империи, рубеж которой проходил в то время южнее, по реке Дунай. Не сумев нанести врагу поражения, император Домициан вынужден был заключить с даками договор, по которому римляне обязались выплачивать им ежегодный денежный «подарок», по сути дань. Эти события запечатлены в нашумевшей исторической кинодраме, снятой в Восточной Европе в 1967 году. Румынско-французский фильм режиссера Серджиу Николаеску «Даки» появился и в советском прокате. Пионеры и школьники едва ли не впервые смогли увидеть на экране батальные сцены, качественно отличавшиеся от того, к чему привыкли зрители «Александра Невского». В одной из главных ролей, молодого римского полководца Септимуса Севера, снялся французский кинокрасавец Пьер Брис, в ту пору блиставший на европейских киноэкранах как вождь апачей Виннету. Образ могучего свободолюбивого вождя Децебала (актер Амза Пеля) в череде кинокумиров поместился рядом со Спартаком в исполнении Керка Дугласа. Графу Дракуле предстояло стать главным трансильванским демоном только через восемнадцать столетий после дакского вождя Децебала…