«Страх — высокая стена, которую не просто было снести.»

Эдуард Мэйхью и Флоренс Понтинг - молодожены. Близится их первая брачная ночь, которая должна была бы укрепить их чувства, стать началом их долгой совместной жизни. Должна была, но не стала.
Она - боится близости, ощущает омерзение, тошноту, гадливость, но думает, что все это можно перетерпеть, если любишь.
Он - страстно ее желает, делает медленные попытки к сближению. И так же боится предстоящей близости, боится опростоволоситься.
Оба не искушены и не опытны. Ей не с кем поговорить о своей проблеме, он считает, что само собой как-то все сделается. Каждый из них неправильно истолковывает действия и знаки со стороны другого. Но к такому простому решению, как поговорить друг с другом, они не приходят.

«<...>они были слишком вежливы, слишком скованны, слишком боязливы, ходили друг перед другом на цыпочках, лепетали, шептали, уступали друг другу, соглашались. Они едва знали друг друга и не могли узнать из-за дымовой завесы приятных умолчаний, которая скрывала их различия и в той же мере ослепляла их, в какой связывала.»

Конечно, надо делать скидку на время, в какое происходит действие романа - эпоха до сексуальной революции. Говорить об этом, думать об этом, заниматься этим - предосудительно. Но не в этом главная проблема героев, разрушивших свое счастье: нельзя домысливать за другого и приписывать ему свои мысли. Чужая душа - потемки. И часто высказанное вслух очень удивляет партнера, который уверен, что знает другого как открытую книгу.

«Любовью и терпением — если бы у него было и то и другое — они одолели бы первые трудности.»

Ситуация на первый взгляд кажется комичной, если бы на самом деле не была такой трагичной. Перед нами разворачивается самая настоящая драма с полным погружением в чувства и мысли героев. Первая брачная ночь для читателя превращается в объемную жизненную панораму знакомства, детства, взросления, первых испытаний, страхов, сомнений, любви. «Первая» становится не отправной точкой, а просто точкой.
Глупо, жестоко, обреченно, вдребезги.