— Если бы ты знала, Лизок, чего только нет на Боярдвильском форте! Мне Вио рассказывал, что здесь в большие отливы прямо руками можно ловить омаров! А какие здесь крабы!

Между горбами черных камней Осокин увидел маленькую лунку, с краю которой лежало немного песку.

— Смотри, Лиза, тут даже пляж есть! Вот бы летом сюда приехать…

Боярдвильский форт находился в полутора километрах от Экса. Но в тумане полтора километра могли превратиться в десятки, и Осокин решил выждать — туманы никогда слишком долго не стояли над Олероном.

Отлив увел океанскую воду, и лодка осталась на заполнявшем лунку тонком песке. Всхлипы волн становились то сильней, то слабее. Потом вода снова начала прибывать — океан возвращался назад, к земле.

— Дядя Па, давай завтракать. Мне мадемуазель Валер дала на дорогу свиные шкварки. Ты увидишь, как это вкусно.

Во втором часу дня вдруг разом посветлело — сквозь туман пробилось еще невидимое, но безошибочно угадываемое, яркое солнце. Осокин постарался определить месторасположение Экса и решил плыть немедленно; после того, как туман рассеется, их легко могли заметить из Боярдвиля. Поднялся легкий ветер. Осокин изо всех сил налегал на весла. Вскоре в тумане вырисовались очертания невысоких сосен на прибрежных дюнах.

— Ты знаешь, Лизок, именно от этого острова отчалил Наполеон, когда англичане увозили его на Святую Елену. Это была последняя французская земля, на которую он ступал. А последней, которую он видел, был Олерон…

— Так, может, это про наш Дикий берег сказано:

— Конечно, про наш Дикий берег. Или про Экс? Я не знаю.

— Эй вы там, откуда вас принесло?

К ним с дюны сбегал молодой паренек лет семнадцати. Он был в штатском, только на голове у него была синяя пилотка летчика, из-под которой выбивался, черный чуб.

— Брест и Олерон! — крикнул Осокин.

— А, так вы, значит, те, о которых говорил товарищ Мартен. Он предупреждал, что с девочкой.

Осокин нагнулся, будто завязывая шнурок башмака, и тихонько погладил землю. Он не знал хорошенько, почему он это сделал — оттого ли, что это был остров Наполеона, или оттого, что он ступил наконец на землю свободной Франции.

— Эй, помогите мне лодку подтащить, а то ее унесет приливом, — крикнул ему паренек с черным чубом. — Она еще пригодится.