- Ты хочешь здесь остаться? - сидя за столиком в кафе, интересуется Иллуми осторожно, явно ведомый такой же мыслью. - Место любопытное, но, по-моему, нужна толика героизма, чтобы решиться себя доверить искусственному дому.

- Здешние уроженцы уверены, что тут все как надо: чисто, упорядоченно и всегда хорошая погода, не то, что на планетах, - рассказываю. - Они удивляются, что кому-то приходит в голову жить внизу. А я удивляюсь их вкусам.

- Занятно, - хмыкает. - Но жить здесь постоянно я бы все-таки не хотел. Всю оставшуюся жизнь видеть небо в голопроекторе? Чересчур экстремально... и не слишком уютно. Сама необходимость прирастать к другому и пока неизвестному миру здорово пугает, а тут еще и станция.

Нужна изрядная смелость, чтобы признаться в собственной робости. Я это понимаю: сам себя уговаривал, что бояться нечего, планеты и станции полны народу, и нет никакой пустоты, - но тяжело привыкнуть к тому, что твой дом перестал быть тебе убежищем, вокруг огромное, аморфное нечто, и опору можно найти только друг в друге. В третий раз переезжать с одного мира на другой ничуть не легче, чем в первый.

- Черт, а я-то думал, что я один тут такой малодушный тип, и ты в лучшем случае посмеешься над моими сомнениями.

- Стал бы я смеяться, даже если бы и был лишен тревог, - с ноткой укора говорит Иллуми, обнимая меня за плечи. - Мне уже далеко не двадцать, чтоб с упоением бросаться в авантюры... но еще не девяносто, чтобы обходить их стороной.

- Хотя, вообще-то, мне непривычно планировать свою жизнь на много лет вперед, - признаюсь. - В войну я вовсе не рисковал загадывать. И кто нас знает, что нам захочется через месяц, год?

- Хвала богам, мы оба уже не подростки, - получаю я ответный смешок. - Я хочу интересной, но спокойной жизни.

- Ты еще скажи, что хочешь быть богатым, здоровым и счастливым, - поддразниваю. - Кто же этого не хочет?

- Я хочу заключить брачный контракт, - внезапно и серьезно произносит он. - Не сию секунду, не пугайся так. Но хотя бы надеяться я могу?

- Я только чудом пирогом не подавился, - комментирую я тихо, ошеломленно и неловко. - Зачем тебе это?

Иллуми смотрит на меня пристально, словно я не понимаю очевидных вещей.

- Проще простого: я получу законные основания вцепиться в тебя до конца своих дней. Больше, пожалуй, ничего - разве что будет проще с объяснениями, кто мы друг другу. Я уже не Старший, родственных отношений между нами, считай, и нет... - Кивает. - И извини, насчет пирога. Такие вещи или говорятся сразу, или никогда.

- Тебе нужно юридическое подтверждение, чтобы в случае чего объявлять розыск по всем правилам? - иронизирую, но чувствую, что расплываюсь в улыбке. - Они это называют "партнер". А законные основания я тебе вручил давным-давно, ты же знаешь, "мое слово - мое дыхание".

- Значит, соглашайся, - уверенно заявляет Иллуми. - Без возражений. Не заставляй меня прибегать к шантажу, я не постесняюсь. Можешь даже поартачиться немного. Но в итоге, пожалуйста, сделай, как я прошу. А потом мы подадим прошение на визу туда, куда сами выберем, наладим жизнь, построим дом, поругаемся, помиримся, карьеру сделаем, - неважно. Зря я, что ли мчался к тебе со свидетельством о разводе в кармане?

Эта история началась с отвратительной, пагубной вещи - с моей подписи под брачным контрактом с цетом. И она же заканчивается самым счастливым, правильным и неожиданным поступком, какой я только могу совершить, и который можно назвать точно теми же словами. Да?

И я киваю.

ЭПИЛОГ

6 лет спустя.

Корреспонденция из почтового ящика семьи Эйри-и-Форберг, город **, планета Эскобар.

***

Здравствуй, мое сокровище,

ну вот, ты и улыбнулся. Прикидываешь свой вес в каратах, вероятно, и торопишься объяснить мне, как сильно я прогадал, покусившись на глыбу полевого шпата. Не трудись, я знаю все, что ты скажешь, и традиционно настаиваю на собственной правоте. Учитывая мой преклонный возраст, тебе стоит принять мои слова во внимание.

Дела по-прежнему идут, и по-прежнему слишком медленно. Царящая на Бете атмосфера очень способствует ощущению беззаботной свободы, но при этом у цветов бетанских удовольствий весьма острые шипы. Я не проверял лично, предупреждая твой вопрос, но представление относительно местных порядков составить успел, и весьма отчетливо. С удовольствием познакомился бы с ними ближе в твоей компании. Надеюсь, что в следующий раз ты соизволишь взять отпуск и поехать со мной, даже если дела забросят меня на Афон. Особенно если забросят на Афон.

Оставляя шутки в стороне: увы, здешние юристы столь же придирчивы к деталям, как и Деррес. Качество, весьма полезное для того, кто намерен заключить с бетанцами договоренность, но преступное по отношению ко времени, потраченному на каждый утвержденный пункт. Здесь вообще многое раздражает: слишком много сложных технических штучек, порой отягощающих быт, слишком жарко и слишком много голых тел. Мне немного дико, - хотя я и признаю целесообразность саронгов, - обсуждать тонкости фармакопеи с человеком, одетым в сандалии и не слишком обильный кусок ткани.

В общем, планета богатейшая, но, насмотревшись на то, что здесь зовется комфортной жизнью, я все больше убеждаюсь, что мы были правы, выбрав Эскобар.

Что до выставки, то основной цели она достигла: перспективных знакомств и потенциальных партнеров здесь действительно немало. Особенно в том, что касается тех детских стимуляторов, о которых я тебе рассказывал. Детей тут мало, и следят за каждым крайне тщательно: немудрено. Я бы сказал, что третья по счету родительская лицензия тут скорее вложение капитала, чем что-либо еще. Зато сложные семьи настолько сложны, прости за тавтологию, что я сожалею об отсутствии практики нумерации супругов. Впрочем, есть и забавные изобретения вроде тех серег, что ты, держу пари, посчитал бы слишком откровенным сообщением о предпочтениях в постели. Или вне ее: здесь очень вольные нравы, даже по моим меркам. И отвратительное на вкус искусственное мясо. Хуже него только бетанское высокомерие. Кажется, ко всем, кроме сородичей, они относятся как к дикарям, ха. Вообрази себе, бетанцы искренне полагают свои биогенетические разработки лучшими во вселенной! Когда я услышал об этом впервые, то едва успел закашляться. Было бы забавно посмотреть на этих гордецов в кущах Райского Сада.

Короче говоря, я хочу домой. Немедленно.

А заодно искренне надеюсь на то, что мои сетования достигнут твоей совести, и до моего отъезда ты все же сообщишь мне предпочитаемый тобою цвет банта на подарочной упаковке. Нет, без подарка никак. Я не считаю возможным возвращаться домой с пустыми руками.

Как ты, Эрик? Если твоя натура не восстанет против, напиши подробно. А то я уже начинаю разговаривать с воображаемым тобой, отвечая сразу за обе стороны.

С любовью,

Иллуми.

P.S. Любую срочную почту пересылай, пожалуйста, сюда. Чертовы юристы!

***

Иллуми, доброго времени суток!

Настаиваю на том, что оно доброе, поскольку меня твое письмо обрадовало бы и в глухую полночь.

Как продвигается твой контракт и долго ли ты еще намерен пробыть на Бете? Как хорошо воспитанный супруг, ты просто обязан сообщить мне точную дату прилета, чтобы я успел убрать из дома компромат и выгнать в шею всех любовников (зачеркнуто) встретить тебя в космопорте с букетом (снова зачеркнуто) обрадовать теньенте Альвареса, что в выездную инспекцию поедет он, хватит сваливать всю бюрократию на собственного начальника. А начальник, то есть я, насладится заслуженной семейной жизнью, нормированным рабочим днем и хотя бы одними выходными.

С работой сейчас полегче; когда на западе начали гореть леса, магистрат все-таки выбил нам дополнительную нагрузку на погодные спутники, и жара, похоже, решила ретироваться под натиском превосходящих сил противника. И слава богу. Теперь днем облака, по ночам дождь, и подобную благодать обещали до самой осени. Радуйся, а то все завидовал, что с моей практичной прической солнце не так печет.