— Там теперь другой граф… А, я же тебе не говорил, а ты, конечно, газеты не читаешь. Это было на первой полосе, чуть больше месяца назад. Граф Йоримус скончался, а его наследник, Фридрих, пожелал присоединить графство к Империи, и ныне оно уже стало её частью. Странно только, что Фридрих стал правителем, ведь старший сын — Иоганн. Впрочем, так даже лучше. С младшим братом проще договориться будет. А что там, да почему, это выясним, когда прибудем.

Дорога, занявшая больше шести часов — они всю ночь то перемещались через телепорты, то использовали энергетические порталы, созданные самим Андреем, — несколько успокоила его. К рассвету разум окончательно победил разрушительные эмоции, а хладнокровие и сдержанность стали уже вполне настоящими. Таким Андрей и прибыл в родовой замок Йорхен.

Во внутреннем дворе встречались имперцы — в том числе — инквизиторы. Попадались и старые знакомые — но уже в имперской военной форме. Все оказались чем-то заняты, а на месте Храма Элтабиатты строители возводили церковь.

Зрелище обновлённого графства настолько порадовало Андрея, что по губам даже скользнула лёгкая улыбка. По сути, земли Йорхенхолла уже считались Межграничьем Империи, поэтому и проблем с выездом туда у Серова не возникло.

— Давно бы так. — Сказал он. — Теперь надо отыскать этого пройдоху Фридриха. Он, похоже, резко поумнел — раз добровольно присоединил Йорхенхолл к Империи. Можно сказать, это величайшее свершение в его жизни.

— Где искать будем? В комнатах или как? — Спросил Николай.

— На втором этаже раньше был кабинет графа Йоримуса. Пойдём туда, хотя для Фридриха и не свойственно торчать в кабинетах. Впрочем, здесь всё сильно изменилось. Может, и сам молодой граф. — Иронически хмыкнул Андрей.

Они поднялись, Серов без стука открыл дверь. Там, за столом, обложившись ворохом каких-то бумаг, с выражением крайнего сосредоточения на лице и морща лоб, сидел Фридрих.

— Простите, я же сказал — мне нужен всего лишь час. — Сказал он, тыкая пером в чернильницу.

— Ты мне такого не говорил, я бы запомнил. — Отозвался Андрей, входя в кабинет и прикрывая за собой дверь. Николай остался ждать снаружи.

— Ну, так что мне теперь — каждому, что ли, говорить, вы вообще-то общаетесь друг с другом?

— Как был ты хамом, так и остался. Хоть что-то в этом мире остаётся неизменным. — Насмешливо констатировал Серов. — Хотя нет, тебя мне привычнее видеть с мечом, а не с пером в руках.

— Мы чё, знакомы? — Тот оторвался от писанины, вернее, перестал делать вид, что пишет, и уставился на Андрея.

— О, да ты ещё и ослепнуть успел, Фридрих? — Снова усмехнулся тот.

Фридрих пригляделся — и дружески заулыбался:

— Ну, знаешь, ты, в следующий раз, когда захочешь, чтоб я тебя напрочь не узнал, налысо постригись. Здорово, дружище, какими судьбами?

— Я, вообще-то, за Виолеттой приехал. Ну, ещё тебя повидать, узнать, как здесь дела. Можно даже клинком помахать во время беседы. — Улыбнулся он. — Всё по-честному, безо всякой магии, обещаю.

— Не, у тебя вот должность инквизитора, ты четь, и так намахался. А я, согласно моей должности, занят ближайшие полчаса точно. Руки уже стёр по локоть, штаны чернилами обляпал и три пера сломал, пока пару документов написал. Надо было писаря оставить, а то — кого ваши, ну, инквизиторы, в смысле, забрали, кто сам свалил… а ещё этот говорит — пишите, дескать, сами, так надёжнее и спокойнее вам же самим будет. Как же я задолбался тут уже! — Фридрих с размаху воткнул перо в чернильницу.

— Сочувствую. — Усмехнулся Андрей, и, деланным тоном, больше подходящим для чтения назидательных проповедей, добавил: — Вот, когда я целыми днями сидел в библиотеке, потом учился в АИМИ, бывало, что и мне надоедало, но того стоило. А вот теперь и ты почувствовал на своей шкуре, как оно. Кстати, как тебе ощущать себя гражданином Империи?

— Да зашибись, просто. — Буркнул Фридрих, и снова уткнулся взглядом в бумажку. — Как же это всё сложно тут… Э-э-э, может, поможешь мне тут с бумагами, а пока ты будешь их разбирать и переписывать — поговорим, у нас тут новостей куча.

— Ого. — Серов снова усмехнулся. — Ты опять вздумал меня эксплуатировать, мало тебе, что я в детстве за тебя домашние задания всё время делал? Ну ты и наглец, Фридрих. Ладно уж, помогу, по старой памяти, а то пока ты там знакомые буквы ищешь, вечность пройдёт.

— Типа того. Да ты гордись — я тебе место правителя уступаю, как лучшему другу.

— Вот уж спасибо, но мне и на моём месте хорошо. — Ответил Андрей, берясь за перо. — Ну, рассказывай, чего у вас тут, и как.

— Ну, главная новость — что Я унаследовал графство и стал правителем. И своим наимудрейшим приказом присоединил свои владения к Империи. Ну, правда, Империя взамен выплатила внешний долг княжеству Лейар, но это так, формальности…

— Можно смело считать тебя самым великим правителем Йорхенхолла. — С ироничной улыбкой сказал Серов. — Ты сделал для этого графства самое лучшее, что только было возможно сделать. — Эту фразу он произнёс уже серьёзно. — Кстати, как жена твоя поживает, правитель?

— Кто?

— Твоя жена, Фридрих. Ты ведь женат, иначе, по законам Йорхенхолла, не смог бы стать правителем, да и обручальное кольцо у тебя на пальце подтверждает мои догадки. — Не отрывая взгляда от бумаг, пояснил он.

— А, ну да, я её просто давно не видел. Скажу честно — одна женщина — это мало для нормального мужчины.

— Поверь, гораздо хуже, когда нет вообще ни одной. — Хмыкнул Андрей. — А чего такое случилось с Иоганном, что не он, а ты унаследовал графство?

— Когда нет ни одной — это уже не мужик. — Колко хихикнул Фридрих. — Это что-то другое. А ты что, так и не нашёл себе никого, даже во временное пользование?

— Некогда. Работа, знаешь ли. Да и портить репутацию случайными связями не хочется. Но ты не ответил — с чего вдруг Иоганн отказался от права наследования?

— Да… подгадил он себе репутацию… сильно. — По интонации было слышно, что молодой граф не особо хотел распространяться на этот счёт.

— Хм, и кого он… В общем, давай-ка чётче и подробнее, не виляй.

— Ну-у-у… — нехотя протянул Фридрих. — В общем, ты в курсе, что мой отец того, копыта откинул. Но ты вряд ли в курсе, почему, точнее, из-за чего он умер.

— Буду очень признателен, если ты поведаешь мне и это. И давай-ка без длинных предисловий.

— А помнится, раньше кое-кто любил истории, особенно из книжек всяких, и читал и предисловия, и послесловия и всю ту чушь, которая была между ними… Ладно, в общем, умер наш славный батюшка от разрыва сердца, вроде, так медики сказали, а вот как раз мой братец в этом и виновен.

— Прости мой цинизм, но всё же объясни, КАКИМ ОБРАЗОМ благовоспитанный и послушный Иоганн довёл графа до приступа, спровоцировавшего смерть? Излагай побыстрее, я сейчас не в настроении вытягивать каждое слово, но если мне придётся это делать, я ускорю процесс проверенными инквизиторскими методами.

— Ну… нафига тебе это, приехал за моей сестрой — так забрал бы, да уехал, дались тебе эти подробности. Кстати, ты на ней жениться собрался?

— Да, жениться. Ты словоохотлив, как и прежде, но говоришь всё что-то не по делу. — Андрей прищурился. — А где твой крест, Фридрих?

— Какой ещё крест?.. — Тот недоумённо уставился на Серова, а он довольно выразительно взглянул на него. — А, эта подвеска… тут где-то была, в кармане, не помню… а что?

— А знаешь, Фридрих, почему этот крест называется нательным?.. Я объясню. Его положено носить на цепочке, на шее, под одеждой. Впрочем, на выбор — либо его, либо петлю из очень крепкой верёвки, к которой прилагается виселица и эшафот. — Серов говорил очень сдержано, но столь убедительно, что речь его пробрала Фридриха до дрожи, и, насладившись произведённым эффектом, он, с лёгкой, но почему-то пугающей полуулыбкой продолжал: — Но, по старой дружбе, я никому не скажу, что крест — СВЯТЫНЯ! Взлелеянная, почитаемая и тщательно хранимая Империей, Инквизицией и, в частности, мной, лежала в твоём грязном кармане. Разумеется, если ты немедленно наденешь крест на шею и начнёшь отвечать на мои вопросы, а не ёрзать и вихляться.