– Все, поехали домой.

– Как скажешь, мой повелитель.

Двое телохранителей обменяли в кассе фишки на деньги, мы уселись в лимузин, поехали.

– Не для нас ночная жизнь, жена заснула, прислонившись ко мне, а я дремал, обняв ее за плечи.

Занавес.

VIII глава

Утром, сделав пробежку с тиграми, приняв водные процедуры в озере, позавтракали. В одиннадцать утра выехали, сынишку, после небольшого спора, взяли с собой. Тигры остались дома.

Отбыли рано по одной причине – нам предстояло побывать в разных местах, хотелось увидеть своими глазами, да и супруге показать, жизнь простого народа в натуре.

Начали с Подмосковья, заехали в первое попавшееся фермерское хозяйство. Фермер еле концы с концами сводит – проценты на кредит дикие, со сбытом продукции проблемы. По его словам ухудшения наступило в последние два года.

Следующий объект – военный городок дивизии ВДВ. Министр обороны порадовал – зеленые лейтенанты получали жалованья сорок тысяч рублей плюс продуктовое и вещевое довольствие. Жилищный вопрос решен на сто процентов. Едем дальше.

Отделение милиции – картина радует глаз, все чистенько и аккуратно. Менты деловито суетятся – ни одной морды с похмелья. Начальник отделения представил штатное расписание – рядовой милиционер получает двадцать семь штук, лейтенант сорок пять тысяч рублей.

Следующая остановка – обыкновенный городской двор. Расспрашиваем сидящих на лавочке старушек – первый звонок. Они поведали – пензия у большинства восемь тысяч с копейками, редко у кого девять тысяч рублей. У них трудовой стаж шибко большой, больше пятидесяти лет.

Следующий объект – школа. Зарплата учителя одиннадцатьдвенадцать тысяч. Жена покраснела.

– Я не знала, честное слово.

– Теперь знаешь. – Подожди, дальше ты не краснеть, а бледнеть начнешь.

Затем заскочили на фабрику макаронных изделий – та же самая картина, что и в школе – оклады мизерные.

По дороге в Кремль заскочили в детдом N53 – жуткое зрелище – здание в аварийном состоянии, детишки в серых обносках. Директор детдома предоставила бумаги и ведомости. Ее зарплата меньше самой низкой пенсии и прожиточного минимума – шесть с половиной тысяч. Ребятишек кормят макаронами и крупой – финансирование мизерное.

Людмила от стыда готова провалиться на месте.

Собрали все деньги, оказывается, с собой набралось около трехсот штук. Послали на двух машинах охранников в ближайший магазин. Они сделали пять рейсов, у директрисы, Ангелины Ивановны, текли слезы, которых она не замечала. Детишки, словно голодные галчата, весело пища, тащили продукты в столовую и кладовую.

– Кто вы, добрые люди? Век Богу стану молить за вас.

На Людмилу жалко было смотреть. Ее добили последние слова Ангелины Ивановны:

– Ваше лицо, милая барышня, вроде знакомо. – Где я могла вас видеть?

Жена не вынесла последней фразы, выскочила из кабинета.

Последним штрихом в нашем вояже оказалась поликлиника N3 на Арбате. Обшарпанные стены и провалившийся пол производили гнетущее впечатление. Зарплата рядового врача двенадцать тысяч – несчастное здравоохранение.

Сашка, ужом вертевшийся на сидении, спросил:

– Вы что, поругались?

– С чего ты взял, сынок?

– Ты с мамой расстроенные, на вас лица нет. – Нет, Саша, мы с мамой любим друг друга и не ругаемся, а расстроились изза недостатков в работе правительства и некоторых других лиц.

До совещания оставалось полчаса, время употребили с пользой – попили кофе с булочками в столовой.

Двух парней из охраны оставили с сыном – он занялся компьютерными играми.

Заседание начали ровно в три часа дня. За минуту до начала меня огорошил Раков – глава Г.Б.

– Государь, я на всякий случай и правительство Москвы в Кремль доставил, вместе с мэром Ружковым.

– Не понял вас, какое правительство?

Пошли объяснения.

– У вас, что по всем городам страны такая хрень?

– Да, Ваше Величество, наследие Сары Боруховны, так сказать.

– Почему до сих пор процветает сие безобразие? – Вы что, с ума сошли? – В стране существует только одно законное правительство, есть соответствующая статья Конституции.

– Мы думали Императрица Людмила Александровна в курсе.

– Алексей Георгиевич, не ожидал от вас, ну ваши неприятности впереди. – Начинайте совещание.

Первым выступил премьерминистр – худощавый субъект с еврейскими замашками. Говорил красиво, убедительно, подкрепляя свои слова положительной динамикой цифр. А когда добрался до модернизации экономики и нанотехнологии, вообще запел соловьем. Понравившееся ему словечко нанотехнология он вставлял к месту и не к месту. Я бесцеремонно прервал оратора:

– Сколько бюджетных денег потрачено на данный проект.

Первая запинка в речи премьера – тридцать два миллиарда пятьсот миллионов рублей.

– С этого места поподробней.

Речь премьерминистра полилась мощной струей воды – одни обтекаемые фразы.

– Стоп, стоп, идите сюда.

Глава правительства по фамилии Малкин, неуверенно улыбаясь, приблизился к столу президиума.

– О, Господи, опять в правительстве дети Израилевы.

Я гневно глянул на Ракова.

– Вы ответите за премьера и не только за него.

Генерал опустил голову.

Глянул в глаза Малкину, произнес кодовую фразу, готов. Премьер находился в гипнотическом трансе.

– А теперь, гражданин Малкин, поведайте нам с трибуны о хищении бюджетных денег. – Сколько, где и с кем?

Премьер согласно кивнул головой и, не теряя солидности, взошел на трибуну. Первые ряды министров побледнели. Высший Имперский Совет зашушукался. Глава Совета – граф Березовский, вскочил с места:

– Государь, у премьера температура с утра, он не осознает, что говорит.

– А ну сядьте на место, вам никто слово не давал. – Ваши показания послушаем позже – рявкнул я.

Граф, схватившись за сердце, рухнул на полукресло.

– Геннадий Петрович, где ваши гвардейцы?

– Здесь, Ваше Величество.

– Прикажите им войти и занять караулы у всех дверей.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

Он бросил несколько фраз в крошечный аппаратик, и в зал вбежало несколько десятков гвардейцев. Рассредоточившись у дверей, замерли. По залу прокатился нервный говорок.

– Тихо, для вас настал момент истины. – Почти все присутствующие, замешаны в хищениях бюджетных средств. – Вы воры в законе. – Не урки поганые, а люди, представляющие закон и воры по определению. – Поочередно встанете на эту трибуну и покаетесь в своих преступлениях. – Начинайте, Борис Моисеевич.

К этому времени возле трибуны появился оператор с профессиональной телекамерой и ассистентом.

– Оператор ваш, генерал?

– Наш, Государь, – ответил Раков.

– Вы проинструктировали его о непременной записи происходящего?

– Конечно, Ваше Величество, запись сделают в трех экземплярах.

– Ну ладно.

Между тем гражданин Малкин запел о распиле тридцати двух миллиардов. Пятьсот миллионов правда ушли на модернизацию промышленности. Миллиарды поделили лихо – по одиннадцать досталось Малкину и Главе Имперского совета графу Березовскому. Десять миллиардов рублей разделили заместители. В зале завистливо вздохнули. Дальше он поведал о нескольких аферах и воровстве крупных сумм из казны, мелькали фамилии сообщников и счета в швейцарских банках. Через час премьер выдохся.

Дальше выступали министры – чистыми оказались только трое: Министры обороны, Г.Б. и МВД. Кстати, министром МВД, оказался давешний капитан, теперь, в звании полковника. Интересно, почему не генерал, нужно исправить положение.

После Правительства России отчет держал Имперский Совет – картина столь же удручающая. Наконец под занавес выступило правительство Москвы во главе с мэром.

Да, много он наворовал за тридцать лет правления на двоих с женой, умудрился оттяпать у государства – сто тысяч гектаров земли. Причем земля не простая, а в курортных зонах Крыма и Алтая.