– Говорила с Уилсоном.
– Он злится, потому что я хочу, чтобы он жил. Ясное дело.
– Преданность – это когда уважаешь желание друга, даже если не согласен.
– Преданность нужна, чтобы заставить делать то, что не хочешь.
– Хочу поужинать с другом, пока есть время.
– Только не надо.
– Не буду. Обещаю.
– Только ужин?
– Зависит от того, сколько ты выпьешь.
– Что будет, если воткнуть иглу в барабанную перепонку?
– Вопрос на засыпку?
– Это уж точно.
– Ваше? Слесарь достал их из сточной трубы больницы. Из-за них затопило томограф. Выписан на ваше имя.
– Грэгори Злобный Хаус. Распространённое имя.
Слушай, твой здравый смысл тут не катит. Поэтому в следующий раз воспользуйся моим.
Все говорят, что бриллианты красивые. По мне – так просто холодные и с острыми гранями.
Мы – исчезающий вид. Мы вымрем, потягивая виски и гоняя на крутых тачках.
Вы немного полноваты. Под словом «немного» я подразумеваю, что вы разъелись до полусмерти.
Ненависть неискренней не бывает.
Сообщать плохие новости – это искусство.
Не стоит благодарности. Мне хватит и понимания собственной нужности.
Пусть я и неправ, но это не повод перестать думать.
Быть уродом – это нормально, романтизировать это – вот уродство.
Соболезную. Жить он будет долго и достанет Вас по-полной.
Когда ты не такой как все, привыкаешь к людскому идиотизму, но лучше быть карликом, чем идиотом.
Глаза обманут, улыбка солжет, но туфли скажут правду.
Что такое ты, когда есть я?
Я, пожалуй, буду ориентироваться на дела, а не на слова. Они честнее.
Я всегда говорил, если хочешь застрелиться, делай это в госпитале.
Правда начинается со лжи. Подумай об этом.
Я ищу невозможное, потому что возможное исключат другие.
Моё счастье оплачивается жизнями людей.
Самое ужасное любить человека, который постоянно тебя разочаровывает.
Врачебный халат подразумевает риск халатности.
Нельзя сперва напоить, а потом обвинять, что я пьян. Это как бросить кого-то, а потом пилить за депрессию. Это непорядочно.
Если считаешь, что чужая жизнь важнее твоей, то подпиши карту донора и покончи с собой.
Лучший способ оставить всё в прошлом – это выстрелить ему в голову и похоронить в яме поглубже, щедро засыпав ложью.
Нормальность не нормальна.
Счастливые не покупают лотерейные билеты.
– Вы опоздали.
– А вы потолстели.
Врать про ложь – это все равно, что сказать правду.
Хотите изменить свою жизнь!? Так действуйте, вместо того, чтобы искать оправдания, запираться и притворяться счастливым.
Даже когда умеешь проигрывать, ты остаешься проигравшим.
– Ты знаешь, почему люди сидят в комнатах ожидания?
– Должно быть, потому что это правильно.
– Люди считают, что чем ближе они сидят к операционной, тем сильнее проявляется их забота.
Врачи должны лечить болезни, а те, кто лечит пациентов, не вылезают из тоски.
– Но у меня даже ничего не болит!
– Иногда это первый симптом.
Два плохих дела в сумме не дают хорошее.
Диплом врача не делает нас целителями.
– А как же ваш постоянный тезис, что все лгут?
– Я солгал.
Ничто не делается просто так. Просто нам не всегда известны мотивы.
Нельзя всегда получать всё, что хочешь, но если попробовать, то окажется, что иногда можно.
Вы можете жить с достоинством, но вы не можете с ним умереть.
– Твое самодовольство довольно привлекательное качество.
– Благодарю. У меня был выбор между этим и мелированием волос. Самодовольство легче поддерживать.
Умереть легко, жить трудно.
Легче умереть, чем наблюдать за тем, как кто-то умирает.
Да я счастлив, как свинья в дерьме!
Проблемы с рамками бывают у тех, кто в них не укладывается.
Для всех – я умалишенный. Это лучший способ защитить себя от судебных преследований.
Нельзя что-то новое понять и не измениться.
Я плохой, и не пытайтесь убедить себя и меня, что это не так.
Если хотите меня убить и изнасиловать, то только в таком порядке.
Есть причина, по которой все лгут. Это работает. На этом основано общество. Способность лгать отличает человека от животного.
Хорошие новости в том, что у него осталось не так много органов, которые могут отказать.
Как можно быть несчастным, спасая жизни, занимаясь сексом и принимая наркотики?
Я бы с радостью послушал еще, но мне как-то пофиг.