Со временем стайки рыб переплыли из книг и статеек в залы кинотеатров. Среди фильмов ужасов, снятых об амазонских хищницах, можно упомянуть фильмы «Пиранья» (1978) режиссера Джо Данте («Гремлины», «Внутренний космос») и «Пиранья-2» (1981) режиссера Джеймса Камерона («Терминатор—1 и II», «Титаник»). Сюжеты их схожи. На берегу живописного озера расположена военная база. Там выращивают пираний. Случайно хищницы попадают в воды озера и начинают поедать туристов. В общем, те же «Челюсти», только размером поменьше, а числом поболе.

Одно ее имя вызывает у любителей этих фильмов дрожь. И вряд ли кто из знатоков жутких историй, попав в Бразилию, рискнет зайти в воды реки, если узнает, что там водятся пираньи.

…Первые сообщения о них стали поступать, когда конкистадоры достигли Бразилии и углубились в дебри лесов. От этих сообщений в жилах стыла кровь. «Индейцы, раненные пушечными ядрами и мушкетными пулями, с криками падали из своих каноэ в реку, и свирепые пираньи обгрызали их до костей», — писал некий испанский монах, сопровождавший в 1553 году искателя золота и приключений Гонсало Писарро во время грабительского похода в низовья Амазонки. (Ужасаясь жестокости рыб, благочестивый монах не задумался, что испанцы, стрелявшие из пушек по индейцам, были ничуть не милосерднее пираний.)

С тех пор репутация этих рыб была по справедливости устрашающей. Запах крови они чуяли лучше акул. Вот что писал в 1859 году немецкий путешественник Карл-Фердинанд Аппун, побывавший в Гайане: «Намереваясь принять ванну, я только погрузил свое тело в теплые воды реки, как опрометью выскочил оттуда и ретировался на берег, поскольку почувствовал на бедре укус пираньи — как раз там, где была ранка от укуса москита, расцарапанная мной до крови».

Читая подобные признания, в какой-то момент ловишь себя на мысли, что пираньи — это исчадья ада, вырвавшиеся оттуда по недосмотру и теперь тиранящие людей и зверей. Страшнее их нет тварей на свете. Неловкий шаг в воду — ив ногу впиваются десятки острых, как бритва, зубов. Боже праведный! Один скелет остался… Неужели все это правда?

«Было бы наивно демонизировать пираний», — пишет немецкий зоолог Вольфганг Шульте, автор недавно изданной книги «Пираньи». Около 30 лет он изучал этих тропических хищников и, как никто другой, знает их двуликую сущность: «Но было бы также наивно изображать их как безобидных рыбок, совершенно не опасных для человека. Истина лежит посредине».

В Южной Америке обитает свыше 30 видов пираний. Они питаются в основном мелкой рыбешкой, креветками, падалью и насекомыми.

Лишь немногие пираньи нападают на теплокровных животных: среди них, например, красные и черные пираньи. Зато эти рыбы скоры на расправу. Если молодая цапля, вывалившись из гнезда, неловко плюхнется в воду, «ее окружает стайка пираний, — пишет В. Шульте, — и секунды спустя на воде плавают лишь перья». Подобные сцены он видел сам, хотя дотошно разобраться в речных сражениях нелегко. Даже специалисты с трудом различают отдельные виды пираний, так как окраска рыб с возрастом резко меняется.

Впрочем, самые агрессивные пираньи и те питаются обычно лишь падалью. «На живых млекопитающих или людей они нападают редко. Как правило, это случается в засушливое время года, когда область обитания рыб резко сужается и добычи не хватает. Нападают они также на особей с кровоточащими ранами», — поясняет Шульте. Если атака удалась и у жертвы брызнула кровь, к ней спешат все сновавшие поблизости пираньи.

Итак, афессивность пираний зависит от времени года. В сезон дождей Амазонка и Ориноко разливаются. Уровень воды в них повышается примерно на 15 метров. Реки затопляют обширную территорию. Где рос недавно лес, плавают лодки, и гребец, опустив в воду шест, может дотянуться до кроны дерева. Где пели птицы, молчат рыбы.

Затопленные леса становятся житницей для пираний. Выбор пищи у них велик. Местные индейцы знают это и, ничего не страшась, лезут в воду. Даже дети плещутся в реке, разгоняя стайки пираний. По фарватеру Ориноко, кишащей «рыбами-убийцами», беспечно едут любители водных лыж. Проводники, перевозящие туристов на лодках, не задумываясь, сигают в воду, и прямо у них из-под ног туристы ловят удочками пираний. Чудеса да и только! Хищницы ведут себя скромнее дрессированных львов. Вот только и у цирковых львов иногда появляется аппетит.

У пираний характер меняется, когда наступает великая сушь. Тогда реки превращаются в ручейки. Их уровень резко падает. Всюду видны «лагуны» — озера и даже лужи, в которых плещутся рыбы, кайманы и речные дельфины, ставшие пленниками. Пираньям, отрезанным от реки, не хватает пищи — они суетятся и мечутся. Теперь они готовы кусать все, что движется. Любая живность, попавшая к ним в водоем, тотчас подвергается атаке. Стоит корове или лошади опустить морду в озерцо, чтобы попить, как в губы ей вцепляются разозленные рыбы — они вырывают мясо кусками. Нередко пираньи даже убивают друг друга. «Во время засухи ни один местный житель не рискнет искупаться в подобном водоеме», — пишет Вольфганг Шульте.

Харальд Шульц, один из лучших знатоков Амазонки, писал, что за 20 лет пребывания в Южной Америке он знавал лишь семь человек, которых покусали пираньи, причем только один получил тяжелые ранения. Именно Шульц, долго живший среди индейцев, придумал в свое время анекдот, высмеивая страхи европейцев, для которых в лесах Амазонии смерть прячется на каждом шагу. До сих пор этот анекдот кочует из одного издания в другое, принимаемый часто на веру. Призрак его мелькал и на страницах нашего рассказа.

«Отцу моему было тогда лет 15. Гнались за ним индейцы, а он, убегая от них, прыгнул в каноэ, да лодка была хлипкой. Перевернулась она, и вплавь ему пришлось пуститься. Выскочил он на берег, да вот незадача: смотрит, а от него один лишь скелет остался. Но больше с ним ничего страшного не случилось».

Чаще всего жертвами пираний становятся рыболовы, сами же на них и охотящиеся. Ведь в Бразилии пираньи слывут деликатесом. Ловить их легко: надо лишь закинуть в воду крючок, привязанный к проволоке (обычную леску пиранья перекусит), и подергать им, изображая трепыхания жертвы. Тут же на крючке повисает рыбина размером с ладонь. Если рыбак нападет на стаю пираний, то знай только успевай закидывать крючок: каждую минуту можно вытаскивать по рыбине.

В охотничьем азарте легко и самому превратиться в жертву. Выброшенная из воды пиранья дико извивается и хватает воздух зубами. Снимая ее с крючка, можно лишиться пальца. Опасны даже мертвые, казалось бы, пираньи: рыба вроде перестала шевелиться, но дотронься до ее зубов — пасть рефлективно сожмется, словно капкан.

Сколько же авантюристов, достигших берегов Амазонки или ее притоков, лишались в старину пальцев лишь потому, что вздумали наловить себе рыбки на ужин. Так и рождались легенды.

В самом деле, какой на первый взгляд противник из пираньи? Рыба кажется невзрачной и даже туповатой. Ее оружие «зачехлено», но стоит ей открыть пасть, как впечатление меняется. Пасть пираньи усеяна треугольными, острыми, как бритва, зубами, напоминающими кинжалы. Они расположены так, что защелкиваются, как молния на вашей одежде.

Необычна и манера охотиться, присущая пиранье (кстати, похоже ведут себя акулы): наткнувшись на жертву, она мигом бросается на нее и отсекает кусок мяса; проглотив его, тут же вновь впивается в тело. Подобным образом пиранья атакует любую добычу.

Однако в чужую пасть порой попадает сама пиранья. В реках Америки у нее много врагов: крупные хищные рыбы, кайманы, цапли, речные дельфины и пресноводные черепахи матамата, опасные также для человека. Все они, прежде чем проглотить пиранью, стараются побольнее укусить ее, чтобы проверить, жива ли она еще. «Проглотить живую пиранью все равно что сунуть в желудок работающую циркулярную пилу», — отмечает американский журналист Рой Сассер. Пиранья — это не пророк Иона, готовый терпеливо покоиться в животе кита: она начинает кусаться и может умертвить поймавшего ее хищника.