Теодор кивнул и больше ничего не спросил.
Через неделю Дамиан засобирался домой и пригласил меня. Слёзно. С ума сойти - и этот чудик откровенно "посылал" меня в библиотеке? Красота - страшная сила.
Я поинтересовалась про гарем, и Его Величество соловьём распелся про то, что я такая одна-единственная и никакой гарем со мной не сравнится... и всё в том же духе.
Обмолвился про Инглабеш. Собирался там остановиться, в летнем дворце, у границы, армией командовать удобно.
Плевать мне, что у него там с армией, но в Инглабеше прекрасный архив. И я не я, если меня туда не отвезут.
В общем, согласилась. Была мысль позвать Армана, но, подумав, решила, что не стоит. Не будем пугать бедного короля. Тем более на пороге войны. Брат опять же очень просил...
По дороге - а путешествовали мы с помпой - я вспоминала, как прекрасно лететь на драконе (хоть и не всегда удобно) и никакие сладкоречивые венценосные кретины не достают.
Юг я не очень рассмотрела. Большую часть пути до Инглабеша я проехала на крытых носилках (а то вдруг мою чудесную кожу сожжёт солнце!). Впрочем, было и хорошее: Дамиан быстро усвоил, что мне нравятся старые книги. И подкидывал всё, что только можно - лишь бы по вечерам допоздна сидеть рядом, томно на меня смотреть и вздыхать.
Не знай я брата как следует, решила бы, что он опоил бедного короля любовным зельем.
В Инглабеше я сделала попытку закопаться в архив и преуспела - у них там внизу тайники бог весть какого года, которые даже местные открыть не могут. Это они просто с драконом не общались... Мы с Арманом и не такое взламывали, а в его родительском доме замки раза в три сложнее.
Заодно и заклинания кое-какие потренировала. Кабалу чертить поучилась.
На свет меня вытащил Дамиан, сообщивший, что какой-то там южно-восточный союз воюет против северно-западного. Я, только-только расшифровавшая очередной манускрипт, лишь рукой махнула. Дамиан, рассыпаясь в комплиментах и просьбах поцеловать ручку, щёчку, ножку поведал, что наши страны состоят в юго-восточном союзе.
Как будто мне это интересно!
В ту ночь Дамиан вылетел из моей спальни быстрей ветра (попытался всё-таки затащить меня в постель), но утром я как всегда обнаружила очередной ларчик с украшениями.
Некоторые вещи не меняются...
А через три дня неожиданно приехал брат. Меня снова вытащили из архива, выкупали, переодели и отвели к Теодору в апартаменты.
- Сестра! - разулыбался брат, увидев меня. - Как ты? Хорошо отдохнула?
Я села поближе к окну - жарко у них на юге - и уткнулась в книгу.
- Угу.
- Алисия, я привёз то, что ты просила, - взял быка за рога братец.
Я отложила книгу и протянула руку. А, получив увесистую кипу свитков, отвесила неуклюжий поклон.
- Спокойной ночи, братец.
- Алисия, послушай, - завёлся Теодор. - Если ты поможешь нам в войне...
- Я не солдат, братец, - отозвалась я и поскорее выскользнула за дверь.
На этот раз мне повезло остаться в спальне одной - никакие короли не тревожили. И хорошо, настроение у меня было...
Свитки-документы содержали много деталей, большинство из них я проглядела, старясь увидеть главное. И, наконец, нашла: копию какого-то допроса кого-то там.
Клирики очень надеялись, что я никогда не проснусь - там, у себя в заросшем колючками замке. Но на случай моего пробуждения они разработали целый план... Как я и предполагала.
Чёрт возьми, как будто раньше я этого не понимала! Нормальный человек не смог бы провести столько лет в той темнице и выжить. И к тому же, Александр был там странно один.
И, конечно, они для него братья, роднее, чем я. Александр со своей "семейкой" никогда и не ссорился...
Они хотели поймать меня. Но что-то пошло не так, природы моего дара они точно не знали или ещё что - демон же у меня тогда неспроста вызвался.
А что Александр умирал по дороге - так этого легко каким-нибудь зельем добиться, как и истощение. Помнишь, Алисия, ты ещё удивлялась, что он удивительно неплохо выглядит для умирающего? Умирающий бы так долго не продержался.
И брат нам его, поди, не случайно тогда попался...
В здешних комнатах не было каминов - и так жарко. А то я сожгла бы эти чёртовы бумаги... к чёртовой матери!
Я чувствовала себя в паутине, где огромный паук с крестом подбирается ко мне... ближе... ближе...
"Приди к све-е-ету"! Да что б тебя!
Я всё понимала и раньше, но смириться с обманом, даже когда мне предоставили доказательства, оказалось до безумия сложно.
Той ночью я обнаружила, что дворец стоит на берегу моря, и я даже могу спокойно пойти и поплавать. Мраморная терраса, видная из моего окна, купалась в морских волнах.
Я нырнула с неё и плыла, плыла пока не кончились силы, и не свело ногу. И тогда, захлёбываясь горько-солёной, как слёзы, водой впервые мысленно, без всяких пентаграмм вызвала духа. Он меня, мокрую и дрожащую, и отнёс обратно в комнату.
Остаток ночи я пролежала на дорогом пушистом ковре со странным ярким рисунком. Слушала волны и комкала теодоровы бумаги.
Мир снова превратился в клетку - теперь, правда, размером побольше.
И сейчас даже Арман не смог бы мне помочь. Потому что он тоже был в этой паутине. Тоже муха, как и я.
На следующий день меня навестили сразу оба короля - братец и Дамиан. До этого меня в очередной раз выкупали-прибрали местные молчаливые слуги. Отдалённо это напомнило Утёс. Я вяло этому удивилась и позволила себя одеть и причесать.
А после обеда состоялась собственно аудиенция. У меня не было настроения ничего делать - в том числе и их слушать. Так что я просто сидела у окна и тупо смотрела на уже знакомый ковёр. А Дамиан с братцем распинались... в подробностях. О чём-то.
- Алисия!
Я равнодушно глянула на брата. Тот в ответ сделал страшные глаза и, кажется, в который уже раз повторил:
- Сколько человек ты можешь убить?
Я вспомнила церковников у стен моего замка. Мёртвый город, где чуть не погиб Арман.
- Много.
- Целую армию? - вставил Дамиан и глаза у него предвкушающе сверкнули.
Я равнодушно пожала плечами.
- Можно попробовать.
Короли повернулись друг к другу и принялись о чём-то с жаром спорить.
А у меня жутко болела голова и очень хотелось спать. И послать всех к чёртовой бабушке.
- Алисия, ты поедешь в Зенцберг? - прорвалось сквозь туман в голове.
Я равнодушно пожала плечами.
Кажется, Их Величества приняли это за знак согласия, потому что на следующее утро меня увезли.
Поездку в этот... Зенцберг не помню совершенно. Практически всё время я спала и, помнится, Теодор даже боялся, что я подцепила на юге какую-то лихорадку. Помню, меня осматривал врач, но, наверное, ничего не нашёл - меня оставили после этого в покое.
Думаю, я тогда напоминала куклу. Меня переставляли с места на место, вели куда-то, а если нет - я замирала и то мучилась от головной боли, то проваливалась в серую дрёму. Не знаю, что это было. Но оно ушло, как только мы оказались у поля сражения (или как там это у военных называется?). Громадный такой, не очень ровный луг, с одной стороны - мы. С другой - шатры.
Стояла ночь, но светлая, из тех, что бывают к концу лета. Луна в небе плошкой, звёзды сверкают вовсю... Сверчки стрекочут, светляки кое-где подмигивают. Ветер травами пахнет. Красота!
Я смотрела на огни во вражеском лагере. Рядом что-то в очередной раз рассказывал Теодор (Дамиан куда-то исчез). Вокруг меня витали духи - давно мной забытые и очень привычные. Умилительно-спокойная картина. Была, пока на той стороне что-то не блеснуло. Знакомо так, золотом.
Я зажмурилась и отвела взгляд. Магия святош. И крест - вон, мигает отсветом костра.
"О, мои пауки собственной персоной. Святоши...", - мысль вяло скользнула... и породила следующую: "Они не оставят меня в покое. Никогда. Пока не убьют. Как того проклятого до меня. Они превратят мою жизнь в ад. Уже превращают".