— Да, немного.

— Поедемте ко мне домой?

От его взгляда у нее пересохло во рту. Сердце Рейн взволнованно забилось.

— Зачем? — спросила она тихо, зная, что он ждал вопроса.

Кайл вздохнул.

— Потому, что нам надо поговорить о делах… Потому что вы должны посмотреть, где будете жить… И наконец потому, что надвигается сочельник, а мы оба голодны, и «Собачка» тоже хочет в свою корзину. — В глазах его на минуту появился насмешливый огонек и тут же исчез. Он пожал плечами, отклоняя ее протест. — Но, в основном, — потому, что я хочу побыть с тобой.

Она долго обдумывала ответ — столь соблазнительна была его просьба. Минуту назад она хотела бы, чтобы этот день не кончался. Фелисити уехала к маме в Аллентаун. Все что ждало бы ее в случае отказа — это пустая квартира и еще один, в одиночестве проведенный, праздничный вечер. А если она согласится? Да как же можно было не согласиться теперь, когда Кайл и Стивен — весь смысл ее существования! И она уступила…

После обеда, состоявшего из стейка и салата, Рейн мысленно постаралась войти во вкус домашней жизни с Кайлом. Что это будет? Легкое товарищество, подкрепленное половым влечением? Загружая посуду в мойку и видя, как он тоже засучил рукава, чтобы помочь ей прополоскать посуду, она не могла поверить, что он вот так легко запланировал свадьбу, рассуждая об этом за обычным обедом, что меньше чем через неделю красивый дом Кайла, сооруженный из стекла и дерева, будет и ее домом, что уютная мужская спальня станет и ее комнатой, а Стивен будет спать напротив в комнатке, в которую удобно пройти через холл…

Все последующее стряслось, начиная с того момента, когда они несли горячие напитки в комнату. Ею вдруг овладело смущение. Кайл склонился на коленях перед массивным камином, чтобы зажечь уже сложенные в него поленья. Он ухмыльнулся, когда щенок Стивена поднял головку и зевнул. Кайл не оставил этого без внимания. «Как ты, парнишка?» Он почесал у щенка за ушами. Рейн смотрела на разгорающееся пламя, на золотистые искры, вылетавшие из камина. Щенок, возбужденный этим, тихо поскуливал.

Она все еще улыбалась, когда Кайл неожиданно выпрямился.

— Не надо противиться… сейчас, — тихо произнес он, и глаза его смотрели властно и настойчиво. Рейн проглотила слюну и не успела ни о чем подумать, как была перенесена на диван. Он лег около нее, и поверхность дивана сморщилась под его весом. Он взял из ее руки чашку и поставил на стоявший рядом сундук, который, видимо, служил в качестве кофейного столика.

— Я сделаю это, — сказал он тихо, поглаживая ее по подбородку. Он вытянул из нее поцелуй, раздразнив ее прежде легкими прикосновениями губ, пока она не раскрыла свои, и это был поцелуй, о котором она только мечтала. Рейн закрыла глаза, кровь бросилась ей в голову, а он все осыпал и осыпал ее лицо и шею мелкими поцелуями.

— Вот. — В его голосе ей послышалось удовлетворение. — Когда вы смотрите на меня, как на чужого, существует единственный способ образумить вас.

— И это ваш ответ на все? — пробормотала она.

— Это мой любимый ответ. — Он запустил пальцы в ее волосы, лаская шелковистые мягкие пряди, и произнес глубоким грудным голосом: «Я хочу тебя, Рейн». Это безыскусственное признание подействовало на нее, губы ее раскрылись, глаза увлажнились. — «Кайл…» — пробормотала она, но он замолчал, не зная, что ответить. Ее захлестывали эмоции, она была почти в нирване, и вдруг…

— Я не готова к этому сейчас. Мне нужно время, — каким-то чужим для самой себя голосом произнесла Рейн.

Кайл обхватил ее лицо руками, вперившись в него взглядом.

— Когда ты будешь готова? — спросил он. — Не так уж много времени осталось до свадьбы. — Она опустила веки, и он добавил. — Ты должна понять, Рейн! Неважно, когда это произойдет — сегодня вечером или через неделю, но ты будешь моей женой… во всех смыслах этого слова.

Его требовательный тон действовал на нее возбуждающе, но она не подала вида, что это так.

— Мне, вероятно, следует подождать более подходящего момента, а пока… — Он сунул руку в карман пиджака и вынул маленькую серебряную коробочку. — Ты уж прости, но я чувствую мужскую потребность владеть тобой.

Выражение его лица обезоруживало ее, она больше не обижалась и потом сказала, извиняясь:

— А мой подарок вам остался в моей машине. Я не думала, что мы обменяемся ими до завтра.

— Это неважно. С вашим подарком можно подождать.

Кивнув, Рейн порвала папиросную бумагу, в другую был завернут его подарок, извлеченный из протянутой им коробочки. Это было чудесное кольцо с алмазом, красивейшим из всех, виденных ею когда-либо, и обрамленным аметистами в золотой оправе. Кайл молча надел кольцо ей на палец.

— Спасибо, Кайл. Оно прекрасно.

Он снисходительно усмехнулся, и она почувствовала необходимость приободрить его, снять легкую тень, набежавшую ему на глаза. Рейн взяла его за подбородок и прикоснулась губами к его губам. Его ответный поцелуй был сдержан, а ей хоте лось совсем другого. У нее вырвался стон, когда он, схватив ее за руки, попытался отстранить ее от себя.

— Рейн… — Голос его был глухим. — Не начинай того, чего не собираешься доводить до конца. Мой самоконтроль не устоит перед твоим вызовом.

— И не надо. — Она посмотрела на него долгим взглядом, желая именно сейчас познать его — его и свою любовь — в полной интимной близости. Голос ее было трудно узнать: — Я не попрошу тебя остановиться.

Кайл посмотрел ей в лицо, затем посадил ее себе на колени. Она вздрогнула от невыразимого блаженства, когда он сжал ее ноги коленями, а рукой погрузился в ее груди. Вздохнув, она обвила руками его плечи, а он гладил ее грудь, живот и изгибы талии у бедра. Пульсация крови чувствовалась во всех точках кожи, груди сами по себе трепетали под его руками. Она чувствовала и его легкую дрожь, когда он отодвинул мягкую кашмирскую шерсть платья и смотрел на ее стройную длинную ногу. Он не пошел дальше в своих ласках, лишь сжимал слегка пальцами ее кожу. Рейн поняла невысказанный вопрос. Вся горя желанием, она изогнулась всем телом и побуждала его к действию.

Через минуту она, горя огнем от его поцелуя, почувствовала, как он положил руку на ее руку. Ее тело напряглось, потом как будто растаяло, ощутив самое интимное в ее жизни прикосновение.

Время будто растворилось, сколько его прошло, неизвестно, прежде чем Кайл вновь сказал: «Я хочу тебя».

Всего лишь три маленьких слова, а Рейн сразу остыла. «Хочу», а не «люблю»… не «нуждаюсь». Острота ее собственного чувства, ее любви, необходимости слияния с ним ушла. Она безутешно жалела о потере и посмотрела на Кайла, встретившись с его ответным напряженным взглядом, она стала будто деревянной в его руках. Как же заставить его понять, что, любя его, она нуждалась в чем-то большем, чем его желание? Простое признание самого этого факта было недостаточным. Слово «хочу» терзало ее сознание вновь и вновь. От этого что-то сдавило ее горло и она смогла лишь тихо произнести: «Извини».

— И ты меня извини. — Он быстро отодвинулся и расправил ее платье. Затем он поднял ее и посадил на место. — По крайней мере, вы сдержали свое слово… не попросили меня остановиться. Вы и не должны были.

Рейн вздрогнула, почувствовав его иронию и ненавидя себя за все происшедшее. Она подняла руки к вискам, собралась с духом, чтобы сказать (ей так хотелось, чтобы он ее понял):

— То что мы делали, вдруг показалось мне таким холодным и ненужным…

— Леди, мы так же далеки от холодности и безразличия в наших отношениях, как могут быть далеки от этого два желающих друг друга человека.

— Что же, брак по расчету? — она покраснела. — Уступить вожделению?

«Брак без любви», — добавила она про себя, ведь сказать эти слова означало предать себя. Но тут заметила, что в его синих глазах зажегся огонек, и поняла, что он потерял терпение.

— Вы не можете ничего делать без чрезмерных эмоций, — сказал он с насмешкой. — Зачем все осложнять?

Рейн задала себе тот же вопрос, подумав, как быстро все произошло и совсем не так, как ей представлялось. Она знала, что у него были все причины сердиться, стыдиться и чувствовать неуверенность в себе. Она не смогла ничего объяснить ему, не раскрывая всей силы своего влечения, а без этого она могла лишь предполагать, что подумал о ней Кайл. Вероятно, что с ее стороны это был обман. Или хуже. Не видя, как можно спасти положение, она решила уйти и произнесла нетерпеливо: