Солнце уже давно скрылось за горизонтом, когда Сергей добрался до гостиничного комплекса и поставил грузовики на платную стоянку. Выслушав от отца очередную порцию наставлений, он отправился спать — завтра предстоял трудный и важный день.

Торги прошли, как обычно. Физическое отсутствие Маренина-старшего с лихвой компенсировалось его наличием на коммуникаторе. Всё, что оставалось Сергею, это выслушивать команды отца и в нужный момент выставить товар. Проверив деньги на счёте, Сергей с чувством выполненного долга покинул душный зал ярмарки, по пути огибая группки жестикулирующих и кричащих фермеров.

Наступило самое время выполнить обещанный зарок, и Сергей, злорадно ухмыльнувшись, вынул из коммуникатора батарею и закоротил её. Спустя пару минут батарея приказала долго жить, а парень отправился побродить по городу, не ожидая каждую минуту звонка рассерженного родителя.

Не сказать, что в Копперфилде много развлечений, но уж точно больше, чем на ферме «Счастливая равнина». Можно было походить по торгово-развлекательному центру, что находился неподалёку от ярмарки, или отправиться поглазеть на инопланетное аквашоу в цирк-шапито, который прилетел на Сильван всего лишь пару дней назад. И даже просто побродить по улицам было бы интересно, но Сергея манили космические корабли.

Взять свой вездеход, чтобы добраться до космодрома, он не мог — там имелся коммуникатор, а это было чревато сеансом связи с отцом. И такси Сергей нанимать не стал — его скудные финансы не позволяли подобной роскоши. Он сел на общественный автопоезд, который довольно неспешно повёз немногочисленных пассажиров к «вратам в другие миры». Сергея это вполне устраивало — отъезд он сам себе назначил на три часа пополудни, а сейчас едва стукнуло одиннадцать. По пути к космодрому он жадно глазел на городские красоты и с затаённым дыханием вопрошал себя: если здесь, на неразвитой планете в заштатном Копперфилде столько всего интересного, то что откроют иные миры? Какие чудеса и тайны можно увидеть там, у других звёзд?

Сергей несколько раз побывал на виртуальных экскурсиях к чужим звёздным системам — когда мог устроить себе тайный канал в Информаторий. Но рассматривание трёхмерных изображений существенно отличается от впечатлений при личном осмотре диковинок. Вон, например, пирамида, сваренная из сельскохозяйственных роботов, украшающая двор в доме, мимо которого проезжал автопоезд. Смотрелось неказистое сооружение смешно и нелепо, однако парень не мог отказать этой груде железа и пластика в доле некого очарования. Проводив глазами странную скульптуру, он решил установить что-нибудь подобное во дворе «Счастливой равнины», благо, вышедших из строя роботов в ангаре хранилось немерено.

Едва автопоезд остановился под куполом остановки «Космопорт», Сергей пулей выскочил из вагона. Забыв про всё на свете, он ринулся к трёхэтажному приземистому зданию вокзала.

— Эй, чувак! — послышался резкий голос.

Сергей увидел незнакомого парня, сидевшего на корточках у куста гиперсирени. Лицо у него было рябое, в крупных оспинах, но неприятное ощущение вызывали не оспины, а глаза — взгляд у незнакомца был цепкий и колючий.

— Мне некогда, — бросил Сергей, намереваясь пройти мимо.

— Ты знаешь, почему наш город называется Копперфилд?

— Нет. Почему? — Сергей на секунду остановился.

— Так его назвали первопоселенцы, когда решили, что здесь есть залежи медной руды. Вот так вот. Гони десятку!

— Десятку? За что?

— За сведения, — ухмыльнулся незнакомец. — Получил сведения — плати.

— Ты, наверное, нанюхался пыльцы триподника, — догадался Сергей, — вот и несёшь ерунду.

— Слушай, деревня! — с лица незнакомца пропал даже намёк на улыбку. — Ты получил от меня услугу и обязан её оплатить! Или ты не знаешь четвёртой поправки к городскому кодексу?

Разумеется, ни о какой четвёртой поправке Сергей не знал, но это был не повод разбрасываться деньгами.

— Я тебя не просил ни о какой услуге! — отрезал он. — Проваливай!

— Э-э, нет, сначала я должен получить с тебя долг!

Из-за огромного куста выскочили ещё трое крепких парней, словно только и ждавших этих слов.

— Четвёртая поправка, да будет тебе известно, позволяет таким, как мы, на законных основаниях раздеть до нитки такого, как ты, — гадкая улыбка вернулась на лицо незнакомца.

Его дружки начали обходить Сергея со всех сторон. Он быстро огляделся — ни полиции, ни прохожих поблизости не видно. Значит, полагаться придётся лишь на собственные силы.

— Ребята, шли бы вы по своим делам, а? У меня и денег-то нет…

— А если найдём? — спросил тот, что справа.

Сергей понял, что после этой древней, как Вселенная, фразы надеяться на мирный исход бессмысленно. Он сделал несколько шагов назад, не позволяя окончательно окружить себя. Четвёрка дружно шагнула вперёд.

«Главное, не дать им навалиться одновременно!»

Сергей не владел никакими боевыми искусствами, но это не значило, что драться он не умел. Его кулак описал длинную дугу и достал скулу ближайшего к нему парня. Тот, молча, рухнул на дорожку. Трое оставшихся бросились на Сергея. Им не удалось свалить его с ног, но удары посыпались со всех сторон. Сам Сергей не остался в долгу и даже крепко врезал кому-то прямым правой. Однако это был его последний успех — вдруг из глаз у него брызнули мириады искр, а земля и небо завертели тошнотворный хоровод.

Он понял, что, скорее всего, кто-то из оставшихся на ногах противников ударил его чем-то тяжёлым по голове, вот только дать отпор уже не мог. Руки больше не слушались хозяина и жили собственной жизнью, ноги отказывались поднимать тело. Он даже не успел сообразить, когда упал. Чувствовал жестокие удары в лицо, чувствовал струйку, текущую из рассечённой брови, чувствовал, как рот наполняется кровью, бегущей из разбитой губы. И глаза почему-то не мог открыть, хотя всё слышал и всё понимал. Очередной удар вызвал всплеск белой боли.

Время замедлилось, а после и вовсе остановилось. Белое небытие не было холодным или неприятным. Оно было ласковым, тёплым, мерцающим… и очень похожим на то белое безмолвие, которое окутывало Сергея, когда он держал в руках «штучку». Вот только никогда ещё он так глубоко не погружался в это поле… или чем оно было?

Очередной удар вернул его к жестокой действительности, но теперь всё в корне переменилось. Сергей, словно получивший заряд энергии после погружения в белое безмолвие, вскочил на ноги и в два коротких удара свалил ближайшего противника. Теперь на дорожке лежали уже двое, третий стонал, пытаясь подняться. Последний оставшийся на ногах с недоумением посмотрел на внезапно ожившую жертву и с руганью бросился в атаку.

Неизвестно, выстоял бы Сергей или нет, но в этот момент послышался окрик и металлический топот. Раздался вопль, и последний из нападавших бросился наутёк, преследуемый по пятам лёгким охранным роботом, который стрекал бегущего разрядами электричества.

— Ты как, парень?

К Сергею подошёл мужчина. Лицо его покрывал тёмно-коричневый загар, какой не заработаешь на Сильване. Загар резко контрастировал с седым ёжиком волос. Широкополая шляпа, висящая на ремешке за плечами, кожаная куртка и тёмные брюки, заправленные в высокие ботинки, говорили, что мужчина если не рейнджер, то, как минимум, первопроходец. И бластер в потёртой кобуре висел на поясе, как влитой.

— Пайк, назад!

Робот вернулся к хозяину и замер. Сергей хлюпнул носом, втягивая льющуюся кровь, и поморщился — больно.

— Печально — везде одно и то же, — сказал мужчина, словно продолжая прерванный разговор. — На каждой планете найдутся подонки, нападающие толпой на одного. Но ты молодец! Уложил троих! Мне можно было и не вмешиваться.

— Спасибо вам! — с чувством кивнул Сергей и, указав глазами на оружие, спросил: — Вы рейнджер?

— Я? — мужчина усмехнулся. — Нет, конечно. Просто такая одежда универсальна в каждом мире и очень удобна. Я — капитан Виларокси, командир «Пираньи» — лучшего торгового корабля на этой половине обитаемых галактик. А с бластером расстаюсь только в тех мирах, где запрещено законом появляться на улицах вооружённым. Таких планет немного… в основном, безвоздушные, где каждый выстрел в купол чреват концом всего поселения. Но там, где нельзя носить ручное оружие, всегда можно положиться на Пайка.