Но все чаще и чаще присаживалась отдохнуть девушка на бортик бассейна, и уже не отказывалась и даже не морщилась, когда Док вручал ей очередной энергетический батончик. Сколько она их заглотила, на ходу, не замечая даже их мерзкого вкуса, за эту бесконечную переправу и не сосчитать. Нет, приятно, когда тебя на руках носят, но хочется при этом, чтобы кавалер не потел и не трясся от страха, переспрашивая по третьему разу: а точно ли она уверена, что на левый столбик наступать можно или нет?

   А больше всех ее достал этот графчик-трусишка. Мало того, то на закорки ее посадил, как мешок какой-то, так еще и оглох сразу на оба уха. Иначе с чего бы ему по пять раз все переспрашивать.

   Уф, неужели только двое остались на том берегу? Лисса с трудом переставляла ноги, стараясь аккуратно шагать по столбикам за очередным своим транспортным средством. Чувствовала она себя отвратительно. Ноги гудят, во рту мерзкий привкус залежей мела. "А что вообще будет, если я ошибусь?" - проснулось, наконец, ее неуемное любопытство. И сразу, притихшие было голоса, проснулись и поспешили это любопытство удовлетворить. В мозгу возникла, словно живая, картинка. Вот очередной наемник идет с Лиссой через бассейн. Роковая ошибка, нога ступает не на тот столбик, мгновенно срабатывает ловушка, в один миг превращая все окружающее пространство в гигантскую печь. Ярким костром вспыхивает бассейн, выбрасывая до потолка огненные струи. Их сестры соскальзывают со стен золотистыми змеями, сжигая все на своем пути и заливая пол оранжево-красным морем, по поверхности которого периодически пробегают судороги, и рождаются ослепительно белые фонтаны искр.

   Лисса потрясенно замирает на месте. Широко открытые глаза невидяще смотрят перед собой. Ужас, охвативший ее от увиденного, настолько силен, насколько вообще может испугаться человек, которому только что показали собственную гибель. Мертвая тишина повисает над залом. Никто не рискует окрикнуть замершую посередине бассейна девушку, опасаясь этим только ухудшить ситуацию. Хотя нет ничего хуже беспомощного ожидания. Никто из стоящих у края ловушки людей не может сейчас ничем помочь Лиссе. Несколько десятков пар глаз напряженно следят за тонкой девичьей фигуркой в синем, чуть мешковатом комбинезоне, такой хрупкой и беззащитной на фоне хищно-черного глянца бассейна.

   Двое оставшихся на той стороне напуганы не меньше Лиссы. Сейчас решается и их судьба.

   - Да помогут ей звезды и всем нам, - тихо шепчут обветренные мужские губы. Но Лиссе сейчас не до товарищей, она сражается с самым страшным врагом - с собой. И этот бой нельзя назвать легким. Ее лицо, покрытое мелкими бисеринками пота, застыло бледной маской в полумраке зала. Все тело налилось свинцовой тяжестью и словно окаменело. Воздух с трудом проходит сквозь легкие, и приходится прикладывать гигантские усилия, чтобы сделать очередной вдох.

   Голоса шепчут что-то утешительное, и даже вроде как извиняются за то, что так ее напугали.

   - И сколько таких пугалок нас еще ждет? - начинает она переговоры с собственным сумасшествием.

   - Совсем чуть-чуть, - отзываются голоса, и Лиссе остается надеться, что чуть-чуть в их понимании - это две-три ловушки, не больше.

   - Все равно, пути назад нет, - радостно нашептывают ее личные сумасвободительные галлюцинации.

   - Точнее есть, - ехидно добавляют они, - но он ведет к гибели всех вас.

    Глава 7.

   Голоса уже серьезно продолжают: "Не беспокойся из-за такой мелочи, как ловушки. Ты пройдешь их, не заметив, но если хочешь, можешь тащить с собой эти игрушки. Они забавны. Мы ждали долго, подождем еще".

   - Стоп, - прерывает Лисса этот многоголосый монолог и усилием воли загоняет голоса за горизонт сознания.

   - Фу, - вытирает она пот со лба и... пошатывается. Дружное "Ах!" проносится над залом, но девушка героическим  усилием удерживает равновесие и замирает синей птицей, раскинувшей руки-крылья над темной глазурью воды.

   Мысленно взяв себя за шкирку и хорошенько встряхнув несколько раз, Лисса немного пришла в себя. Настолько, что за несколько шагов смогла преодолеть бассейн. Наконец, очутившись, в безопасности, девушка позволила дрожащим ногам опустить себя на пол. К ней тут же бросились Кныш и один из волчар - последние оставшиеся на той стороне зала. В тревоге они начали тормошить Лиссу, протягивая ей одновременно бутылку с водой и батончик.

   - Не надо, - Лисса отпихнула от себя еду. Пожалуй, сейчас она не в состоянии что-либо съесть, а вот вода - другое дело, пересохшее горло действительно требовало живительной влаги. Пару глотков и Лисса даже смогла произнести: "Все в порядке. Я готова идти. Кто со мной?"

   Волчара окинул настороженным взглядом ее бледное, почти синюшное лицо, горящие нездоровым блеском глаза, подрагивающую в руках бутылку с водой, и явное сомнение, доверить свою драгоценную жизнь этой особе, отразилось у него на лице. С другой стороны,  хотя что-то и напугало девчонку до полусмерти на середине бассейна, не погибла же она, вон живехонька, перед ним сидит. Нет, он в курсе, что прозорливицы всегда чуть не в себе, а теперь вот и сам убедился в этом. Но не жениться же ему на ней, а только на руках через эту пакостную болотину перенести. Переживет как-нибудь. Эх, была - не была, и Волчара подхватил невесомую, словно перышко, девушку на руки.

   - Ты уверена, что справишься? - остановил его Кныш, с тревогой вглядываясь в лицо Лиссы.

   - Нет, - честно призналась та, - но чем быстрее мы отсюда уберемся, тем легче мне будет.

   - Хорошо, как скажешь, - отступил в сторону наемник, освобождая проход к бассейну.

   Обратно Лисса неслась, прыгая по столбикам, яко горная коза, и откуда только силы взялись, с единственной мыслью в голове: "Ни о чем не думать, не думать, ни о чем".

   Кныш бережно подхватил её на руки, не дав даже сойти с бордюра, и смело шагнул вперед. На удивление удачно. Лисса испугано вскрикнула, а потом в ярости зашипела: "Совсем мозги потерял? Или жить расхотелось?"

   Тот лишь загадочно улыбнулся: "Не волнуйся. В этом шаге я был уверен. А вот дальше рисковать не буду. Поэтому, весь во внимании, госпожа". И застыл с самым смиренным выражением на лице. Лишь лукавые искорки в глазах выдавали его "истинное" послушание. Но Лиссе было не до искорок, она слишком устала.

   - Ничего, это наш последний заход, - уговаривала она свой измученный организм, - сейчас дойдем, а там и отдохнуть можно будет.

   Лисса шепотом, голос уже почти не слушался, говорила Кнышу, куда ступать. Тот, к ее радости, улавливал всё с первого раза, и они довольно быстро продвигались вперед. Но возмутиться, когда Кныш, дойдя до края бассейна, не опустил ее на пол, а так и понес дальше на руках, сил у Лиссы не хватило. Рядом шли притихшие охотники за удачей. Даже ступать старались потише, чтобы не разбудить мгновенно уснувшую на руках у Кныша девушку.

   - Ишь, умаялась, бедняжка, сочувственно качал головой Мироха, - нам-то здоровым что - неси ее и неси, а она, шутка ли дело, среди всех этих кругогулен, нужную углядеть должна и ни разу не ошибиться. Тут и здоровый мужик перенервничает, а она-то, аки пичужка, такая же мелкая, кожа да кости. И в чем только душа держится?!

   Через короткий промежуток времени отряд вышел в небольшой прямоугольный зал. Древние явно были не дураки и позаботились о комфорте путешественников. Хотя, после всех ловушек, подобная забота воспринималась скорее, как издевательство. Зал, лежащий перед охотниками, был обустроен для отдыха, доживших до этого приятного момента, людей. Треть его была застелена упругим волокнистым ковром темно-зеленого цвета. Не пуховая перина, конечно, но для усталых конечностей сгодилось бы сейчас все, что было мягче камня.  Отдельный проход вел в санузел Древних. Редкость его посещения обеспечивало в нем достойную чистоту и отсутствие неприятного запаха.