Ты сказать того не можешь, чтоб мой нрав пременен был.

Я тогда забыла клятвы, как уж ты свои забыл.

       Если б ты не пременялся

       И другою не пленялся —

       Я б вовек была твоя;

       Но когда ты стал неверен,

       Сколько лор был ни чрезмерен —

       Но исчезла страсть моя.

Будь счастли́в теперь иною; я не мышлю о тебе!

И не чувствую заразов ни малейших я в себе.

       Не великим поставляю

       Сей урон, что потеряю

       Я неверного в тебе;

       Ты ж со временем узнаешь,

       Что нелестную теряешь

       Ты любовницу во мне.

Размучен страстию презлою

И ввержен будучи в напасть,

Прости, что я перед тобою

Дерзну свою оплакать часть.

  Хотя твой милый взор, драгая!

  Мне остры стрелы в грудь бросая,

  Зрел действие своих побед,—

  Но ты еще того не знаешь,

  Колико мне ты причиняешь

  Несносных мук и лютых бед.

Я с той жестокой мне минуты,

Как первый раз тебе предстал,

Питаю в сердце скорби люты,

Питаю страсть, и пленник стал.

  Не видишь ты, как я смущаюсь,

  Как стражду, рвуся и терзаюсь

  И горьких слез потоки лью?

  Ты прежних дум меня лишила,

  Ты жизнь мою переменила,

  Тебя, как душу, я люблю.

Всегда тебя в уме встречаю,

А стретив, зреть тебя хочу;

И где тебя найтить лишь чаю,

Бегу туда, и там грущу.

  Места, где страсть моя родилась,

  Где кровь тобою вспламенилась,

  Свидетели тоски моей:

  Я в них тебя воспоминаю,

  Твое в них имя повторяю

  Стократно в памяти своей.

Теперь узнав себя подвластна

И частию владей моей;

Но сколько ты, мой свет! прекрасна,

Ты столько жалости имей,

  За скорбь в душе моей смертельну

  И рану в сердце неисцельну

  Хоть сладку мне надежду дай.

  Коль стыдно то сказать словами,

  Хотя прелестными глазами

  Скажи, скажи мне: уповай.

Сколько грусти и мученья нам бесплодна страсть сулит?

Сколько бедства и напастей всей любви нам предстоит?

      Коль судьбина не согласна

      С нежной волею сердец,

      На какой, мой свет! ты страстна,

      На какой, увы! конец?

Что в том пользы, дорогая, хоть равна у нас любовь?

Хоть однаким напоенна чувством наша жарка кровь?

      Тщетно сходны наши мысли,

      Рок противится любви:

      Ты своим меня не числи

      И оковы разорви.

Возвращай свою свободу, пусть один лишь я грущу;

Хоть останусь в злой печали, но тебя не возмущу.

      Удалясь очей любезных,

      В сих не буду жить местах.

      Ах! не трать ты в бесполезных

      Время вздохах и слезах.

Позабудь меня, драгая! позабудь меня, мой свет!

Так судьбой определено, нам в любови счастья нет.

      Мне рыдать повелевает

      О тебе ее устав;

      А тебя он осуждает

      Ожидать иных забав, —

Ничего со мной не тратишь, истребляя жар в крови,

Кроме нежности и сердца, постоянного в любви;

Сим не можешь быть довольна,

А иных достоинств нет, —

Лучшей части ты достойна,

Ожидай ее, мой свет.

Во селе, селе Покровском,

Среди улицы большой,

Разыгралась-расплясалась

Красна девица-душа,

Красна девица-душа,

Авдотьюшка хороша.

Разыгравшись, взговорила:

«Вы, подруженьки мои,

Поиграемте со мною,

Поиграемте теперь;

Я со радости с веселья

Поиграть с вами хочу:

Приезжал ко мне детинка

Из Санктпитера сюда;

Он меня, красну деви́цу,

Подговаривал с собой,

Серебром меня дарил,

Он и золото сулил.

«Поезжай со мной, Дуняша,

Поезжай, — он говорил, —

Подарю тебя парчою

И на шею жемчуго́м;

Ты в деревне здесь крестьянка,

А там будешь госпожа;

И во всем этом уборе

Будешь вдвое пригожа!»

Я сказала, что поеду,

Да опомнилась опять:

«Нет, сударик, не поеду, —

Говорила я ему, —

Я крестьянкою родилась,

Так нельзя быть госпожой;

Я в деревне жить привыкла,

А там надо привыкать.

Я советую тебе

Иметь равную себе.

В вашем городе обычай —

Я слыхала ото всех:

Вы всех любите словами,

А на сердце никого.

А у нас-то ведь в деревне

Здесь прямая простота:

Словом мы кого полюбим,

Тот и в сердце век у нас!»

Вот чему я веселюся,

Чему радуюсь теперь:

Что осталась жить в деревне,

А в обман не отдалась!»