Уже с 30-х гг. художника увлекает задача включения фигур и фигурных групп в пейзаж. Проблема солнечного света, передача воздушной среды, пространства, пронизанного сверканием рефлексов, постепенно начинают все более интересовать Вальдмюллера. Вместе с тем в этих композициях очень органично воплощено и его оптимистическое мироощущение. Как на пример такого нового решения можно указать «Собирателей хвороста в Венском лесу» (1855; Вена, Галлерея 19 и 20 вв.) и «Раннюю весну в Венском лесу» (1862; Нью-Йорк, собрание О. Каллира). Передача предметов, окутанных воздушной средой, солнечным светом (эти поздние работы написаны Вальдмюллером под открытым небом), не ослабляла впечатления материальности: объемны и материальны стволы его буков и вязов с их круглящейся пятнистой корой; объемны и материальны складки крестьянской одежды его здоровых ребят, суетящихся среди зарослей, покрывающих плотную Землю пригородных холмов.

С 1829 по 1857 г. Вальдмюллер был профессором Венской Академии; молодежь стремилась учиться у него, он всячески поддерживал молодых художников других национальностей. В частности, Вальдмюллер обратился к венгерскому сейму с предложением ряда организационных мероприятий для поддержки художественного воспитания талантливой венгерской молодежи. Вальдмюллер, как художник-реалист, становится в оппозицию к академическим методам преподавания и выпускает резкую полемическую брошюру «О более целесообразном преподавании живописи и пластики». Трактат приводит в ярость академический ареопаг, против Вальдмюллера организуют травлю, с ним начинают бороться административными мерами. В 1849 г. Вальдмюллер издает новую брошюру—«Предложения к реформе австрийской королевской Академии». Академия добивается снижения ему жалованья до уровня музейного сторожа, а затем отстраняет от преподавания и сокращает пенсию.

Вальдмюллер далеко превосходит своих современников во многих отношениях. И тем не менее и в области пейзажа и в области жанра нельзя пройти мимо нескольких художников меньшего значения, творчество которых характерно для австрийского искусства. В области пейзажа это семья Альтов—Якоб Альт (1789—1872) и его сыновья Франц (1821—?) и особенно самый одаренный из них Рудольф (1812—1905). Все трое были мастерами акварели, много работали в Италии, но в то же время они значительно способствовали росту интереса к мотивам пейзажа Австрии. Якоб Альт издал в 1818—1822 гг. серию литографий «Живописное путешествие по Дунаю», а в 1836 г. — «Виды Вены и ее окрестностей». Попытка Альта не была только индивидуальным экспериментом, она отвечала все нараставшему процессу роста национального самосознания, выражавшегося в пробуждении интереса к родной природе.

Рудольф фон Альт. Вид церкви в Клостернейбурге. Акварель. 1850 г. Вена, Алъбертина.

илл. 340а

Рудольф фон Альт многому научился у художников английской школы, его работы отличаются теплым колоритом, ощущением световоздушной среды. Сначала он писал архитектурные мотивы («Вид церкви в Клостернейбурге», 1850; Вена, Альбертина). Но в более поздних работах его виды города приобретают характер зарисовок жизни современной Вены («Рынок на Дворцовой площади в Вене», 1892; там же). Сохраняя прозрачную легкость акварели, Рудольф Альт все сильнее повышает выразительную силу ритмики объемов и характеристики взятых им мотивов («Сиена», 1871; Вена, частное собрание). Вокруг этих художников усердно и зачастую успешно работало большое число даровитых пейзажистов, значение которых, однако, преимущественно местное (Р. Рибарц, Ф. Гауэрманн, Ф. Лоос и многие другие).

Также и в области жанра Вальдмюллер не был изолированным явлением. Большой популярностью в его время пользовался Йозеф Данхаузер (1805—1845) с его сентиментальными композициями (например, «Материнская любовь», 1839; Вена, Галлерея 19 и 20 вв.).

Среди многочисленных жанристов австрийские историки искусства сейчас выделяют ранее презрительно обходившегося молчанием Михаэля Недера (1807— 1882). Сапожник по профессии, он, несмотря на четыре года академического обучения, сохранил некоторые черты непосредственности самоучки. В его картинах нет виртуозности, но в них нет и шаблона, они человечны. Недер первый в эти годы обратился к отображению быта ремесленников, рабочего люда (в венской Альбертине хранится его рисунок «Мастерская сапожника», где в одной из фигур он изобразил себя,— нужда заставила его и после Академии зарабатывать себе на жизнь сапожным ремеслом).

В 70—80-х гг. в Австрии резко обозначились две линии в развитии искусства. Быстро обогащающаяся верхушка буржуазии начинает покупать произведения искусства «музейной внешности» — «под старых мастеров» (главным образом итальянских). В Австрии этому фальшивому направлению служит Ханс Макарт (1840—1884). Ханс Макарт, учившийся в Мюнхене у Пилоти, обосновался в Вене, когда ему еще не было тридцати лет. Он работал в Мюнхене, Лондоне, Париже, Антверпене и Мадриде, был в Египте, наибольших успехов достиг в Вене, где последние пять лет своей жизни был профессором Академии. Макарт пользовался большим успехом, особенно в кругах процветающей буржуазии и аристократии Вены. Его искусство, внешне эффектное, декоративное и подражательное, не имеет подлинных качеств тех классиков, которых оно стремится затмить. Полученное от Пилоти умение писать аксессуары — ткани, меха и т. п. — Макарт дополняет бесчисленными фигурами обнаженных женщин в надуманных ракурсах, лишенных жизненной правды. Для риторики Макарта характерен находящийся в венской Галлерее 19 и 20 вв. фрагмент (почти 5 X 8 м) его «Триумфа Ариадны» (1873), служившего занавесом Комической Оперы в Вене.

Ханс Макарт. Дама с соколом. 1880 г.

илл. 341 б

Однако помпезности официального искусства противостояло реалистическое искусство. Как одно из проявлений жизненности реализма следует признать творчество австрийского офицера, очень много работавшего в Венгрии,— Августа фон Петтенкофена (1822—1889). Петтенкофен учился в Венской Академии в течение восьми лет. Он был свидетелем революционных событий 1848—1849 гг. и оставил их зарисовки. Его этюды («Штурм народом замка Буды», 1849; Будапешт, Историческая галлерея, и др.) выделяются той острой правдивостью, с которой художник передает мимолетно увиденные им драматически напряженные эпизоды. Петтенкофен полюбил Венгрию — страну и народ. Почти в продолжение сорока лет он каждое лето работал в долине Тиссы; обосновавшись под конец в городке Сольнок (впоследствии там возникла целая художественная колония венгерских художников), Петтенкофен писал базары с возами, лошадей у водопоя, сады с плетнями, венгерских крестьян и крестьянок в их живописных деревенских уборах, цыган возле таборов и деревень, писал порой несколько тяжеловато, но с живым интересом к быту полюбившейся ему страны.

Август фон Петтенкофен, Лошади у колодца. 1870-е гг. Москва, Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина.

илл. 340 б

Более компромиссно творчество работавшего в Германии тирольца Франца фон Дефреггера (1835—1921). Дефреггер бросил крестьянствовать и стал серьезно заниматься живописью лишь на двадцать пятом году жизни. Не закончив учения в Мюнхене, он уехал в родной Тироль и стал писать портреты окружающих его крестьян. После поездки в Париж он в Мюнхене учится у Пилоти, а с 1878 по 1910 г. сам становится профессором Мюнхенской Академии. В картинах Дефреггера слишком много нарочито праздничного — краснощеких девушек и лихих парней в народных костюмах. Но в его творчестве есть и другая сторона. В частности, очень убедительны в своей характерности картины, изображающие тирольцев в борьбе против нашествия Наполеона. Таковы его композиции «Последнее ополчение» (1874; Вена, Галлерея 19 и 20 вв.), показывающие, как старшее поколение села отправляется на фронт, вооруженное самодельным оружием, и «Перед восстанием 1809 года» (1833; Дрезден, Галлерея). Дефреггер находит для этого события характерный живописный язык — сдержанную горячую гамму, ритм движений, выразительность типов.