Раджпутские раджи и их семьи, как говорят, принимали в праздничных играх деятельное участие — но только в своем кругу, во дворце. В этот день раджпутские раджи и их окружение обязательно играли в конное поло, причем играющие запасались множеством «снарядов» — пакетиков с красным порошком, и прямо на конях соревновались в ловкости их метания, и эти сцены являются излюбленным сюжетом раджпутских живописных миниатюр.
В день главных событий праздника ближе к вечеру все слушают песни и рассказы о демонице Холике, которая хотела погубить своего брата Прахлада, почитателя Вишну, но была наказана; ее чучело сжигается в праздничном костре. На площадке перед костром брахман готовит к жертвоприношениям киноварь, рис, хлопковые нити и гур; вокруг костра также обвязывается хлопковая нить. В указанный момент в трех-четырех местах одновременно молодые парни возжигают костер. Это происходит с наступлением ночи, и это апофеоз веселья. В костер бросают те же порошки, кокосовые орехи, которые потом стараются вытащить обратно палками и унести домой; печеные в огне Холи, они полезны для счастья в наступающем году. В этот день с утра каждый, готовясь к празднику, натирал себя особой пастой из давленых горчичных семян, куркумы и воды; ставшую грязной пасту собирают в комочек и теперь бросают в горящий костер (78, 170). Это помогает очиститься не только телесно, но и душой, как считается.
Вокруг костра Холи пляшут и веселятся все, в том числе и малые дети. Это продолжается до восхода Солнца: наступает новый день, а вместе с ним и новый месяц, и новый год. Утром люди совершают омовение (правильнее сказать — отмываются от краски), меняют одежду и возвращаются в более спокойный ритм жизни, хотя праздник еще продолжается. В этот день нужно делать друг другу подарки. Огонь от костра Холи люди берут по домам и стараются как можно дольше сохранить в домашних алтарях, как символ победы сил добра над злом (30, 190), символ гибели в огне всего нечистого, в физическом и ритуальном смысле. Войти в новый год все стремятся очищенными и без дурных осадков прошлого года.
Каждая семья в огне костра Холи опаливает пучок просяных колосьев; эти обжаренные зерна приносят домой, и все должны поесть их. Его тоже хранят до следующего Холи (78, 171). Наутро дети разбрасывают по домам и на всех, кто попадется, пепел от костра Холи.
Б. Р. Чаухан описывает, что в Раджастхане бытует такой обычай-гадание: в день Холи несколько уважаемых людей деревни идут в дом бывшего феодального правителя, отбирают в его хлеве четырех быков, которые будут при гадании представлять четыре дождливых месяца предстоящего года. Эти быки должны стоять в хлеву все время, пока горит костер. После этого люди идут смотреть, все ли они стоят: гадание состоит в том, будет ли соответствующий быку месяц сухим (если бык стоит) или дождливым (если бык лег) (30, 189, 190). Для засушливого Раджастхана это очень важно.
Семь дней после праздника Холи или только один седьмой день посвящаются почитанию богини Шитала-Мата, «ответственной» за оспу, как думают раджпуты. Она, как считается, не любит огня и жара, и поэтому именно в эти дни жаркого костра ее надо ублажать. В это время запрещается молоть муку на жерновах (отчего они разогреваются, как известно). Богиню «охлаждают» тем, что ей предлагают холодную пищу, и все люди тоже едят приготовленную с вечера холодную еду: очаг нельзя зажигать. Все матери идут с жертвоприношениями в святилище этой богини, моля ее защитить детей от болезни.
Именно в эти дни — Холи и перед почитанием Шитала-Мата — происходит то, о чем страшно любят писать туристические журналы: женщины могут проделывать с мужчинами то, чего не смеют делать в обычных обстоятельствах: говорить что угодно, дразнить, ругать. На самом деле это разрешается только близким родственницам и женам, да и то в шутку. Б. Р. Чаухан пишет, что раджпуты в этот праздник запирают дома на замок недавно женившихся молодых и не пускают их веселиться со всеми вместе (30, 192). Мы научно объясним сию предосторожность тем, что в обстановке вакханалии раджпутская священная примогенитура не должна подвергаться ни опасности, ни давать поводов к толкам. Береженого, как известно, Бог бережет. Зато общая атмосфера нестрогого поведения может обострить давно угасшие ссоры и воспоминания о кровных обидах и вызвать потасовки между мужчинами.
В честь богини Гаури (одно из имен Парвати/Деви, супруги Шивы) проводится праздник Гангаури. Он продолжается девять дней в период весеннего равноденствия. В эти дни природа находится в полном расцвете весеннего очарования, все цветет, воздух наполнен ароматами. Это женский праздник; женщины молят богиню о долгой жизни своих мужей. Праздник начинается в момент, когда Солнце входит в созвездие Овна, т. е. точно в астрономический Новый Год. Обычно в состоятельных раджпутских семьях есть изображения Гаури, чтобы раджпутки могли совершать обряды, не нарушая своего затворничества; есть они и в храмах. Но женщины других каст праздничной процессией отправляются за глиной, чтобы сделать изображения Гаури и ее супруга Шивы, размером поменьше, что характерно. Многие обряды девятидневного почитания проводятся около этих изображений. Одновременно с изготовлением фигурок в бороздку на земле перед алтарем высаживается немного овса или ячменя; землю поливают — зерна должны прорасти. До появления всходов постоянно проводятся обряды почитания богини. Затем, когда растения проросли, они вынимаются из земли и дарятся мужчинам, которые втыкают их в свои тюрбаны. В этом явно прочитывается символика культа плодородия, ежегодного обновления жизни, нового цикла жизни.
Но апофеоз праздника — процессия богини Гаури к водоему (пруду, озеру, реке). Процессия эта начинается в строго определенный момент. Нарядно разукрашенную богиню в сопровождении самых красивый девушек несут к озеру, все поют гимны. В прежние времена раджпутские раджи приветствовали процессию Гаури, хотя, по идее, этот праздник чисто женский, и мужчинам нельзя на нем присутствовать. Богиню приносят к озеру и ставят на берегу. Считается, что она совершает в это время омовение, готовясь к встрече со своим супругом. Пока на берегу остается статуя Гаури, по озеру происходит катание на лодках — с тем, чтобы посетить всех Гаури, стоящих по периметру водоема. Вдоль берега водоема располагаются многие группы женщин, принесших купаться «свою» Гаури, и совершающих обряды. В Раджастхане множество изумительно красивых озер, и посреди многих из них стоят, как видения, беломраморные дворцы и храмы. Во время праздника и ритуального катания на разукрашенных лодках нарядных женщин вся картина приобретает потрясающую красоту. Этот этап праздника длится обычно очень долго; затем процессия торжественно идет и несет богиню обратно в храм. А вечером на берегу озера или водоема, где купалась Гаури, происходит большой фейерверк.
В день праздника Гангаури мужчины, которых на эти торжества не допускают, имеют свои не менее важные дела. Они почитают свой меч во время молитв и жертвоприношений в домашнем алтаре, и тем самым посвящают его богине Гангаури/Деви.
В день Гангаури городские жители стремятся выбраться на природу, в сады, рощи, катаются на лодках, украшают себя цветами и радуются весне.
Двадцать третий день месяца чайт посвящается у раджпутов Мата — богине-хранительнице домашнего очага каждого клана и каждой семьи. Мужчины — главы семей — почитают ее, обновляют алтарь, рисуют новые знаки, совершают жертвоприношения в огне от имени всей своей семьи (78, 154; 79, 1, 459).
Двадцать пятый день месяца чайт считается днем рождения Рамы. В этот день в прежние времена раджпуты почитали свое военное оружие, боевых коней и слонов.
С. Л. Шривастава описывает современный обряд почитания меча членами касты бадава, имеющими один статусный уровень с джатами и гуджарами, который они проводят в этот день. На небольшой площадке во дворе каждого их дома на земле очищается участок для проведения обряда; на этом месте охрой или мелом (известняком) рисуются восемь изображений, как бы следов от копыт коня; там укладывается меч с привязанным к нему красно-желтым нитяным шнуром. Рядом в огне совершается жертвоприношение сластей. Все члены семьи присутствуют при этом. Затем все «угощаются» опиумом и идут приветствовать старших своего клана (78, 175). Это определенно раджпутский обряд почитания меча, и описание соответствует другим описаниям обряда в литературе.