- Знаешь, я тоже был потрясен.

- Издеваешься? - шепотом сказала я. - Мне тройную порцию электрошока, пожалуйста. Я думала, вы их уничтожили.

- Я тоже.

Бледное голубо-зеленое существо безразлично взирало на меня единственным жутко-черным глазом. Шесть конечностей (на самом деле семь - одна была на спине, похожая на щупальце, вылетала по необходимости), две из них нижнее. Семипалые руки. Монстр. Грубая черная пародия на шорты. Металл. Брендон привязал эту тварь лианами к дереву, криог не мог даже шевельнуться, но взгляд его огромного чернильного глаза стрелял надменностью и презрением. Похоже, тварями считал он нас.

- Я как раз хотел посоветоваться с тобой, что же нам с ним делать. Общаться со мной он не желает, оставить дорогого гостя мне этикет не позволяет… Может, ты что подскажешь?

Я знала, чего он хочет. И знала, что не могу.

Адский глаз усмехался. Последний, кто позволил себе такую роскошь, как насмешка надо мной (давным-давно, еще в Питере), хромал полгода. И не смотрите, что я такая маленькая и хрупкая, в бешенстве сил добавляется.

Я сама поразилась охватившей меня ярости. Не верьте, спортивной злости не бывает, есть только ярость, направленная против собственной слабости.

Остальное я наблюдала уже со стороны, точнее, это был "вид сверху". Девушка с растрепанными русыми волосами медленно подошла к мифическому монстру. По серебристому комбинезону пробежала волна спектральных бликов. Я подметила безумный блеск в ее глазах. Император, стоящий чуть поодаль, держал руку на оружии, величественный в своей напряженной неподвижности.

Безмятежность сменилась паникой, как только существо осознало мое присутствие в своем мозге. Такого от меня не ожидали ни Круфтсис (приблизительно так звали слизняка), ни его помощники на Консуле I. Понадобилось нечеловеческое усилие воли, чтобы самой не поддаться этой панике и обрести полный контроль над его "я". Первым, что я узнала, была нехитрая истина, до которой я уже и сама начала доходить: преследовали именно меня, Брендон ни в коем случае не должен был пострадать. Это непростительно, но в бешенстве я начала кромсать податливый от страха разум, одновременно поглощая его память.

Получилось бессмысленное убийство, но совесть молчала. Внезапно я опомнилась. Нужно сохранить эту тварь живой - хотя бы в качестве свидетеля. Но не только его ценность остановила меня - возможно, милосердие или нежелание уподобиться тому же Круфтсису.

Когда я пришла в себя, яркий солнечный день превратился в густые сумерки. На открытом участке неба висели мрачные облака, пока не ставшие тучами.

- Выпей, - Брендон протянул мне пиалу. Превосходное вино чуть обожгло мне небо.

Я уставилась на криога. Теперь слепой бездонный глаз укоряющее глядел на меня. Брендон не стал дожидаться вопроса.

- Ты, как обычно, была без сознания. Знаешь, это уже становится дурной привычкой. Он как-то странно дернулся и замер. Наверно, ему вживляли механизм самоуничтожения - и он сработал.

- Черт! - выругалась я. - Нет. Только теперь дошло. К его сердечной мышце был подсоединен микрочип. Я блокировала его сигнал, но не обратила внимания. А как только перестала…

- Возможно, это и к лучшему, - невесело усмехнулся он. - Мне не придется его убивать. Ты многое узнала?

Я устало кивнула головой.

- Достаточно. Только очень хочется поесть и поспать. А потому… Дай-ка.

Я протянула руку к лазеру. Брендон послушно, правда, слегка недоуменно подал его мне.

- Решила поглумиться над трупом? - поспешил он скрыть шуткой свое замешательство.

- А то. Я такая.

Лазер вырезал аккуратный квадратик на левом боку "одеяния" криога. Металл отвалился, обнажая небольшой прибор. Я выстрелила в него. Труп поверженного врага шатнуло в сторону - лианы, сдерживающие его, истлели. Несколько секунд он раскачивался, будто бы в посмертном аритмичном танце, а после рухнул на землю.

- Сэр Брендон! Леди Калли! - одновременно завопили Звезды. Я улыбнулась и (в который раз?!) потеряла сознание.

Мне привиделся Жасп - родной, безумно давно утраченный мир криогов. Память о планете искусственно вживлялась в мозг каждому новорожденному: дом, облик которого они обязаны были сохранить в вечности. Безбрежный океан с единственным материком, захватывающим экваториально-тропическую зону, дал жизнь многим видам, но лишь один эволюционировал сказочно быстро, сказались бесчисленные вспышки на желтой звезде, слабый озоновый слой и, как следствие, воздействие гамма-лучей. И уже через несколько тысяч лет криоги дерзнули выйти в космос. Когда корабли, разлетевшиеся, будто искры от костра, достигли новых миров, они не смогли связаться с Жаспом. Лишь через годы они узнали, что Жасп погиб, его уничтожили без объявления войны. Паспус, Древние - в итоге окрестили разрушителей криоги. С ненавистью, страхом и уважением. И потому практически с рождения криогам вкачивали в долговременную память нереально лазурное море, папоротниковую растительность, изумительно синие небеса и прекрасные строения: криоги были замечательными архитекторами, с очень развитым чувством гармонии.

С высоты птичьего полета Айрин показался так себе: беспорядочное нагромождение разноцветных башенок и белоснежных шпилей, со всех сторон окруженных джунглями, а в центре - пять маленьких озер (или луж-переростков), будто какой-то великан оставил отпечатки своих пальцев.

Сквозь видения о Жаспе я смутно различала шелест струй дождя о борта флаэреля, здесь же было спокойно и сухо, лишь бело-голубой со звездой флаг Империи чуть колыхался над самым высоким шпилем.

- Сердце мира, - заметив, что я очнулась, Брендон улыбнулся. - Чувствуешь полное единение с природой.

Я рассеянно кивнула. Да уж, полное единение. Ничего, что силовое поле протяженностью в несколько километров полностью ограждает Айрин от воздействия той самой природы?

Мне вспомнилось щемящее чувство восторга от полета над горами Раута: те исполины, подпирающие небеса, много сильней растревожили душу.

Флаэрель заложил последний вираж перед посадкой.

- Что с телами Стайра и Милена? Их извлекли? - спросила я.

Кажется, Брендон удивился вопросу. А может, его расстроило напоминание о смерти телохранителей. Он облизнул губы, подпер лоб рукой и чуть нервно ответил:

- Точно не знаю. Партию я отослал. Думаю, завтра их останки кремируют.

- Я хочу присутствовать при этом, - не поднимая глаз, сказала я.

Брендон медлил с ответом.

- Они погибли вместо меня.

- Хорошо, - согласился он. - На рассвете. Я приду за тобой.

Больше мы не разговаривали. Он проводил меня до Аметистовой башни, ставшей ненадолго моим домом, и до боли сжал мою ладонь. Трое из шести телохранителей, следовавших за нами, остались охранять мой сон. Но я не спала. Вплоть до того момента, как воздух подернулся золотистой дымкой рассвета, я заполняла чистые листы мелким и не слишком понятным почерком. Что-то подсказывало мне, что другой возможности не будет. И лишь первые лучи далекой Капеллы вынудили меня упасть, не раздеваясь, на расстеленное ложе. Спасительное забытье длилось не более пятнадцати минут.

Переливчатая трель возвестила о приходе Императора и о неизбежности новых кошмаров.

День 16.

Я вновь и вновь вспоминала Ривал, тот чудный безоблачный день, закончившийся столь трагически, запах горелого мяса…

Кроме нас с Брендоном на площадке у неприметного серого здания присутствовал весь личный состав охраны Императора, расквартированный в Айрине. Я была единственной женщиной. По дороге Брендон объяснил мне, что традиционно женщины не допускаются сюда, к этому простенькому домику. Он вещал что-то о гуманности, а я лишь понимала, что матери, жены и сестры лишены возможности проститься с близкими. Конечно, они проводят последнюю ночь рядом с почившим, но…