Сердце Сойера разрывалось, ему страстно хотелось догнать ребенка и поклясться, что он сделает все, чтобы уговорить Эбби остаться. Все что угодно. Но вместо этого он продолжал стоять, молча глядя вслед ее убегающему сыну. И даже не заметил, что к нему направляется Митч. В ответ на приветствие он поднял руку и слабо улыбнулся. Было ясно, что страж порядка заглянул к нему не по какому-то официальному делу. Спокойный и мягкий человек, Митч был лучшим полицейским, которого когда-либо имел город, но сейчас Сойеру нужен был не полицейский.

— Послушай, ты, гляжу, что-то совсем скис, — заметил Митч, подходя ближе.

Сойер все не мог оторвать взгляда от дома напротив.

— Эбби уезжает, — сказал он потухшим голосом.

— Ты шутишь, надеюсь? Ее дочка и Крисси неразлучны, как близнецы.

— Знаю.

— Я был так счастлив, что у Крисси появилась подружка. — Глаза Митча сузились от беспокойства. — Последнее время они не расставались ни на минуту. Что стряслось?

— Будь я проклят, если понимаю. — Сойер растерянно потер лоб.

— Я думал… вернее, слышал, что вы с Эбби стали… близкими друзьями. — Я тоже так считал. Видно, ошибался. Она хочет уехать из Хард-Лака.

— И ты ее отпустишь?

Гордость заставила Сойера пожать плечами с таким видом, будто ее отъезд не имеет для него особого значения.

— Похоже, идея привезти в город женщин обернулась пустой тратой денег.

— И все-таки ужасно жаль, что Эбби и дети уезжают, — сказал Митч. — Крисси будет скучать по Сьюзен, и, подозреваю, городу будет недоставать библиотекарши. Эбби была бы очень на месте, если б решила остаться. Правда ужасно жаль.

С этим Сойер был полностью согласен.

— Это не единственная наша проблема, — сказал он и принес из дома письмо, адресованное Школьному совету Маргарет Симпсон, учительницей старших классов. — Я получил его с сегодняшней почтой, — сказал он, протягивая письмо Митчу.

Тот быстро пробежал его глазами.

— Все-таки Маргарет решила оставить преподавание.

— Так тут написано. — Письмо адресовалось Сойеру как председателю Школьного совета. — Похоже, нам придется искать другого учителя. В конце недели я собираюсь созвать Школьный совет.

— Да, плохие новости не приходят поодиночке.

Сойер опять посмотрел на дом напротив.

— Выходит, что так, — пробормотал он. Мужчины обменялись рукопожатием, и Митч направился к дому Кристиана. Сойер никогда не был особенно любопытен, но сейчас ему страстно захотелось узнать, что тому там понадобилось.

Эбби сама открыла дверь. Хотя Сойер не мог расслышать разговора, он понял, что Митч желает ей счастливого пути. Разговор длился недолго. Надеясь не выглядеть слишком навязчивым, Сойер попытался привлечь к себе ее внимание. Ничего не вышло. Эбби скрылась в доме быстрее, чем черепаха в своем панцире.

Дети явно не спешили ложиться спать. Так как в десять вечера солнце стояло еще высоко, было трудно ожидать, что они быстро уснут. Как всегда, Эбби прикрыла слегка ставни, чтобы в комнате стало хоть немного темнее.

Через какое-то время она с облегчением услышала, что разговоры в детской прекратились. Она сидела за кухонным столом, положив ноги на стул, и потягивала холодный чай, в который раз обдумывая свое решение.

Ее вещи были уложены, детские тоже. Они собирались вместе, молча, не скрывая своего огорчения. Как это было не похоже на их веселые, возбужденные хлопоты перед отъездом сюда!

Перед тем как лечь спать, Скотт сказал, что отдал Сойеру велосипед. Эбби поцеловала сына.

— Фэрбенкс — совсем не плохое место, — пыталась утешить она себя и детей. — Это второй по величине город на Аляске, и жить там будет так же удобно, как и в Сиэтле.

Никакой реакции.

Она уверяла их, что они устроятся и привыкнут еще до школьных занятий. Но даже упоминание о том, что Фэрбенкс международный центр разведения ездовых лаек, не подняло настроения Скотта. Ему будет очень не хватать собаки Сойера.

— Я когда-нибудь еще смогу увидеть Игла? — спросил он.

— Я… я не знаю, — грустно ответила Эбби. Хотя она прекрасно понимала, что ей не уснуть сегодня, она все же направилась в спальню, по привычке заглянув в комнату детей.

Зная, что им тоже было трудно уснуть, она тихонько приоткрыла дверь.

Оба спали, натянув на себя простыни. Прикрыв снова дверь, она направилась к себе, но, пройдя немного, замерла. Что-то было не так. Эбби не могла сообразить, что же ее насторожило. Вернувшись к детской, распахнула на этот раз дверь пошире, но, сколько ни всматривалась, не могла понять, в чем дело. Прокравшись на цыпочках в комнату, Эбби тихонько присела на край кровати Скотта.

И вдруг увидела, что на кровати мальчика нет, а вместо него лежит аккуратно свернутое одеяло и на подушке футбольный мяч.

Молодая женщина, вскрикнув, отдернула простыню. Скотт исчез. Она кинулась к другой кровати, но Сьюзен тоже не было.

Эбби зажгла свет и увидела лежащий на ночном столике возле лампы конверт. Трясущимися руками она схватила и развернула его.

«Дорогая мама!

Мы не хотим уезжать из Хард-Лака. Ты можешь ехать без меня и Сьюзен. О нас не беспокойся.

С любовью, Скотт и Сьюзен».

Эбби раза четыре перечитала письмо, прежде чем до нее дошло, что дети сбежали. Она кинулась к телефону и инстинктивно набрала номер Сойера. У нее так тряслись руки, что пришлось дважды набирать номер.

— Да?

Хорошо хоть он не спит.

— Это Эбби. Игл на месте?

— Ты хочешь поговорить с моим псом?

— Можно без шуток? Я хочу, чтобы ты сейчас же проверил, на месте ли он, и сказал мне. Пожалуйста, Сойер, это очень важно.

— Я и так могу сказать, — пробормотал Сойер. — Я запер его час назад.

— Проверь, пожалуйста.

— Сейчас.

Эбби услышала, как он положил трубку на стол. Она закрыла глаза и стала считать в уме, пока он ходил узнавать. К тому времени, как он вернулся, она дошла до шестидесяти трех.

— Его нет, — запыхавшись, крикнул Сойер. — Эбби, в чем дело? Что случилось?

У нее так сильно колотилось сердце, что мешало говорить.

— Скотт и Сьюзен сбежали.

— Сейчас приду.

— Пожалуйста, скорее, — прошептала она, но он уже бросил трубку.

Глава 10

— Куда они могли деться? — закричала Эбби, едва только Сойер появился на пороге. Она протянула ему письмо Скотта. Он прочитал его.

— Ума не приложу.

Эбби рухнула на диван. Ноги больше не держали ее.

— Это я виновата.

— Казня себя, ты детям не поможешь. Подумай хорошенько, Эбби! Ты ведь знаешь Скотта и Сьюзен. Где они могут прятаться?

Эбби закрыла лицо руками, пытаясь сосредоточиться, но мысли путались. Ей все время представлялись дети, одни среди дикой тундры. Сойер так часто предупреждал об опасностях, которые там таятся, рассказал им о своей тетке, бесследно исчезнувшей в пятилетнем возрасте…

Никто конкретно не пугал их бурыми медведями, но опасность была совершенно реальна. В первый же день ее научили пользоваться специальным спреем с перцем, чтобы в случае чего отпугнуть зверя. А теперь ее дети, ее единственное счастье в жизни, одинокие и беззащитные, блуждают в тундре. И только Игл может защитить их.

— Эбби, я найду Скотта и Сьюзен, — пообещал Сойер. Взяв ее за руки, он опустился перед ней на колени. — Клянусь, я не успокоюсь, пока они не будут дома, в безопасности.

Ни о чем не думая, Эбби упала к нему на грудь. Несмотря на все их ссоры, несмотря на то, что через несколько часов она собиралась навсегда уйти из его жизни, она доверяла ему, как никому другому. Он найдет ее детей — или умрет. В этом она была уверена.

Он обхватил ее руками, и они прижались друг к другу.

— Эбби, не забывай: с ними собака. Это очень хорошо. Оставайся дома, — велел он. — Я пойду к Митчу, и мы организуем поисковую команду.

Она кивнула, сознавая, что от нее все равно пользы не будет. Но остаться наедине со своими страхами тоже было невозможно. Казалось, Сойер почувствовал это.