– Мы только знаем, что команда, произведет какую-то мену и заберет от аборигенов, каких-то людей, что бы доставить их до Англии! – зачистил испуганно Бен, с ужасом глядя на дрожащие стволы револьверов. – Пощадите! Мы маленькие люди!

– Хорошо, маленькие люди, – процедил, сквозь зубы офицер, – будите вести себя смирно и с вами ничего не случиться. Это вам я гарантирую, поручик Орлов!

– Так вы, сэр, пограничный воевода? – с ужасом пробормотал Филип.

– Считай, что так и есть. – Потому хочу я глянуть, на амбарные книги вашего капитана, на его судовой журнал, на карты с проложенными маршрутами.

– Мы и не знали, что русские здесь пограничный залом поставили, – с ужасом проговорил Бен.

– Значит вы со своим капитаном, крепко сели на мель! – отрезал Орлов. – Веди меня в каюту капитана, а товарищ твой пусть за парами присмотрит. Держи, Иван Иванович, револьвер и если, что-то не так этот Филип сделает, пристрели его как собаку! Я скоро вернусь.

Кочегар, держа над головой большую сальную свечу, проводил незваного гостя в каюту капитана. Усадив пленника на пол, Орлов окинул взглядом тесное помещение с многочисленными полками, которые были забиты разными мешками, рулонами мануфактуры, ящиками и какими-то коробками.

– Черт знает что! – буркнул он, осматривая содержимое полок. – Не капитанская каюта, а лавка какая-то. Ему что места в трюме не хватает?

– Не знаю, господин офицер, – вжав голову в плечи, затравленно пробормотал кочегар.

– Как зовут твоего капитана? – уточнил Орлов, отодвигая с карты, лежащей на столе линейку с циркулем.

– Бернс! Александр Бернс! – испуганно выпалил пленник.

– И как часто вы приходите сюда?

– Я, я, точно не знаю! – выпалил Бен, испуганно. – Я первый раз нанялся на эту шхуну.

– Хорошо, Бен, я тебе верю. Но только запомни, ежели ты мне врать удумаешь, или время тянуть, то я ведь ждать офицера сыскными делами ведающего не буду. Никто кроме меня, опросы снимать не будет. Ежели заартачишься – то я просто вот этой шашкой, голову тебе разобью и прикажу за борт бросить, за ненадобностью. Ты меня хорошо понял?

– Да, сэр! – воскликнул тот испуганно. – У капитана Бернса два экипажа, – один основной, а другой подменный. Еще я слышал, что наша шхуна частенько отдает якорь у здешних берегов.

– Для мены с племенами первостепенными?

– Да, да! Все верно! Соль, порох, винтовки, виски, местные жители очень ценят наши товары.

– Молодец, Бен! – улыбнувшись, проговорил Орлов, глядя на затравленного кочегара. – А не знаешь случаем, что это у капитана на карте, за цифирь на полях означает?

– Я не знаю! Богом клянусь! – зашептал матрос с ужасом. – Что пишет капитан нам не ведомо!

– Не бойся, Бен, я верю тебе. А, что капитан сказывал о времени возвращения судовой команды?

– До наступления рассвета, мы должны покинуть эти воды.

– Умно, однако! А я вот читаю карту, вашего капитана и вижу, что вы к нам из Китайского моря пожаловали. А там чем же промышляли?

– Господин, офицер, не знаю! Отпустите меня! Мы ведь кроме котельного помещения, ничего не видим, наша задача пары держать, да за углем в бункере следить, что бы ни загорелся! А, что капитан делает нам не ведомо, об этом мы частенько узнаем от кока на камбузе.

В этот момент входная дверь со скрипом отворилась, и в каюту зашел Джон, который недобро посмотрел на кочегара и тихо произнес:

– Кажется, я знаю, что в Китайском море они поделывали, всей своей судовой командой! У них в трюме полно шкур, табака, какао, а есть и кандалы для пленников к борту прикрученные. Им на флагштоке, генерал, только флага с «Веселым Роджером» не хватает! Верно, матрос?

– Ты, думаешь…?

– А чего тут думать, – перебил американец, изучая карту. – Все правильно! Точками на карте видимо, обозначены места их нападений на торговые корабли. Верно, я говорю, матрос? А ну встать!

– Я, я, просто кочегар нанятый! – с ужасом выпалил тот, вжав голову в плечи.

– Ты, простачком не прикидывайся! За такое поведение, русский воевода тебя в Англию не отправит для суда, тебя с дружками не повесят в Лондоне, в том самом знаменитом доке на берегу Темзы. Всю вашу банду вздернут здесь, на первом подходящим суку!

– Что скажешь, рыцарь абордажного топора? – сурово проговорил поручик, садясь за стол.

Перепуганное лицо кочегара, еще больше исказил страх, он словно задыхаясь от спертого воздуха в каюте, рванув трясущимися руками нашейный платок, выпалил, упав на колени:

– Не убивайте! Мы не корсары! Мы «каперы», а не разбойники!

– Вот оно что, – проговорил недобро американец, бросая шляпу на стол. – Морские партизаны значит? Охотитесь, значит с разрешения властей? А у берегов русских на кого охотитесь, можно полюбопытствовать?

– Говорю же, для мены тут якорь отдали, – трясясь всем телом, бормотал затравленно кочегар. – Не губите, прошу вас! У меня в Англии, деточки… Кто их кормить будет? А капитан Бернс произведет мену, заберет попутчиков и мы уже к рассвету, покинем эти воды.

Позвав товарища стоявшего за дверями, Джон приказал запереть пленников в котельной и не спускать с них глаз. Затем подошел к столу, и сев напротив устало проговорил:

– Кажется, генерал я втянул тебя в скверную историю, тебя и твоих людей, извини… Даже не знаю, как и выбираться теперь из этого дерьма! Никто и предположить не мог, что капитан со шкипером на берег двинут.

– Выбора у нас, никакого не было, – со вздохом отозвался Орлов, – так что не извиняйся. Вам бандиты нужны были, а нам кораблик, что бы до столицы добраться. Так что у меня претензий нет, давай лучше думать, как из конфуза этого выходить с потерями наименьшими. Все, что мы сумеем сделать, с помощью кочегаров, да испанцев, так это пары поднять и якорь выбрать. Уверен, что никто из них капитана со шкипером не заменит!

– Все верно, генерал, – тяжело вздохнув, проговорил американец, – фарватера мы не знаем, посудиной, управлять не умеем и как теперь капитана на борт заманить не ясно. Положение хуже не куда!

В этот момент двери с шумом распахнулись, и на пороге появился запыхавшийся Степанов, который доложил, что осмотр шхуны закончен. И, что он лично заколол ножом одного матроса, напавшего на него. Затем поправил шапку на голове и уже тихо произнес:

– Там это…, одним словом, наш инженер, напился, кажись.

– Как это напился? – скрипнув зубами, выдавил Орлов. – А кто же ему дал?

– Не могу знать, ваше благородие, – пожал тот плечами, – заперся в одном из кубриков с бутылкой и не открывает, паршивец.

Внезапно до них донеслось пьяное пение Неплюева, который с какой-то надсадой, хрипло тянул:

– Может двери взломать? – сокрушенно вздохнув, предложил казак.

– Черт с ним, пусть поет, – стиснув зубы, выдавил поручик, махнув рукой. – Проследи, голубчик, что бы он на палубу не выполз, а то соскользнет еще за борт.

Дождавшись когда за казаком закроется дверь, Джон тяжело вздохнул и, уставившись на карту капитана пробормотал:

– Что же нам делать? И шхуну взяли, а проку никакого. Управлять ею не можем, до бандита Чарли не дотянуться. И как ни крути, выходит на то, что оборону держать придется. А как ее держать при такой качке? Волна и прицелится, толком не даст.

– Нам терять теперь нечего, – отозвался Орлов, вытирая рукавом капли пота на лице. – Давай рассуждать, что нам делать надобно, для того, что бы и шхуну отстоять, и капитана со шкипером на борт заманить.

– И Чарли! – уточнил Джон, погрозив пальцем.

– И Чарли, – кивнул, согласился поручик. – Вот и давай думать, что мы им такого предложить можем, от чего они отказаться не смогут. Все-таки как не крути, а шхуна то теперь наша, и добра на ней, как ты говоришь, мерить не перемеришь.