– Я это в школе проходил.

– Хорошие у тебя педагоги. – Еще один точный удар. – Партия. Еще разок?

– Ты продолжай, продолжай.

– Ага. – Гермес составил шары в пирамиду. – Теперь немного той самой физики, о которой древние люди не имели представления. Закон сохранения энергии. Ничего не может взяться ниоткуда, просто так.

– Несколько упрощенная формулировка.

– Следовательно, мой папа, мой дядя и я сам были где-то и до того, как воцарились на Олимпе. Вопрос очень простой: где?

– Где?

– Совсем недалеко. – С разбивки он положил сразу четыре шара. – На Земле. Скажем, в мире наличествуют некие нематериальные сущности, способные стать богами при условии благоприятствующей внешней среды. То есть они способны подстраивать свой облик и свои возможности под то, во что верят люди.

– Это прописные истины, – сказал я. – Ты решил прочитать курс лекций по боговедению?

– Теология никогда не была моим коньком, – парировал Гермес. – Так вот, вернемся к нашим сущностям, назовем их, для примера, призраками богов. Среди них есть более и менее активные элементы. Менее активный элемент готов ждать, пока число верующих достигнет той точки, когда он сможет проявиться в вашем мире во всей красе. Более активный элемент, едва осознав себя призраком бога, будет добиваться увеличения числа верующих в него, тем самым являясь катализатором процесса собственного рождения.

– То есть ты хочешь сказать, что сознание бога формируется до его материального воплощения?

– Точно. Для того чтобы призрак осознал себя конкретной личностью, достаточно даже одного верующего, лишь бы вера его была сильна. Но для того чтобы стать настоящим богом во плоти, нужны массы. Возьми пример с Аллахом. Исламская религия, насчитывающая сейчас многие миллионы верующих, началась с одного жалкого пастуха. Впоследствии он стал известен как пророк Мухаммед.

– Я все еще не понимаю, какое эта, вне всякого сомнения, интересная теория имеет отношения к обсуждаемой нами проблеме.

– Сейчас поймешь. Боги вовсе не бессмертны, как полагали древние. Их жизнь конечна, просто умирание несколько отлично от вашего. Жизнь богов напрямую зависит от веры смертных, именно их вера является для нас пищей. Проходит время, люди выдумывают себе новых богов и перестают верить в старых. И старые умирают. Жертвоприношения, принятые в Греции в наши времена, были актами проявления веры. Нам было все равно, что или кто именно приносится в жертву. Человек, овца, свинья или пучок травы. Мы питались верой жрецов, а не тем, что возлагали они на алтари. Лично я всегда был против человеческих жертв, хотя некоторые мои родственники тешили ими свое тщеславие.

Он бросил кий и уселся на стол.

– Нам, греческому пантеону, в какой-то степени повезло. Среди наших подданных было много поэтов, художников, скульпторов и драматургов, поэтому о нас знают до сих пор. Поэтому до сих пор мы живы, хотя уже и не так сильны, как раньше. Немногим из богов древности так повезло. Бесчисленное количество культов и религий сгинули в Лету.

– О вас знают, – сказал я. – Но ведь в вас больше не верят. Так почему вы до сих пор живы?

– Это интересный вопрос, – сказал Гермес. – Мы растеряли былое могущество, знаешь ли. Я помню, как несколько лет назад папа пытался создать молнию. Получилась искорка, которой можно было бы прихлопнуть только комара.

Я представил себе эту картину. Престарелый бог сидит на Олимпе, окруженный стаями мошкары, и отбивается от нее миниатюрными молниями.

– Мне повезло больше остальных, – сказал Гермес. – Мне поклонялись средневековые алхимики, со мной поддерживают контакты некоторые маги, которые хоть и не верят в меня, но приносят жертвы. А жертва, как я уже говорил, все равно является актом веры, пусть даже неосознанной. Источник жизни остальных – ваши дети.

– В смысле?

– Мифы и Легенды Древней Греции авторства Куна, – сказал Гермес. – Сказки о подвигах Геракла, Персея или история с походом за золотым руном. Книги и мультфильмы, предназначенные для детской аудитории. В детстве человек верит во все. Ребенок читает книгу и верит, что все написанное в ней – правда.

– Потом он взрослеет.

– Но ему на смену приходит другой. Пока о нас будут писать книги и снимать фильмы, пусть даже детские и дрянные, мы будем жить. Понимаешь?

– Понимаю. Но при чем тут…

– Ты тороплив, как и все смертные.

– Есть у нас такой недостаток.

– Поэтому перехожу к интересующей нас проблеме. Ваша страна семьдесят лет была под пятой одного бога, но совсем недавно, по нашим меркам конечно, его трон пошатнулся. И теперь вы готовы принять новый пантеон.

– Подожди, – сказал я. – Семьдесят лет? Ты о коммунизме говоришь, что ли?

– Да.

– Но это же бред. Коммунизм – это не религия.

– А что же тогда? Только верующий человек может позволить поместить себя в такие жизненные условия. Только верующий человек может пролить столько крови своих соплеменников. А вера в светлое будущее? Это ли не обещанный другими религиями рай? Но вера пошатнулась. Любая религия обрастает ритуалами, количество жрецов растет, и рано или поздно ритуал подменяет собой веру. Так бывает со всеми религиями, однако Красный пробыл у власти очень мало.

– Но ведь коммунисты сохранились…

– И потому бог не умер. Он просто теряет силу, отдавая ее идущему на смену пантеону.

– Кто они?

– Не знаю, – сказал Гермес. – Спроси об этом у своих соплеменников, потому что именно их вера породила новых богов.

– А при чем здесь Юрик?

– Юрик здесь совершенно ни при чем. Юрик – это лишь эксперимент.

– Эксперимент? Кто-то попробовал оживить мертвеца, чтобы посмотреть, удастся ли ему это?

– Да. Юрик был выбран случайно. Основная цель операции – не он.

– Кто?

– Сам подумай, – сказал Гермес. – Могу только сказать, что одновременно с Юриком царство моего дяди покинула еще одна душа. И что боги очень не любят уступать свои позиции без борьбы.

Ага, это он мне не зря про коммунизм рассказывал. Красный, как его называет Гермес, или Призрак Коммунизма, как назову его я, не хочет уступать свое место под солнцем новым парням, призванным из небытия обитателями нашей необъятной родины.

Что он делает для этого? Возвращает в мертвое тело душу убитого киллерами бандита?

Гермес сказал, что это эксперимент.

Боги питаются верой людей. Что может вернуть утраченную веру? Что может заставить поверить тех, кто не верил до сих пор?

Чудо.

Для того чтобы процесс возвращения души в прежнее тело прошел удачно, нужно, чтобы от этого тела осталось хотя бы десять процентов.

Кто у нас самый известный коммунист, и при этом еще и покойник? И сколько процентов тела осталось у забальзамированного вождя мирового пролетариата, лежащего по всем известному адресу?

– Ты хочешь сказать, что на ближайшее время планируется возвращение Ленина?

– Я бы сказал: второе пришествие.

Вот это да! В кошмарном сне самого либерального демократа такого не увидишь.

Ленин и впрямь живее всех живых. То-то обрадуются бабки и дедки разбросанных по всей России деревень. А вот товарищи Зюганов и Анпилов обрадуются вряд ли. Для них это будет весьма неприятный сюрприз.

Вообще, это будет довольно неприятно. К чему это может привести?

– Ни к чему хорошему, будь уверен, – сказал Гермес. Очевидно, последнюю мысль я произнес вслух. – Вы стоите на пороге хаоса.

– Красный все еще настолько силен, что способен похитить тело бандита из морга и Ленина из Мавзолея?

– Нет, не думаю. Такого количества верующих у него уже нет. Думаю, что ему помогал кто-то из ваших.

– Из смертных?

– Из магов.

Сторожа морга вырубили заклятием, а боги заклятиями не пользуются. И впрямь кто-то из наших.

– Приход к власти нового пантеона сам по себе чреват большой кровью, – сказал Гермес. – Вспомни, ни одна религия не обошлась без войны. Мои предки воевали с титанами, боги Египта грызлись друг с другом. Красный начинал с революции и гражданской войны.