В целом издававшийся в 1945-46 годах журнал «Азербайджан» оказался самым интересным и значительным национальным изданием, выходившим в Азербайджане за все годы Советской власти. Во-первых, в каждом его номере делался акцент на единство Южного и Северного Азербайджана в общественной, культурной, литературной сферах. Во-вторых, выходивший для Южного Азербайджана журнал мог избегать канонов жесткой большевистской идеологии и поднимал коренные проблемы народа, связанные с его национальными интересами, судьбой и историей. Концепция единой Родины, единого народа чувствовалась в каждом выпуске «Азербайджана». Особенно примечательными были статьи — «Национальный герой Саттархан», «Шах Исмаил Хатаи — основатель государства Сефевидов», «Видный демократ Иранского Азербайджана Шейх Мухаммед Хиябани», «Об альманахе «Азербайджан», изданном сорок лет назад», «Шамседдин Табризи и его научные воззрения», «Хатиб Тебризи и его произведения», «Мирза Мухаммед Багир Халхали», «Гаджи Мехти Шукухи» и другие. Не удивительно в связи с этим, что как только азербайджанская эпопея в Иране в декабре 1946 года завершилась неудачей, журнал «Азербайджан» немедленно прекратил свое существование.

В июле 1945 года Самед Вургун и Сулейман Рагимов были командированы в Москву для решения проблем обеспечения издательств бумагой и технической. М.Дж. Багиров в письмах в ЦК ВКП(б), Совнарком, директору российского Госиздата ссылался на решение ЦК партии о создании полиграфической базы в Южном Азербайджане и просил срочно выделить три плоскопечатных машины, 29 тонн газетной бумаги ежеквартально, 4,5 тонны журнальной бумаги, 1200 листов обложки, 1200 листов литографической бумаги и т. п.[216]. С. Вургун и С. Рагимов добились выделения и отправки в Баку требуемого оборудования и бумаги. В ответ на письмо Багирова Булганину Главное политическое управление Красной Армии направило в Иранский Азербайджан 30 радиоприемников, 15 радиодинамо, 100 репродукторов, 500 патефонов и др. технику. В то же время Генштабу было поручено послать в Иранский Азербайджан автокиноустановки со штатом обслуживания[217].

В июле произошло еще одно важное событие. По возвращении из Москвы М.Дж. Багиров тайно собрал в Баку ряд влиятельных лиц Южного Азербайджана — члена ЦК иранской Народной партии, депутата иранского Меджлиса А. Камбахша, председателя Тебризского окружного комитета Народной партии С. Падегана, писателя и публициста Шабустари, редактора газеты «Ажир» Мир Джафара Пишевари. Было принято решение поручить временное руководство новосоздающейся Азербайджанской демократической партии С.Дж. Пишевари. Отчитываясь об этой встрече, Багиров писал Сталину: «После личной беседы с ними на первое время руководство новой Азербайджанской демократической партией (АДП) поручено видному и пользующемуся большим авторитетом среди демократически настроенных кругов деятелю, редактору тегеранской газеты «Ажир» Пишевари Мир Джафару»[218]. (В дальнейшем во многих документах Пишевари именуется как Сеид Джафар — Дж. Г.).

О бакинских переговорах Багиров сообщил также ответственным за выполнение решения Политбюро от 6 июля кремлевским руководителям — В. Молотову, Л. Берии, Г. Маленкову. В отчете отмечалось: «Пишевари уроженец Южного Азербайджана, бывший член Коммунистической партии, долгое время занимал ответственные партийно-советские посты в Советском Азербайджане. В 1927 году Коминтерном переброшен на работу в Иран, где правительством Реза шаха был арестован и в течение 10 лет просидел в тюрьме, освобожден в 1941 году после прихода советских войск в Иран. Два его родных брата живут в Советском Союзе. Один из них служит в Красной Армии, капитан медицинской службы»[219]. Видимо, этот факт наряду с другими качествами сыграл определенную роль при выборе Пишевари среди прибывших из Тебриза и Тегерана кандидатов.

Сотрудникам в Иранском Азербайджане было дано указание ни часу не медлить с преобразованием партии «Туде» в АДП. Советскому резиденту в Тебризе под псевдонимом «Чобан» была послана шифрограмма с указанием устранить все возможные препятствия советским инициативам на территории расположения советских войск, особенно в Тебризском генерал-губернаторстве. Рекомендовалось привлечь на сторону Советов прогрессивное духовенство, помещиков, купечество, интеллигенцию. В телеграмме указывалось: «Не допускайте никаких представителей со стороны ЦК Народной партии до опубликования всех мероприятий. Одновременно через наши организации в Тегеране сделайте все, чтобы после опубликования всех мероприятий ЦК Народной партии полностью поддержал проводимые вами мероприятия в Южном Азербайджане и Северном Иране, в частности создание Азербайджанской демократической партии»[220]. Предписывалось также доложить текст телеграммы А. Якубову, С. Емельянову, М. Матвееву, А. Атакишиеву и члену военсовета 4-й армии генерал-майору Руссову, а также информировать товарищей Мирзу Мамедова, Багира Сеид-заде, Ахада Багир-заде, Рзу Кулиева, Гусейна Шарифова и других, которые должны помогать в реализации этих мероприятий.

Неожиданный поток указаний был неприятным сюрпризом для находящихся в Иране высокопоставленных военных и сотрудников органов безопасности. Особенно для военных, которые после окончания войны в Европе с нетерпением ожидали возвращения домой, в СССР.

Вместе с тем идея создания АДП встретила сильное сопротивление со стороны членов партии «Туде», да и ЦК Народной партии старался помешать этому процессу. На бакинской встрече было решено, что Пишевари, Шабустари и Падеган в целях собственной безопасности не должны покидать Тебриз. Однако Падеган решил уладить возникшие разногласия с ЦК партии «Туде» и отправился в Тегеран. Слабая организация работы в Южном Азербайджане, сопротивление Народной партии вывели М.Дж. Багирова из себя. В телеграмме на имя С. Емельянова, Г. Гасанова, М. Ибрагимова Багиров требовал: «Видимо, А. Якубов, А. Атакишиев, генерал Руссов и Нурмамед Кулиев не понимают, что дорог каждый час и надо действовать быстро. Нет сомнений, что ЦК Народной партии будет сопротивляться нашим требованиям. Они будут нарочно инициировать конфликты, противоречия, чтобы отвадить людей от нас. Об этом надо напомнить вышеназванным товарищам и потребовать от них:

1) срочно вернуть Падегана из Тегерана в Тебриз живым и здоровым;

2) никто из избранных нами руководителей не должен отправляться в Тегеран, независимо от того, кто их вызывает (нет гарантий, что их там не уничтожат);

3) все руководящие работники нового движения должны охраняться;

4) возможно скорее направить из Тебриза для переговоров в Ардебиль, Хой, Урмию, Марагу, Пехлеви, Решт, по возможности и в другие города и районы побольше наших людей;

5) организационные работы и документация по созданию новой партии должны быть ускорены;

6) ускорить выпуск новых газет;

7) вы сами, т. е. Г. Гасанов, М. Ибрагимов и С. Емельянов, должны ускорить подготовку порученных вам мероприятий»[221].

Иранская сторона, внимательно наблюдавшая за всеми процессами в Азербайджане, оставалась, естественно, в неведении относительно всех секретных приготовлений, но понимала, что что-то происходит. 17 июля министр иностранных дел А. Сипехбуди встретился с послом М. Максимовым и предложил обсудить азербайджанский вопрос. На вопрос посла, что же происходит в Азербайджане, министр рассказал о ежедневных митингах и собраниях, об ослаблении государственной власти. А. Сипехбуди подчеркнул, что эти выступления носят антиправительственный характер, и поэтому правительство собирается направить в Азербайджан такого правителя (вали), который мог бы успокоить кипящие в обществе страсти. Во время беседы посол заявил, что он лично поддерживает идею скорейшего назначения Дадвера правителем Азербайджана, но Сипахбуди заметил, что в Меджлисе большинство депутатов как раз выступают против этой кандидатуры. М. Максимов настаивал, что если Сипахбуди действительно является другом СССР, то должен употребить все возможности и свое влияние, чтобы отправить Дадвера в Азербайджан. Во время беседы министр иностранных дел заявил, что видит выход из создавшегося сложного положения лишь в решительных радикальных действиях правительства. Он считал, что только радикальные меры смогут изменить ситуацию в стране[222].