— На войне как на войне. Женщина должна использовать то оружие, которое даровал ей Мудрый Бог. Кроме того, большинство из тех, кто делал мне дорогие подарки, — это просто алчные люди, мечтающие только о том, как содрать с простых людей последнюю шкуру.

— Однако когда Александр женится на персидской принцессе, ты можешь лишиться его благосклонности. Если она подарит ему сына, кто посмеет сказать, что ее ребенок…

— Неужели ты думаешь, что меня волнует, кто займет трон македонца? Мой мальчик будет править Двумя Царствами.

— Если бы ты родилась мужчиной, Александру пришлось бы столкнуться у границ Бактрии с равным себе соперником.

Она улыбнулась.

— Может быть, да, а может, и нет. Я обычная смертная, а он бог, и часто напоминает всем об этом.

— И ты веришь в это?

— В такой же степени, как и в то, что Барсина подарит ему здорового сына.

Кайан выглядел озадаченным.

— Какой же в этом смысл? А ты случайно не планируешь… — Он выглянул в коридор и осмотрелся, чтобы убедиться в отсутствии посторонних ушей. — Надеюсь, ты не собираешься убить ее?

— Я не намерена ссориться с этой госпожой, пока она не позарится на мое или не станет угрожать моему ребенку. Как бы то ни было, я обязана выполнить то, что должна.

Дворцовый казначей, когда к нему стали поступать счета Роксаны, задрожал от охвативших его мрачных предчувствий. Первая жена царя тратила неслыханные суммы, поэтому игнорирование этого факта могло стоить ему должности, а может, и головы. Но кто посмеет жаловаться великому царю на расточительность его супруги? Однако когда пришел очередной счет на двести шлемов и столько же коротких железных мечей, чиновник решил, что дальнейшее молчание для него смертельно опасно.

Гефестион распечатал официальное письмо с печатью царской сокровищницы и затрясся в приступе неудержимого смеха. Александр, страдавший от назойливого внимания перепуганного портного, подпрыгнул от неожиданности, укололся булавкой и грубо выругался.

— Хватит! — рявкнул он. — Портной испарился, и Александр подошел к своему другу. — Что там такого смешного?

Продолжая содрогаться от хохота, Гефестион передал ему письмо.

— Роксана начала мстить в излюбленной женщинами манере, растрачивая твои добытые неправедным путем богатства с безрассудностью пьяного критского моряка. — Они с Александром уже весьма изрядно выпили, и эта проделка показалась Гефестиону лучшей за все последние недели. — А ты уверен, что можешь позволить себе содержать двух жен?

Гонец стоял, охваченный ужасом, пока великий царь перечитывал послание во второй раз.

— Чего ты ждешь? — грозно спросил гонца Александр. Юноша согнулся в поклоне, и его лицо приняло сливовый оттенок. — Скажи своему хозяину, чтобы он оплатил счета, дурак! И передай ему, что я принял его донесение к сведению и лично поговорю с госпожой, о которой здесь идет речь.

Посланник казначея, совершенно ошеломленный, стал пятиться из комнаты, а затем, подскочив на месте, исчез. Послышался быстро удаляющийся стук его сандалий по мраморному полу.

— А мне можно присутствовать, чтобы в полной мере насладиться этой драматической сценой? — спросил Гефестион. — Я могу вернуть половину твоих затрат, организовав ставки на это состязание между тобой и Роксаной. Как ты назвал меня в Персеполе, когда я возмутился, узнав цену тех ножных лат, — торгашом, пожирающим деньги? — По лицу македонца от смеха покатились слезы.

Александр не выдержал и тоже рассмеялся.

— Она, конечно, ведьма, но царской крови и почти ровня мне. Так или иначе, это будет самое дорогостоящее мероприятие в персидской истории. В подобной ситуации Елена Троянская тоже ревновала бы. — Он вскинул руки и улыбнулся. — И что мне прикажешь с ней делать?

— Предложи ей упаковать вещи. Дай ей Бактрию, Согдиану и Китай в придачу в качестве компенсации. Думаю, что для тебя такой вариант будет дешевле.

— Возможно, ты прав.

Вскоре к покоям принцессы Роксаны прибыл мальчик-посланник с просьбой принять его. Поскольку ему было меньше двенадцати лет и оружия при нем не было, Кайан разрешил ему пройти, и его привели в спальню Роксаны.

— Я принес подарок от великого царя, — пропищал он.

Служанка взяла из его рук серебряный ящичек и передала его Роксане.

— Что же прислал мне мой господин? Гадюку? — Она открыла крышку и обнаружила внутри шкатулку из лакированного красного дерева, внутри которой находилась еще одна шкатулка — из отборного янтаря. Последняя была завернута в пергамент, на котором твердой рукой Александра было написано: «Вина на мне, но я так одинок!»

Роксана с усмешкой открыла янтарную шкатулку, и служанка ахнула от восхищения. На черном шелке сверкал кулон с огромным бриллиантом.

Роксана зевнула и повертела великолепный камень в потоке солнечного света, проникавшего через открытое окно.

— Поблагодари от меня великого царя и… — она любезно улыбнулась, — доставь это принцессе Барсине. Он может понадобиться ей для какого-нибудь второстепенного праздника.

Мальчик побледнел, а его рот стал открываться и закрываться, как у рыбы. В замешательстве он провел рукой по своим коротко остриженным каштановым волосам.

— Делай то, что я говорю! — приказала Роксана. — Немедленно отнеси все это в покои персидской госпожи! — Она сделала рукой царственный жест. — Передай Александру, что амазонки не нуждаются в подобных безделушках. Также скажи ему, что я не желаю ничего, кроме его общества.

Церемония бракосочетания была назначена на время заката, чтобы гости не страдали от чрезмерно жаркой погоды, установившейся в Сузах. Празднество с бесплатной едой и питьем для всех — и знатных, и простых людей — должно было продлиться несколько дней. Горожан охватило ликование. Предстояло событие, которое случается раз в тысячи лет. Улицы заполнили толпы танцующих людей, а в винных лавках угощали всех желающих за счет великого царя.

Чтобы приветствовать Александра и его новую жену, съехались представители со всех концов огромной империи. Принцесса Барсина, укутанная от любопытных глаз в покрывало с ног до головы, была перевезена в отдельный павильон и спрятана там до момента торжественного обмена клятвами верности. Перед огромным царским шатром потянулись шеренги величественных боевых слонов, за которыми следовали десять тысяч азиатских лучников в великолепных униформах красно-голубого цвета, а также элитные боевые отряды персов, называемые «бессмертными», и прославленные македонские сотоварищи, а за ними — индийские, скифские и фракийские воинские подразделения.

Александр был облачен в царские пурпурные одежды, настолько отягощенные золотыми украшениями и драгоценными камнями, что он едва мог передвигать ноги. В его наряде были смешаны элементы персидского костюма и его родного македонского, чтобы все люди в равной степени могли восхищаться его славой. На его голове был простой лавровый венок — греческий символ героя.

Увидев его, Гефестион выругался.

— Ты мог бы заработать целое состояние в качестве актера.

Впрочем, пышное убранство Гефестиона, как заместителя главнокомандующего мало в чем уступало наряду Александра.

Возле ступеней дворца сформировалась еще одна процессия. Кайан со своими бактрийцами на белых скакунах нетерпеливо дожидался принцессу Роксану. Не желая прятаться во время свадьбы великого царя с персидской принцессой, Роксана заявила о своем намерении выступить в роли свидетеля недальновидного поступка мужа.

Возле широкой мраморной лестницы ее ожидала позолоченная колесница. Персидские конюхи дрались за право вести пару вороных арабских скакунов, которые горделиво вскидывали головы и переминались под золоченой упряжью. Кайан спешился и стоял возле колесницы, наблюдая за тем, как наверху появилась Роксана и стала неторопливо спускаться по ступеням.

— Артемида! — пробормотал он. — Девственная богиня луны!

— Если бы я захотела походить на эту греческую богиню, то на мне было бы серебро, — возразила Роксана.