Русские по проверенным данным разведки располагали на Курском выступе 3400 танками и самоходными установками. Наполовину они были представлены Т-34/76 образца 1943 года, вооружёнными 20-калибровыми пушками 76,2-мм. Броня у них оставалась прежняя – 45 мм. Правда, наклон листа под 300 доводил его фактическую толщину до 70 мм. Лишь огонь с дистанции 100 метров позволял «тридцатьчетвёркам» брать кормовую и лобовую броню «Тигров» бронебойно-трассирующими и с дистанции 500 метров подкалиберными снарядами. Кроме того половину танков составляли лёгкие Т-70 с лобовой бронёй в 30 мм и кормовой в 20 мм. Вооружены они были танковым вариантом 45-мм (20К), что могла поразить новейшие германские танки обычным бронебойно-трассирующим выстрелом лишь со 100 метров. Правда, и в составе дивизии СС «Мёртвая голова», действующей на Курском направлении, было до трёхсот устаревших Pz.Kpfw.III Ausf. A,H,C, что оставались вооружены Kwp 37 Lk 24. Другую сотню составляли модифицированные PzIII Ausf J,G, а также немногочисленные F1 F2 , оснащённые Kwp 75 Lk 42.
У русских также было несколько сот британских средних танков «Матильда», вооружённые 40-мм (2-х фунтовыми) пушками. Их бронезащиту в 40-70 мм не брали Pz.Gr.40 устаревших панцеров, если дальность огня превышала 1000 метров. Реальную же опасность под Прохоровкой и на других направлениях представляли полки самоходной артиллерии русских, что с февраля-марта 1943 года были введены в штат каждой русской танковой дивизии. Они включали в себя Су-76, СУ-85, а также СУ-120. Последняя из 120-мм гаубицы без труда пробивала броню самых новейших панцеров. Кроме того БК этих полков имели снаряды нового типа, индекс и характеристики которых пока не смогла раздобыть германская разведка. Лишь туманное название «бронепрожигающие» наводила на мысль, что эти боеприпасы, скорее всего, были кумулятивными, а значит, поражали любую броню с любой дистанции наверняка.
Кроме всего, в составе русских танковых дивизий 2-й гвардейской армии Катукова присутствовали тяжёлые таковые батальоны из КВ-2, КВ-1с, а также КВ-85. Последние были с пониженным бронированием лба и корпуса до 75 мм. Однако на их башни с бронемаской в 60 мм устанавливались русские 42-калибровые зенитные 85-мм пушки. Они поражали почти все панцеры с дистанции в 1 км, кроме «тигра» с его 100 мм лобовым листом. Этих танков, правда, было всего два десятка. Но они были серьёзным противником в сравнении с американскими лёгкими танками М. 3 «Стюарт», средними «Гранд Генерал Ли», что в небольших количествах также присутствовали в русских панцердивизиях.
Клюге задумчиво кивнул на синюю стрелку с флажком «6Pz», что была нацелена своим остриём на Курск. По флангам её страховали синие стрелки, на которые наслаивались флажки Todtenkopf, Das Raih, Adolf Hitler, 8 Pz SS.
- Таким образом, полковник, операция «Цитадель» вступает в завершающую стадию. Танковые дивизии… цвет рейха, атакуют Курс и… гм, хм… Полковник, они могут быть завтра в городе. Прекрасно всё складывается, не так ли?
Пальцы фельдмаршала легли на бронзовую витую рукоять стека, который использовался в качестве указки.
- Да, генерал-фельдмаршал. Всё складывается отлично, - Ставински чуть склонил острое лицо и затаённо усмехнулся. – Однако мне кажется, что для успешного завершения сражения необходимо провести удар по сходящей. Со стороны группы армий «Центр». Без него… ну, натиск нашего «каменного человека» (Клюге многозначительно усмехнулся, подперев кадык щепоткой пальцев) будет иметь свойство… ну, не кулаком, но как говорят эти русские, раскрытыми пальцами. (Клюге усмехнулся совсем загадочно, но руку не убрал.) Необходимо, чтобы удар 4-й танковой армии Гота вместе с поддерживающим его соединениями стал концентрическим. Так положено по уставу вермахта, что разработан на основе доктрин этих русских теоретиков. Как есть, Триандафил-лов и… Светшин, - Клюге, уловив едва заметный кивок фельдмаршала, заметно встрепенулся. Тем более, что почувствовал ободряющий укол в грудь и чуть погодя в лобную и теменную части: - Русские, как нам известно, сами подсказали нам тактику проведения танковых операций, которую этот Триандафил-лов называл «рейдовой». Танковые клинья с пехотой на бронетранспортёрах, что заменила кавалерию, наносят фланговые удары по сходящимся направлениям. Отсекают вражеские части от тыловых служб и коммуникаций. Попавшие в канны, они становятся лёгкой добычей следующих за панцерваффе пехотных дивизий. Но главное – достичь перевеса в силах в нужный момент и в нужном месте! Так, чтобы об этом не узнала разведка врага. И с помощью нашей «старушки», - Ставински намекал на службу Абвер, - убедить противника разбросать свои силы по всей протяжённости линии фронта. Через внедрённую агентуру убедить его генеральный штаб и армейские штабы концентрировать танковые соединения, если таковые имеются, на второстепенных направлениях. Или вовсе отказаться от идеи их применения.
- Вы сказали о Триандафил-лове и Светшине? – Клюге заметно нахмурился, но тут же совладал с собой. – Не только они занимались вопросами тактики и стратегии танковых соединений в 20-е годы. Если мне не изменяет память, на русские танковые полигоны уже тогда ездил герр Манштейн, герр Гот, герр Роммель и прочие… - он откровенно поморщился, так как получил от «быстроходного Хайнца» вызов на дуэль в 1941-м, которую по приказу фюрера пришлось забыть. – Конечно, они уже забыли об этом. Однако другие помнят, - довольный своим остроумием, Клюге вновь осветился улыбкой. – Ну, да не будем о прошлом. Многие из высших офицеров вермахта связаны с ним невидимыми, но прочными узами. Многие… Полагаете, что удар моих панцердивизий решил бы исход сражения под Курском?
Ставински высоко поднял подбородок, но промолчал.
- Что ж, вы молчите, полковник. Правильно делаете, - Клюге плавно встал и налил для себя из бутылки с сифоном пенистой воды. – Не желаете? Жаль…
- Это вредит желудку, генерал-фельдмаршал. Врач рейхсфюрера Феликс Керстен полагает, что газированная вода разрушает мельчайшие ворсинки на стенках, извините… кишечника. Что приводит, как вы понимаете…
- Не стоит дальше, - Клюге причмокнул, оторвав стакан, из которого отпил мелкими глоточками. – В минуты духовных и физических напряжений, полковник, рекомендую вам этот напиток. Успокаивает нервы, - он оставил круглый хрустальный стакан, инкрустированный орлом со свастикой. – Русские до сих пор поразительно-точно осведомлены о многих оперативных планах руководства сухопутных сил и вермахта. Не правда ли, милый Ставински? Ну, ну, расслабьтесь. Это не более чем отеческий разговор. Так вот… Тем более это кажется мне занимательным, так как многие панцер-генералы проходили стажировку при русских Академиях, но прежде – в секретной школе «Камо». В городе Казань, как вы знаете. (Ставински конечно знал, но и виду не подал.) Многие из этих господ до сих пор носят пальмовые ветви в петлицах. Как гордо они их носят, не правда ли? – Клюге вздохнул и заметно сгорбился: - В этой связи, милый друг, я склоняюсь к тому, о чём заговорили вы. Азиату лучше будет уйти. Совсем… Если, конечно, не произойдёт от независящих от нас причин встречный удар на Курск.