- Госпожа Адлер, вынужден отменить нашу сделку и вернуть ваши деньги. - уведомил меня о цели визита господин Лер. Удивленно приподняла  бровь.

  - Все бумаги были оформлены правильно. Поэтому вынуждена поинтересоваться.

  На каком основании? - мой тон спокойный, даже немного скучающий.

  - На том, что вы выкупили в самый последний момент, когда она была уже выставлена на торги. А согласно законам королевства такие объекты могут быть проданы только с аукциона. - вступил в разговор его спутник, господин Адамс. Сказал и выжидательно посмотрел на меня. Не знаю, что он хотел увидеть на моём лице, но  продолжил: - Скорей всего, вашей вины в этом нет. Просто вам попался нечистый на руку юрист, желающий нагреть руку на сделке.

  В этот момент вошла трясущаяся Андреа. Девушка подала кофе и сладости и убежала.

  Господа расслабились, взяли чашки. Думали поймали? А какой ерунды наговорили! Андрея не получала уведомления о " торгах", но даже, если и так..

  - Извините. Но сделка действительна.  Статья  124 Имущественного кодекса. По ней это  правило не касается первоначального собственника. Он способен выкупить имущество из-за пять минут до начала аукциона. К тому же лицензия Морис была действующей. Официально кондитерская свою работу не прекращала.

  - Тем не менее. Выкупили кафе вы, Клэрентина Оливия Адлер. И не какого отношения к Андреа Морис не имеете!

  - Почему же. - жестом фокусника вытащила документы. - Я её равноправный партнёр. Мы полностью объединили средства, заверили это и только потом выкупили кондитерскую. Мои деньги - деньги Андреа. А так как, финансами у нас занимаюсь я, и перевожу их тоже я, то и мои данные стоят в документах.

  Как на меня посмотрели! А ж сердце замерло! А нет, отпустило.

  - Что нибудь ещё, господа? - мило улыбаюсь.

  - Нет. - засмущался "кредитор".

  - Очень сожалею, что вы зря потеряли время. Но надеюсь: пирожные Андрея это компенсируют. - указала на тарелочку. Как на меня посмотрели! А потом не зная, как реагировать ретировались.

  Ладно, не хотите сладкого - не надо. Мне же больше достанется!

  И завертелись рабочие будни! Каждое утро я готовила кафе к открытию, днём работала официанткой, а вечером считала выручку, вела бухучёт. Андреа было не легче: она составляла меню, составляла списки необходимого, готовила и стояла за прилавком.

  Типичный день выглядел так: подъём в шесть утра. Андреа готовит и составляет меню - я мою кафе. В десять я открываю кафе. Пока оно работает я - официантка, а  Андреа стоит за прилавком и обслуживает посетителей, что желают еду на вынос. Восемь вечера - священный час закрытия. Я занимаюсь подсчётами - подруга готовит торты, требующие время на настой и убирает кухню.

  С таким темпом жизни мы засыпали, лишь только голова касалась подушки... И неудивительно, что я полюбила понедельники - единственный день, когда кафе было закрыто. В этот день Андреа проводила инвентаризацию, а я - закупки. Полдня уйдет, но остальные-то свободны!

  Этот понедельник мне запомнится надолго! Как обычно пошла на оптовый рынок. Боги, как я благодарю современную науку! Покупаешь продукты, закладываешь в намокамеру - и они могут храниться, хоть десять лет, не теряя свойств и свежести... Как раньше без неё люди обходились ума не приложу!  Именно благодаря этому изобретению, на рынок я ходила один раз в неделю, а не ежедневно. Но даже для этого я всегда использовала одно вполне оправданное правило: деловые контакты и связи очень облегчают жизнь!

  Если наработать связи, то совершить закупки достаточно быстро получается.

  Поэтому всё купила  и доставку оформила, только специи остались, да и то не для кондитерской, а, так сказать, для домашнего использования.

   Специи я всегда  покупала и в одном и том же месте: мне нравилась и атмосфера, и продавщица, и соотношение цены и качества. Вот и сейчас я отправилась в  "Сокровищницу". В лавке было многолюдно, но она была достаточно просторной, поэтому я могла долго ходить, выбирать и никому не мешать.

  Наконец, решила, что мне надо,  и отправилась к прилавку.

  - Мне, пожалуйста, две меры лаурской розы.

  - Есть только одна. - сказала пожилая женщина продавщица.

  - Давайте, сколько есть. - печально улыбнулась я. Я любила лаурскую розу за то, что если её добавить в кипяток, то получался необыкновенный напиток: забавного ярко-синего  цвета и со сладким, приятным запахом. Ещё одно любимое воспоминания детства...

  Продавщица уже подавала мне товар, а я полезла за деньгами в кошелёк, как меня оттолкнули и на прилавок бросили в два раза больше стоимости приправы и забрали кулёк.

  - Сударь! - только и могла выразить я. Неожиданная наглость очень часто заставляет теряться даже острых на язык людей.

  Ко мне повернулся незнакомец. Тот самый, в которого я несколько недель назад врезалась. Высокий, подтянутый, где-то на лет пять старше меня. Кожа смугловата, волосы русые. Черты лица довольно правильные, но в них проскальзывало что-то хищное. Не классический красавец, но очень даже, очень-очень даже ничего.

  И этот молодой мужчина оценивающе смотрит на меня. В зелёных глазах вызов, а на губах нахальнейшая улыбка. Она-то меня в чувство и привела. Я искренне улыбнулась и самым вежливым тоном, на который была способна, произнесла:

  - А знаете, сударь. Оставьте-ка розу себе. Меня всегда учили, что немощным и старым нужно уступать.

  Увидела недоумение - улыбнулась ещё шире, развернулась и ушла.

  После я ещё не раз  видела его по понедельникам: мы сталкивались, бросали друг другу несколько фраз и расходились. Постепенно понедельник стал ассоциироваться не с рынком, а с ним... Моим незнакомцем.

  Тем временем, кондитерская медленно, но верно избавлялась от проблем. У нас даже появились постоянные клиенты...

  Мадам Флер с сынишкой Джанни, очаровательная леди Маргарита и господин Вейнц.

  Если мы с Андреа всегда были рады видеть троих первых, то господина Вейнца тихо ненавидели со всей страстью девичьей души.

  Каждый раз, когда силуэт этого типа показывался в дверях, я отправляла Андреа, куда-нибудь подальше: в кладовку, на кухню. Да куда угодно! Благо приходил вредный старик в одиннадцать утра ежедневно. Обычно в это время поток посетителей был небольшим и я могла одна обслужить и тех, кто решил посидеть и тех, кто предпочитал еду на вынос.

  Так вот, господин Вейнц был самым невыносимым человеком, которого я знала. Куда да него Грейсам! У них бестактность и назойливость объяснялись любопытством и желанием быть полезными, но Вейнц... Сколько злобы, сколько желчи!

  То ты не так к нему подошла, то не так меню подала, то оно слишком простое и выбора нет, то, наоборот, всего слишком много. То его не устраивает посуда, то чай.

  А один раз он замахнулся на святое! На произведения кулинарного искусства Андреа.

  Обычно подруга стояла за кассой и не вмешивалась в то, что творилось в зале( моя личная просьба), хотя я видела, чего ей это стоит, но здесь она сорвалась и как     кинулась на посетителя. Чувство справедливости на минутку возликовало, но тут же я его урезонила: во-первых, клиент всегда прав, а, во-вторых, господин Вейнц, или старик Вейнц, как его звали в городе, был весьма влиятельной персоной.

  Поэтому в экстренном порядке скрутила Андреа( я была выше и несколько упитаннее) и увела её в подсобку, где за пару минут прочистила ей мозги. Когда вернулась, извинилась перед господином Вейнцом, заменила десерт и отказалась от оплаты. Старик окинул меня взглядом своих бесцветных глаз, молча меня выслушал, дождался своего  заказа, посидел некоторое время и ушёл. И только убирая столик, я заметила, что он оставил мне чаевые, во много раз превышающие заказ с подписью "За представление".

  После его ухода из кладовки появилась Андреа с извинениями.