Посещение местности состоялось 8 февраля в Буэнос-Айресе. Скептики не напрасно обращаются к личному дневнику Мадонны, в котором она упоминает о своем спиритическом контакте с усопшей мадам Перон. Звезда видела много разных людей в своих видениях. Вот на прошлой педеле ее посетили одновременно Шэрон Стоун и Кортни Лав. Оплачивалось ли их пребывание в гостинице? Не говоря уже о том, что Эвита «обреталась» там постоянно. Дух Эвиты посещал Мадонну и во все время съемок, давая ей практические советы по поводу роли, советы, о которых опытные актрисы могли только мечтать. И Мадонна, в знак признательности, дарит Эвите посмертное турне за казенный счет из Будапешта в Лондон. Эта синкретическая встреча двух духов делает из фильма черт знает что. Если Мадонна — это Эвита, то так же верно и обратное утверждение. Мадонна не одобряет сцен, в которых будущая мадам Перон добивается успеха силой своего обаяния, — она находит это оскорбительным для себя, так как «весь мир станет думать то же самое и обо мне». Алло, Мадонна? Это Земля. Это случайно не Вы сказали президенту Менему, что «хотели бы все знать» об Эвите? Магалди — Вы что-то сказали? Его имя фигурирует в титрах, его роль играет Джимми Нейл. Магалди, по имени Августин, тот самый танцор, исполнитель танго, который остановился во время своего турне в этой глухой дыре Джуни-не, и похитив у публики юную Эвиту, как вытягивают карту из колоды, привез ее в Буэнос-Айрес. Ей тогда было только пятнадцать лет. Три года спустя, Эвита — уже несостоявшаяся актриса, которая спит с директором журнала «Sintonia», аргентинского журнала «номер один», который специализируется на кинозвездной тематике. Эмилио Картулович занимается с ней любовью прямо в своем офисе с первого дня их знакомства. Журнал ее рекламирует, и Эвита добивается своей первой роли в кинофильме «Seconds out of the Ring» («Секунданты, прочь с ринга»). Не найдя своего счастья в кинематографе, она становится звездой мыльных опер, транслируемых по радио. Передача спонсируется одним из самых крупных производителей моющих средств, который оказывается… новым любовником Эвиты. Как несправедливо. С протекцией или без, Эвита не может быть уверена, что автор программы во что бы то ни стало будет ее продолжать. Благоразумная Эвита: теперь она становится любовницей полковника Аннибала Имберта, который, как и министр связи, обладает всеми полномочиями над любым радиовещательным пунктом страны. Следующий этап — президиум и полковник Перон. Возможно, злые языки не замедлят обвинить Эву Перон в излишней щедрости в делах амурных. История полна неожиданных поворотов… Что здесь предосудительного? Это несправедливо, видит Бог, Мадонна готова защищать и оправдывать сексуальную карьеристку: «Находятся завистники, осуждающие ее безнравственность и недооценивающие ее». Мадонна упорно оспаривает историческую очевидность образа Эвиты, подтверждая еще раз свое с ней сходство: «Эвита — это я». То, что Эвита Дуарт не стала бы легендарной Эви-той, если бы не жертвовала своим целомудрием, так же верно, как и то, что Мадонна могла бы спать со всем светом ради своей популярности. Но Мадонна, прекрасно зная это, никогда не упрекала себя ни малейшим образом. Что же на самом деле верно, так это то, что Мадонна удивительно похожа на Эвиту — здесь не может быть никаких сомнений.

Мадонна проживает «Эвиту», как будто свою собственную биографию. Она открещивается от имиджа сексуальной карьеристки Эвиты, упрекая своих несправедливых обвинителей в ущербе, нанесенном ее собственному образу. Итак, воздадим ей должное. Мадонна спит с лидером своей группы до тех пор, пока не «выжмет из него все соки», — как говорит этот вампир, — а затем «переключается» на что-то другое». До встречи с ним она не написала ни одной песни. Именно он научил ее играть на гитаре — и «песни пошли сами собой». К тому времени, как она его бросила, она уже стала превосходной певицей. Потеряв свою группу и своего любовника, она звонит в родной Мичиган, где оставила когда-то друга-ударника. Через неделю он в конце концов добирается до Нью-Йорка, и между ними сразу возникают близкие отношения, как профессиональные, так и сексуальные. Результативность прежде всего. Гитарист и басист скоро нашлись. Ударник сделал музыкальную пробу, которую она отдала для прослушивания другому своему любовнику — диск-жокею, имеющему связи в музыкальном мире. Ди-джей добивается для нее первого контракта. В благодарность Мадонна сразу же избавляется от него, переключившись на нового партнера — продюсера, который вскоре будет автором ее первого шлягера «Holiday» («Праздник»). От Тинкерса к Эвансу, затем к Чансу — классический вариант, только имена заменены, чтобы не пострадали невинные. Для Мадонны это были Дан Гилрой, Стив Брэй, Марк Каминз, Леденец Бените. Первый, второй, третий, четвертый — стартовая площадка Мадонны, чтобы войти в свой нормальный рабочий режим. Наступает время, и она переходит от музыки к кино, отказываясь от звукозаписи ради карьеры восходящей кинозвезды. Прощай, Леденец, теперь Шон Пенн будет удовлетворять аппетиты Мадонны. Она признает факты. Единственное, чего она хотела бы, чтобы ей позволили рассказать историю ее жизни такой, какая она была на самом деле. Историю, которая начинается прямо в «Большом яблоке», бурно продолжается в «городе света», а потом ведет нас к безумию ночей в Тунисе, и, наконец, завершается любопытным возвращением к исходному положению — к тому, с чего началось. Мадонна нашла название этому эпизоду своей жизни: «День, когда я отреклась от престола королевы диско».

Однажды, в 1979 году, задолго до того, как кто-либо в огромном мире слышал хоть что-нибудь о Мадонне, на небосклоне Манхэттена появились две добрые феи, чтобы помочь Мадонне осуществить ее самые сокровенные желания. Вспомните этих веселых малых: Клод Пелерин и Жан Ван Лье, или «два Жана», как их называли коллеги. Если эти двое скажут вам когда-нибудь: «Моя милая, мы сделаем из тебя звезду», — то вы смело можете им доверять. Мадонна встретила их неподалеку «мерзкой, жаркой и невозмутимой авеню № 42», как поется в песне[37]. Сказки фей могут превратиться в реальность — это может произойти и с вами, но для этого нужно быть вечно молодым душой. Манхэттенская Мадонна мечтает стать великой танцовщицей, она очень старается, но чуда не случается — ее звезда не загорается и не восходит. Она проводит время в заброшенной синагоге, в очаровательном квартале Queens. Эта обитель верований матери Уа — отжившей религиозной организации — была еще и штаб-квартирой Дана и Эда Гирлоу, которых можно было увидеть даже в «Smother’s Brothers»[38] в восьмидесятые годы. Гарантом успеха невероятно убогих представлений, где выступают эти второстепенные комики, является оригинальная реклама их «вечерних спектаклей» на афишах. Дан и Мадонна. Комик, дающий частные уроки, и танцовщица с большим будущим — два нежно любящих друг друга ребенка, живущих… как придется. Мадонна позирует обнаженной таким типам, у которых не всегда даже заряжена пленка в их фотоаппараты. Конечно, это не королевский путь, но ведь хочется жить красиво. Поправляя джинсы, она кладет в карман деньги и снова начинает просматривать объявления, приглашающие танцоров для работы в варьете, вплоть до того самого дня, когда она попадет в…надцатый «open call»[39], который на этот раз окажется подходящим.

Эти «open call» — ловушки для всех танцоров Нью-Йорка, жаждущих признания. Выстроенные по двенадцать человек на сцене, они должны в течение нескольких минут суметь заинтересовать жюри — то, ради чего они стоят в очереди целыми днями. «Мерси, следующий», — Мадонна сделала уже около двенадцати попыток, и каждая из них заканчивалась подобным образом. Но, как она впоследствии будет петь в «Over and Over» («Снова и снова») — навязчивый мотивчик из ее профессионального творчества, — «Если я что-то теряю, то не чувствую себя словно разбитой параличом. Если я падаю, то поднимаюсь снова и снова». Вот кто может безбоязненно отдать себя в руки «двух Жанов». В то время они сотрудничают с фирмой звукозаписи «Колумбия». Они только что отыскали Патрика Гернанде, автора известного во всем мире шлягера «Born То Be Alive»[40], и инвестировали лэйбл[41] для использования песни в турне. Им нужна труппа девушек-танцовщиц и т. п. Мадонна выходит на сцену с полдюжиной других девиц, которые танцуют и поют: «dit dit dit dit dit dit born dit dit dit dit dit dit born to be alive»… Это, конечно, не Бродвей, но вопреки собственным ожиданиям, Мадонна испытывает сильный подъем. Она сияет. «Два Жана» ошеломлены: «Это хорошо, вы можете остаться. Мы сделаем из тебя звезду, милочка». Это обещают ей бензиновые короли, люди, которые могли бы зарабатывать денег больше, чем Рокфеллер. Мадонна не верит своим ушам. Все эти годы настойчивых поисков, изнурительный труд на параллельных брусьях — все это могло теперь стать оплаченным. Параллельные брусья подкинули ее на звездный небосвод всего за шесть лет. В условиях жесточайшей конкуренции среди танцовщиков — это необыкновенный успех. Кончились эти долгие ночи подготовки к экзаменам, когда она спрашивала себя, зачем она учится; и в конце концов ее отец так и не понял, почему она не осталась на факультете и не получила диплом. Она также могла бы обучать танцам. Или могла бы заниматься своей профессией. Но она никогда не мечтала стать учительницей, ее мечта — стать Павловой. И сейчас все происходит именно так, как она себе представляла.