— Благодарю вас, юная дама. Попробую поискать его там.
Наблюдательность продавщицы оказалась ничем не хуже служебного духа. Милич сидел за столиком в углу, далеко от окна. Перед ним стояла бутылка ракии, початая, но далеко не пустая. Так что намеки Зорины на то, что начальник избавляется от проблем с помощью спиртного, не имели под собой оснований.
Кадоган уселся напротив него. Милич, похоже, не был удивлен.
— Коллегия все-таки прикрыла информацию, и Жиану больше не может снабжать тебя сведениями? — мрачно поинтересовался он.
— А твои изыскания, похоже, дали какой-то результат.
Милич знаком приказал толстому служителю принести еще одну рюмку.
— Брайс, я все-таки шоломонар, а не сыщик-любитель в духе ваших альбионских сочинителей…
— То есть ты решил тряхнуть стариной и провести розыск с помощью духа.
— Да. Только моего данзеля съели.
— Погоди, как это — съели?
— В прямом смысле слова. Я находился в прямом контакте с посланным мной служебным духом, но тот был поглощен другой магической сущностью. Я едва успел прервать контакт, иначе бы на всю жизнь остался идиотом.
Кадоган нахмурился.
— Я слышал о том, что подобное возможно. Но такого не случалось очень давно. По крайней мере, в Альбионе.
— В наших краях тоже. Мы слишком хорошо помним, что творилось во времена междоусобных войн, когда страна была буквально растащена на клочки жадными князьями и боярами, которые вели охоту на магические силы противников. Поэтому нынче ни один вражитор не натравит своего данзеля на чужого.
— Ты еще скажи, что это запрещено законом. — Служитель, не торопясь, принес рюмку — они в этой стране отродясь не торопились, Милич разлил ракию, Кадоган поморщился, но выпил. — И вот еще что скажи: ты все же искал химеру?
— Я дал духу задание искать, не создается ли некое существо путем использования жизненных сил других существ. Он вроде бы нашел. И тут его съели.
— Где это было?
— А вот этого он мне сообщить не успел.
— Но прошла всего неделя после прошлого возмущения, а создание химеры — дело длительное…
— Ага! Значит, было новое возмущение энергии.
— Было. И, как ты догадался, Коллегия все же решила заняться этим вопросом. Не уверен, что Жиану дал мне все сведения по данному делу — точнее, уверен, что не все. То есть точных координат, где произошло возмущение, он не сообщил. Возможно, и сам не засек. Сказал, что это было за городской чертой, где-то возле Истрицы. Что довольно странно, если принять во внимание версию о химере. Насколько я помню, там нет населенных пунктов, в которых можно спрятать лабораторию.
— Ну, несколько деревень там имеется… Однако, скорее всего, Коллегия знала бы о подобном. Но никто ведь не утверждает, что химера была изготовлена в том районе. Там, полагаю, ее принесли в жертву. А что? Загрузить в кузов, найти подходящий пустырь и совершить вызов.
— В том случае, если у нашего фигуранта изначально была изготовлена не одна химера, это предположение приобретает смысл. В принципе, исследуя место вызова, можно определить природу жертвы… а может быть, и мистической сущности… Не хочешь съездить и проверить, прав ты или нет?
— У меня нет машины.
Этот довод настолько озадачил альбионца, что он опрокинул в рот стопку ракии. Машинально, надо полагать. Потом хмыкнул.
— Подозреваю, что у тебя и прав нет, и водить со студенческих времен ты не научился. Ничего, это не проблема. Разве только твоя юная сотрудница выразит протест, что ты свалил на нее всю работу в магазине.
— Ничего, ей по молодости полезно набираться опыта. Она меня в последние дни совершенно достала ворчанием про накладные, как старушка, право слово.
— Я так понимаю: ты согласен. Дело за малым — найти это самое место. Если это еще не сделал Жиану со своим счетчиком.
— Ты слишком хорошо думаешь о Коллегии волхвов. Они долго раскачиваются. А что касается счетчика… я за традиционные методы розыска.
— Если ты о вызове, то на сей раз я проведу его сам.
— Не боишься, что твой дух-проводник также будет съеден?
— Это вряд ли. Если бы магическая сущность, способная поглощать другие, по-прежнему находилась на месте вызова, ее обнаружили бы самые ленивые волхвы в Трансбалкании…
В машине работал кондиционер, но когда они вышли наружу, Милич вспомнил, почему не любит летом выезжать из города (зимой, впрочем, тоже). А Брайсу все нипочем, словно он родом не из туманного Альбиона, а из жаркого Андалуса.
Смотреть, как он работает, было чистое удовольствие. Или чистая тоска — в зависимости от того, каких воззрений придерживаться. Кадоган никогда не позволял себе даже в мелочах отступать от правил церемониала. Его движения, интонации с которыми он произносил заклинания, можно было представлять студентам шоломонарий в качестве учебного пособия. Для жертвоприношения он использовал крысу, взятую в магазине Милича (Зоряна взглянула косо, но ничего не сказала). Судя по тому, как старательно он соизмерялся со своим хронометром, Брайс собирался вызвать сущность, связанную со временем — и отправить ее на поиски. Действительно, традиционная практика. А вот дальше он сумел Милича удивить. Он вызвал гения не текущего часа или даже дня.
А ведь этого следовало ожидать. Конечно же, правильнее всего вызвать гения того времени, когда предположительно произошло возмущение энергии. Если пользоваться терминологией Кадогана. А если терминологией Милича — когда его посланника сожрали. Конечно, такой вызов требует мастерства на порядок большего, чем при вызове гения текущего времени, но при Круге друидов недоучек не держат.
Милич не вмешивался в ритуал — этого ни в коем случае нельзя было делать. Дождался, когда сам Кадоган махнул рукой: мол, садись в машину, поехали. На висках альбионца выступил пот — не от жары, от напряжения. Несомненно, он истратил больше сил, чем намеревался.
А ведь верно… если он направил духа на поиски места, где был поглощен его собрат, это не могло не вызвать противодействия. Выражаясь человеческим языком, дух испугался и уперся. Но Кадоган сумел его заставить. Это и отличает настоящего чародея от дилетанта — не только доскональное знание заклинаний и ритуалов, но сила воли, подчиняющая магические сущности.
Они ехали по трассе № 6 — Милич при всей нелюбви к загородным поездкам достаточно хорошо знал окрестности, и ему не требовалось сверяться с картой. Дорога по трансбалканским меркам вполне приличная, но не самая оживленная. Справа поблескивала полувысохшая в это время года Истрица; впереди, казалось, упорно не желая приближаться, виднелись очертания гор, слишком мрачных, слишком суровых для этой разнеженной под ярким солнцем местности.
А ведь это странно, подумал Милич. Жертвоприношение химеры… да еще, похоже, и под открытым небом… по всем меркам это должно было произойти ночью. А случилось днем. Имеет ли это какое-нибудь значение — преднамеренное нарушение всех сложившихся канонов?
Не доезжая Ежевичного Холма — ближайшего поселка, о котором было известно Миличу, Кадоган внезапно свернул с трассы в сторону платановой рощи, лениво колыхавшей листвой рядом с рекой. Милич ни о чем не стал его спрашивать: ясно, что тот следовал за духом-проводником. Когда машина огибала рощу, Милич заметил то, для чего дух-проводник не был нужен. Рядом с шоссе земля была плотной, каменистой, следов на ней не было видно, а вот здесь на слегка пожухшей траве виднелась колея — несколько дней назад проехала машина, судя по всему, грузовая.
Итак, он не ошибся. Химера была создана где-то в городе, а привезена для жертвоприношения на машине. Но радости от сознания своей правоты Милич не испытывал. Что-то ему не нравилось, он и сам не понимал что, они ведь еще ничего не обнаружили…
За этим дело не стало. За деревьями возник прогал, и когда Кадоган остановился, еще до того как они вышли из машины, стало видно, что здесь устанавливали магический круг. Самый стандартный, ничего особенного. Такой способен сделать даже школьник, замышляющий какую-нибудь шкоду на занятиях. Откуда же это неприятное ощущение?