— Любовь… Разве после всего позора кто-нибудь сможет меня любить? — горестно прошептала Тиа.

— Конечно. Я люблю тебя, Тиа, — твердо проговорила Рита. — И ничто на свете не сможет изменить мое отношение к тебе. Даже ты сама. Ты понимаешь, о чем я говорю? Ты сделала все, что смогла, как и я когда-то. Да, я совершила ошибку, пытаясь отомстить Матео и втянув тебя в это. Но я тогда тоже делала все, что в моих силах.

Слова матери проникали Тиа в самую душу, но она пока не могла до конца согласиться с ней.

— Я знаю, что ты меня любишь, мама, но это не та любовь, за которую готов отдать все на свете. Я уже стала женщиной, мама. И думаю, имею право на свой собственный выбор.

— А ты уже выросла настолько, чтобы выслушать хороший совет?

Тиа горестно покачала головой. Матери никогда не понять, почему она спокойно стояла и позволяла Джонни смотреть, как Черный Кот обнимал ее. Джонни был совсем не похож на тех мужчин, о которых сплетничали мама и ее подруги. Ведь Джонни даже не стал заниматься с ней любовью, потому что они не были женаты. Она была уверена, что он не станет уговаривать ее вернуться после всего увиденного. Если он жив, то при встрече с ней тут же соберет свои вещи и уедет в Вайоминг.

Упрямство Тиа разозлило Риту. Ей надо было разбить все радужные мечты дочери и заставить посмотреть правде в глаза. Это ужасно, когда твой ребенок витает где-то в облаках и ты ничего не можешь сделать, чтобы вернуть его на землю.

— Нам пора трогаться, — вдруг проговорила Тиа. Она встала и посмотрела в ту сторону, откуда они приехали. Далеко у горизонта виднелось облако пыли, которое привлекло ее внимание. Она испуганно подумала о том, что, если отец их догонит, он убьет мать.

Рита тоже посмотрела в ту сторону. Тиа уже не слушала ее, и она ничего не могла поделать с дочерью.

— Думаю, мы все изгнаны из рая.

— Ты хочешь сказать, что человек не может прожить всю жизнь в неведении и невинности?

Рита вздохнула. Слишком дорого заплатила Тиа за то, что ей открыли глаза. Она уже успела лишиться любви Матео, а любви Билла Баркарта не знала вообще. Рита понимала, что в этом виновата только она одна.

Несчастная женщина больше не сердилась на дочь. Ей хотелось одного — быть уверенной, что Тиа сможет справиться со своим горем.

— Нам пора, мама, — повторила Тиа твердым голосом. — Если Черный Кот поймает нас…

Погоня была еще довольно далеко: милях в пятидесяти — шестидесяти. Но, посмотрев в глаза матери, Тиа увидела, что они полны глубокой печали. Ей стало жаль ее.

— Я уже стала взрослой женщиной, мама. И вполне способна сама отвечать за свои поступки.

Рита расплакалась. Ей не хватало только сделаться тяжелой ношей для дочери.

— Я не могу больше бежать… Иди дальше одна. Пусть он меня поймает. Мне теперь все равно.

— Ты не можешь так говорить, мама. Ты просто очень устала. Думаю, самое худшее уже позади. Если он, конечно, действительно нас не поймает. Ну а сейчас, пошли.

Рита в первый раз в жизни вдруг почувствовала себя старой. Она больше ничего не сказала, а только позволила осторожно подвести ее к лошади.

Они ехали без остановок до самой темноты. Потом нашли в горах укромное местечко, расседлали лошадей и накормили их; расстелили одеяла и уснули как убитые.

Рита проснулась первой. Судя по солнцу, оно было на небе не меньше двух часов. Это значит, они дали возможность Матео сократить расстояние между ними. Он-то уж точно не проспал. Они быстро оседлали лошадей и поскакали на северо-запад. По дороге поели маисовых лепешек, холодного мяса и сушеных фруктов, — все это дал им еще Абуэлито.

И снова они скакали весь день, пока палящее солнце опять не опустилось за горизонт. Рита прекрасно знала, с какой скоростью может передвигаться Матео, знала, как опасен бывает он в ярости. Когда они оказывались на какой-нибудь возвышенности, она, оглянувшись, могла увидеть облако пыли, поднятое небольшим отрядом, посланным за ними вдогонку.

Тиа от усталости валилась из седла. Когда наступила ночь, мать нашла укромное место, и они отдохнули до рассвета. Лошади тоже страдали. Рита успокаивала себя тем, что лошади бандитов тоже устают.

Тиа показалось, что она только закрыла глаза, а мать уже тормошила ее. Так до конца и не проснувшись, девушка села на лошадь, и они продолжили бешеную скачку. Через несколько часов всадницы наконец оказались на дне каньона, с западной стороны Чирикахуас. небо на востоке окрасилось в серый, а потом в бледно-розовый цвет. Горы остались позади. Впереди, чуть тронутая светом восходящего солнца, расстилалась долина Салфар-Спрингз.

Рита с облегчением вздохнула: значит, она правильно ехала все это время. Она все время боялась, что собьется с пути. В такие минуты Рита начинала жалеть, что отделалась от Абуэлито. Это могло стоить им обеим жизни.

Теперь, когда волнение осталось позади, она почувствовала, что и усталость незаметно прошла. Пустив коня быстрым шагом, Рита оглянулась на Тиа, пытаясь понять, узнала ли дочь знакомую долину и обратила ли внимание на еле мерцавшие вдали огоньки ранчо Баркартов.

Лицо полуспящей Тиа было совершенно безразличным. Она вдруг разозлилась, вспомнив, с каким покорным видом Тиа делала все, что ей приказывала мать. Рите захотелось расшевелить дочь, пробиться сквозь ее равнодушие, объяснить, что ничего страшного не случилось.

— Ну вот, мы почти приехали! Это ранчо ла Рейна, — прокричала она сквозь стук копыт. Это означало, что они спаслись от Матео, который не посмеет напасть на них средь бела дня, да еще на территории ранчо.

— Нет! — Тиа резко остановила лошадь. Рита тревожно оглянулась. Отряд Матео был совсем близко. Она не могла их хорошо разглядеть, но ясно видела облако пыли, поднимавшееся сзади, чуть левее восходящего солнца. Матео всегда умел организовать своих людей. Он делал это лучше всех на свете. Черт! Ей надо было убить его! Рита повернула коня и подъехала к Тиа, собираясь заставить дочь продолжить путь. Но, подумав, остановила свою лошадь. Животные едва дышали. Может быть, короткий отдых даст им возможность совершить последний бросок.

— Нам скоро придется ехать дальше, — сказала она. — Матео и его люди уже догоняют нас.

Тиа покачала головой.

— Я не собираюсь туда возвращаться… — Она теперь ни за что не сможет посмотреть в глаза Джонни.

— Но нам больше некуда ехать. Мы и сюда-то еле добрались. Будем надеяться, что Матео не посмеет преследовать нас там.

— Я не вернусь туда, — твердо повторила Тиа.

— Тиа, пожалуйста… — Рита замолчала. Лицо дочери было бледным и решительным. Она действительно не собиралась возвращаться на ранчо. В первый раз Рита посмотрела на свою дочь как на взрослого человека. Теперь она понимала, что рана, нанесенная Тиа, наверное, никогда не зарубцуется. Рита с болью подумала о том, как все-таки жестоко она и Матео обошлись с девушкой. Тиа повзрослела буквально за одну ночь.

— Это из-за того молодого человека? — осторожно спросила она.

Тиа молча отвернулась.

— Тиа, пойми, не произошло ничего такого, что заставило бы его отвернуться от тебя.

Тиа презрительно скривила губы. По вспыхнувшему в ее глазах гневу Рита поняла, что дочь не верит ни одному ее слову.

— Женщина тоже имеет право на жизнь, Тиа. Я понимаю, твоя первая любовь проходит через тяжелые испытания. Ты считаешь, что она растоптана, но не умирать же из-за этого!

По лицу Тиа катились слезы, на которые девушка не обращала внимания. Терпению Риты пришел конец, она разозлилась и решилась на крайнее средство.

— Тиа, если ты останешься, я тоже никуда не поеду. Настигнув нас, бандиты меня убьют.

Девушка внимательно посмотрела в глаза матери и молча развернула лошадь. Рита про себя прочитала молитву. Слава Богу, на этот раз она победила.

Глава сорок девятая

Разгорающаяся заря ласково осветила небо. Раздраженный своей нерешительностью, Джонни свернул одеяла. Для начала он собрался залезть на скалу. Такая разминка ему вовсе не повредит. Захватив бинокль и несколько сухарей, молодой человек стал карабкаться наверх.