Джуди перешагнула через упавшие вещи. Грант тоже отступил назад, не отрывая взгляда от ее тела. Девушка слегка дернулась, ища глазами, чем бы прикрыться, но его взгляд приковал ее к месту. Джуди почему-то захотелось убежать, спрятаться, но она продолжала покорно стоять, пока глаза юноши скользили по ее телу, стараясь навсегда запечатлеть его в памяти.

Наконец Грант бережно положил ее на кровать.

Никогда в жизни Джуди ничего не стеснялась, но сейчас непонятное волнение нахлынуло на нее. Она никак не могла разобраться в своих ощущениях. Раньше, занимаясь любовью с мужчинами, она как бы наблюдала за собой и своим партнером со стороны, чувства ее всегда были притуплены, движения вялыми и как бы ненастоящими. С Грантом же Джуди осознавала всю реальность происходящего. Ее застенчивость передалась и ему.

— Джуди, ты — само совершенство.

Он даже целовал ее иначе, не как другие мужчины. Его поцелуи были более чувственными.

— Целуй меня. Еще, еще, не останавливайся!

Губы Гранта казались неутомимыми, они ласкали каждый уголок ее восхитительного тела. Джуди думала, что она вот-вот умрет от наслаждения, у нее даже кружилась голова.

Наконец, он отпустил ее и, ни на секунду не отрывая своих прекрасных серых глаз от лица Джуди, вошел в нее, затаив дыхание.

Она застонала, забилась в сладостном экстазе, на глазах выступили слезы. Неожиданно Джуди возненавидела Гранта. Он оказался самым безжалостным предателем на свете. Ей и в голову не могло прийти, что в нем обнаружится столько мужской силы и нежности, что с ним она познает такое блаженство.

И уж совсем невыносимо было думать о том, что Грант уедет от нее завтра и никогда уже не вернется.

Эта была страсть, похожая на одержимость. Джуди поняла, что не хочет больше ничего — только ощущать на себе тяжесть его тела и навсегда раствориться в его объятиях… В объятиях человека, которого она до сегодняшнего дня совсем не знала.

Глава сорок шестая

— А теперь, детка, пришло время проверить, какая ты храбрая…

Тиа повернулась и посмотрела в глаза Матео. После того как Джонни ушел так спокойно, показав свою храбрость и независимость, она решила, что тоже не станет бояться.

Матео снял рубашку и бросил ее на стул с высокой спинкой.

Тиа подошла к кровати и опустилась на нее. Джонни нет, а этот человек, которого она когда-то считала своим отцом, собирается уложить ее в постель и сделать своей любовницей. Эта мысль с новой силой потрясла девушку. Но она пообещала, что принесет себя в жертву в обмен на две жизни: Джонни и мамы. И вот настала расплата.

Однако Тиа сомневалась, что сможет легко выполнить обещание. Слезы подступили к глазам, она попыталась сдержаться, но не сумела и разразилась громким, безудержным плачем.

Матео застыл, глядя на нее с удивлением и ужасом. За несколько секунд Тереза превратилась из храброй женщины, которая с холодным спокойствием отшила своего любовника, в плачущую навзрыд девчонку. Она подогнула под себя одну ногу, обхватила щеки руками и рыдала, рыдала, как трехлетний ребенок, наполняя комнату всхлипами и громким воем.

Раз в жизни Матео довелось видеть, как она плакала…

Тиа в то время было шесть, и за ней как-то из города пришел котенок, который имел твердое намерение остаться у них жить. Рита попросила его, чтобы он избавился от котенка. Тереза каким-то образом узнала, что отец собирается сделать. Она тогда закатила истерику и плакала, как сейчас: навзрыд, издавая вой, который вполне мог бы заглушить паровозный гудок. Он не нашел в себе сил убить этого проклятого котенка.

И вот сейчас, наблюдая эту сцену, Матео почувствовал, как все сомнения, которые он совсем было отогнал от себя, вернулись и с новой силой захлестнули его. Руки у него опустились и безжизненно повисли. Спину вдруг страшно заломило, Матео почувствовал усталость. Если он сейчас же не уйдет из комнаты, то не выдержит и начнет ее успокаивать. Его руки уже были готовы погладить Терезу… Но Матео решил, что так далеко заходить не стоит. Он заставил себя подойти к двери и взяться за ручку.

Тереза в панике подскочила на кровати.

— Папа!

Матео остановился.

— Не называй меня папой…

— Пожалуйста… нет, пожалуйста… не надо, — всхлипывала она.

Как это ни странно, но Матео уже забыл, что собирался сделать, если она не выполнит уговор. Но Тереза прекрасно об этом помнила. Она бросилась к нему и загородила собой дверь, а потом подтолкнула отца к кровати.

— Я здесь, видишь?

Матео изо всех сил стиснул зубы. Это было выше его сил. Единственное, о чем он мечтал, — это поскорее убраться из комнаты.

— Иди в постель, папа. Я сдержу слово. Клянусь!

Подойдя к кровати, она легла на нее и заставила его опуститься рядом.

— Видишь?

— Я вижу, что ты ничему не научилась.

— Чему не научилась?

Матео чуть не застонал вслух. Ее голубые глаза округлились от удивления, в них было страстное желание сохранить своему возлюбленному жизнь. Тиа совершенно сбила его с толку.

— Не научилась вести себя, как настоящая женщина. Когда ты лежала с этим гринго, ты не плакала, — с горечью сказал он.

Она одарила его взглядом, который явно говорил о том, что он так ничего и не понял.

— Это же совсем другое, папа. Я люблю Джонни. И он попросил меня выйти за него замуж.

Произнеся эти слова, Тиа, как будто вспомнив о чем-то грустном, снова разрыдалась. Матео смотрел на нее в растерянности и тревоге. Этот несносный ребенок просто заболеет, если будет так рыдать. Он почувствовал, что у него вспотел лоб. Руки сами собой протянулись, чтобы отбросить волосы с ее красного, заплаканного лица. Наконец он не выдержал, обнял ее и начал тихонько качать это маленькое трясущееся создание.

Прошло время, и рыдания Тиа начали стихать. Но это уже не имело никакого значения. Матео так устал, что не мог даже шевельнуться. Ему показалось, что на него навалилась усталость всей его жизни. Да, он устал. Устал от того, что всю жизнь за что-то боролся и совершал ошибки, он устал от своего упрямства и гордости, от того, что теперь в его жизни не было Терезы и Андреа, он устал даже от потери Риты. Матео осторожно перевернулся на живот и, продолжая нежно поглаживать Тиа, позволил себе расслабиться и под ее стихающие всхлипы медленно погрузился в глубокий сон.

Было уже далеко за полночь, когда Рита добралась до поселка. Ее проводник Абуэлито, оказавшийся совсем не таким страшным, каким выглядел, стоил каждого пенни, которые она ему заплатила. Он еще издалека начал подавать сигналы часовым, и ему удалось без шума и лишних разговоров провести ее прямо к дверям комнаты, где, как она знала, спит Матео.

Рита оглядела маленький уснувший городок, приютившийся среди скал, и сердце у нее встрепенулось. Она вдруг поняла, что поступила опрометчиво, приехав сюда. Матео ее обязательно убьет. Но отступать было слишком поздно. Рита вытащила револьвер, который теперь всегда носила с собой, и зарядила его. Так было намного спокойнее.

Дремавший у дверей комнаты генерала Андано Мадригал, утомленный этой бесконечной ночью, ничуть не удивился появлению сеньоры. По тому, как вел себя Абуэлито, было совершенно очевидно, что ее приезда ждали все, и только он один почему-то о нем ничего не знал. Но в принципе так бывало каждый раз. Сегодня днем генерал привез с собой молодую белую девушку, которая, по слухам, была его дочерью. А теперь, опять же без всякого шума, появилась и жена генерала.

Андано низко поклонился, стараясь выразить все свое уважение, и молча пропустил сеньору. Когда он выпрямился, то увидел лукавый взгляд Абуэлито. Андано удивленно приподнял брови.

— Может быть, теперь настроение хозяина немного улучшится, как ты считаешь, друг? — пробормотал Абуэлито, подмигивая.

Андано рассмеялся.

— Похоже, она без труда сможет поднять ему настроение, так ведь? — спросил он, вспомнив, какие мрачные разговоры велись сегодня в винном погребе.