Доброй ночи!.. Пора!

Видишь: утра роса небывалая там

Раскидала вдали озера…

И холмы поднялись островами по тем озерам.

Доброй ночи!.. Пора!

Посмотри: зажигается яркой каймой

На востоке рассвета заря…

Как же ты хороша, освещенная утра зарей!

Доброй ночи!.. Пора!

Слышишь утренний звон с колоколен церквей;

Тени ночи спешат до утра,

До урочного часа вернуться в жилище теней…

Доброй ночи!.. Засни.

Ночи тайные гости боятся росы заревой,

До луны не вернутся они…

Тихо спи, освещенная розовой утра зарей.

Вечер душен, ветер воет,

Воет пес дворной;

Сердце ноет, ноет, ноет,

Словно зуб больной.

Небосклон туманно-серый,

Воздух так сгущен…

Весь дыханием холеры,

Смертью дышит он.

Всё одна другой страшнее

Грезы предо мной;

Всё слышнее и слышнее

Похоронный вой.

Или нервами больными

Сон играет злой?

Но запели: «Со святыми,—

Слышу, — упокой!»

Всё сильнее ветер воет,

В окна дождь стучит…

Сердце ломит, сердце ноет,

Голова горит!

Вот с постели поднимают,

Вот кладут на стол…

Руки бледные сжимают

На груди крестом.

Ноги лентою обвили,

А под головой

Две подушки положили

С длинной бахромой.

Темно, темно… Ветер воет…

Воет где-то пес…

Сердце ноет, ноет, ноет…

Хоть бы капля слез!

Вот теперь одни мы снова,

Не услышат нас…

От тебя дождусь ли слова

По душе хоть раз?

Нет! навек сомкнула вежды,

Навсегда нема…

Навсегда! и нет надежды

Мне сойти с ума!

Говори, тебя молю я,

Говори теперь…

Тайну свято сохраню я

До могилы, верь.

Я любил тебя такою

Страстию немой,

Что хоть раз ответа стою…

Сжалься надо мной.

Не сули мне счастье встречи

В лучшей стороне…

Здесь — хоть звук бывалой речи

Дай услышать мне.

Взгляд один, одно лишь слово…

Холоднее льда!

Боязлива и сурова

Так же, как всегда!

Ночь темна и ветер воет,

Глухо воет пес…

Сердце ломит, сердце ноет!..

Хоть бы капля слез!..

«Надежду!» — тихим повторили эхом

Брега, моря, дубравы… и не прежде

Конрад очнулся. «Где я? — с диким смехом

Воскликнул он. — Здесь слышно о надежде!

Но что же песня?.. Помню без того я

Твое, дитя, счастливое былое…

Три дочери у матери вас было,

Тебе судьба столь многое сулила…

Но горе к вам, цветы долины, близко:

В роскошный сад змея уже проникла,

И всё, чего коснулась грудью склизкой,

Трава ль, цветы ль — краса и прелесть сада, —

Всё высохло, поблекло и поникло,

И замерло, как от дыханья хлада…

О, да! стремись к минувшему мечтою,

Припоминай те дни, что над тобою

Неслись доселе б весело и ясно,

Когда б… молчишь?.. Запой же песнь проклятья:

Я жду ее, я жду слезы ужасной,

Что и гранит прожечь, упавши, может…

На голову ее готов принять я:

Пусть падает, пускай палит чело мне,

Пусть падает! Пусть червь мне сердце гложет,

И пусть я всё минувшее припомню

И всё, что ждет в аду меня, узнаю!»

— «Прости, прости! я виновата, милый!

Пришел ты поздно, ждать мне грустно было:

Невольно песнь какая-то былая…

Но прочь ее!.. Тебя ли упрекну я?

С тобой, о мой желанный, прожила я

Одну минуту… но и той одною

Не поменялась бы с людской толпою

На долгий век томлений и покоя…

Сам говорил ты, что судьба людская

Обычная — судьба улиток водных:

На мутном дне печально прозябая,

В часы одних волнений непогодных,

Однажды в год, быть может, даже реже,

Наверх они, на вольный свет проглянут,

Вдохнут в себя однажды воздух свежий,

И вновь на дно своей могилы канут…

Не для такой судьбы сотворена я:

Еще в отчизне, девочкой, играя

С толпой подруг, о чем-то я, бывало,

Вздыхала тайно, смутно тосковала…

Во мне тревожно сердце трепетало!

Не раз, от них отставши, я далеко

На холм один взбегала на высокой

И, стоя там, просила со слезами,

Чтоб божьи пташки по перу мне дали

Из крыл своих — и, размахнув крылами,

Порхнула б я к небесной синей дали…

С горы бы я один цветок с собою,

Цвет незабудки унесла, высоко

За тучи, с их пернатою толпою

Помчалася — ив вышине далекой

Исчезла!.. Ты, паря над облаками,

Услышал сердца пылкое желанье

И, обхватив орлиными крылами,

Унес на небо слабое созданье!

И пташек не завидую я доле…

Куда лететь? исполнено не всё ли,

Чего просили сердца упованья?

Я божье небо в сердце ощутила,

Я человека на земле любила!»