Обещеваше бо той Петрило множае дани давати султану, нежели Ивоня даваше. И того ради посла султан посла своего к воеводе Ивоне, вопрошающи его, аще будет толико дани давати, елико Петрило обещает? Ивоня же советовав со властели волосскими умысли не давати толикия дани, зане и так великими данми отягащени бяху. Но войну усоветоваша противо Петрила имети, и с тем посла турецкаго отпустиша.

Егда же || Селим султан уведав о сем, возъярися гневом зелным, вскоре 30 000 турков и 2 000 венгров посла на помощь воеводе мултанскому, брату Петрилову, дабы сам с ними на волохи шел и воеводу Ивоню поимал, а брата своего Петрила воеводою учинил и волохов во власть ему вручил.

Воевода ж мултанский со оным воинством, такожде и со своими мултаны, их же до четыредесяти тысящ имяше, чрез реку Молдаву во области Волосския прииде. О чем егда уведа воевода Ивоня, собрався с волохи

н, к тому от Полских стран неколико казаков имеющи, изыде противо воеводе мултанскому и турком.

И сведши турки три брани с волохи, на них же всюду поражаеми бяху. На тех битвах много турков побито и поимано, междо ними же взяша началника их толико богатаго, яко обещася казаком отвесити себе дважды златом, а серебром трижды. Егда же тии пленники приведени быша к Ивоне, повеле волохом своим всех их || на части косами посещи. И тако воинству тому, посланному от султана, отовсюду зло бысть.

Егда же сия ведомость доидоша до султана, начат быти в великом размышлении, дабы таковым начинанием не отщатился Волосскаго государства и всего, еже на сей стране Дуная во власти своей имяше. Еже въправду и блиско того было, аще бы гетман воеводы Ивони имянем Иеремий, его же Ивоня оставил бяше с воинством бранити турком преходу реки Дуная, не изменил ему. {252}

Ибо Петрило даде тому Иеремию тридесят тысящей червонных златых, и того ради он отступил от брега Дуная, путь дающи турком; сам же прибегши возвести Ивоне воеводе, яко не возможе противо турком стояти, о воинстве же турецком поведаше, яко несть их болши пятинадесяти тысящей.

Ивоня же, советовав о том с началники своими, паче же с воинством казацким полским, паки нача ко брани уготовлятися и собрав елико можаше воинства [ибо по прежних победах мало опочити их отпустил бяше], иде про||тиво турком. Егда же снидошася, тогда сам Ивоня изыде видети турецкаго воинства. И тогда открыся измена воеводы того Иеремии, ибо турков более пятидесяти тысящей бяше.

Тогда Ивоня, призвав Иеремию, гневашеся нань и порицаше ему о несодержании истинныя верности. Той же извиняше себе глагола, якобы не возможе подлинныя ведомости взяти о воинстве турецком, а во знамение изреченныя от него истинны

о обещася прежде всех с турки битву имети.

И егда тако устроишася к брани, тогда Иеремий повеле воинству, под правлением своим сущему, знамена на землю свесити, и копии опустити, и самим шапки сняти, и поддатися турком. Еже видеша турки, воздержавшися мало, прияша волохов между себе в воинство, и паки обратиша их, и яко скотов погнаша противо воинства

п Ивонина.

Ивоня же, изменою их возъярен будучи, из всея стрелбы повеле на них стреляти, и тако от тоя стрелбы и созади от турков || вси избиени быша и прияша мзду измены своей. И по том умножися презелная битва.

На первом убо соступлении волохи и казаки воспятиша нечто турком, потом турки поправишася и из всея стрелбы стреляху на волохов

р, к тому и сами всеми силами наступиша, яко жестокое зло прихождаше на воинство Ивонино.

И паки составися жесточайшая брань; падаху убо людие яко снопие, и руце волохов от сечи изнемогаху, и оружия в руках не достоваше, к тому мгла велия востала, яко един другаго не видеша, паче же и пушкари не ведуши, камо стреляху.

Потом дождь велий спаде, еже ко тщете и паче бысть волохом, ибо пушки их замокли

с, которыя к великой помощи им были. И тако нача вручь сещися {253} с турки. Ослабевши же в силе, уступати начаша, к тому татар свежее воинство приспеша на волохов. И тако побегоша невозвратно, их же турки в погони многое множество побиша.

Воевода же Ивоня остася с пешими и

т с казаками поляки и умыслиша до смерти ^т битися; но и тамо не возможе спастися и по многих договорах || поддадеся турком, просящи, дабы поляки свободны отпущени были. И потом простився с казаками изыде из обозу со единым воином, яко пленник некий.

Егда же приведен бысть в обоз турков к началнику воинства

у их, иже разглаголаше с ним немало время, и тамо разгневав пашу словесы своими, иже приим саблю, прободе его во чрево, таже по главе посече. Последи янчары главу отсекоша ему и на копие вонзоша. Труп же ко двум верблудам привезавше пустиша, иже бегающи расторгоша и надвое, потом турки на части разсекоша его и кровию мазаху сабли своя.

И тако турки утвердивши Петрила на воеводстве в Волосской земле, во своя возвратишася. Быша сия лет 7082-го.

По том того же лета посла Селим султан многое свое воинство во Африку, добывати градов Тэниса и Голйтты ¹⁰⁷, яже быша в державе краля испанскаго, их же разными воинскими промыслы силно добывали, толико стреляюще из многих великих пушек, яко у Голетты в || тридесять девять дней все стены и башни крепкия з землею сравняли, иже деланы быша от христиан 40 лет. И по толико силных приступех взяша их того же лета.

Егда же Селим уведав о взятии оных градов, возрадовався зело, будущи тогда в Константинополе, и со многим веселием торжество устрои. Но торжество то печалию скончася, ибо сам нечестивый по дву неделях живот смертию премени. Его же смерти паши долго таили, бунтов боящися. Последи себе остави шесть сынов, Амурата и прочих пять.

Амурат 3,

По умертвии султана Селима паши и началники турецкая избраша на обладателство сына его старейшаго Амурата имянем. Ему же не сущу тогда в Констан-{254}тинополе, но бяше за морем во Асирии во граде Амасии, идеже и прочия султанския дети блюдоми бы||вают и стража их ради крепкая.

Ему же егда возвещено бысть о смерти отцовой и о избрании на обладателство, тогда вскоре тайно побежа в Константинополь. Чего ради янчарове бунт воздвигоша, яко кроме соизволения их паши едини избраша его. Обаче Амурат хитр сый, дав много злата янчаром умирил их и в послушание себе приведе.

И тако егда утвердися на обладателстве, тогда вскоре пять братов своих родных подавити повеле. И положени быша все един подле другаго в высоких златыми материи покрытых гробех блиско мосхеи, яже была церковь Софии-Премудрости Божия Слова, при ногах гроба отца их.

И егда уже безо всякаго опасения утвердися на престоле, тогда начат умышляти и строити войну на перскаго царя, обаче не дерзаше без причины и замешания в них междоусобнаго. Но егда прииде к нему весть от паши ево Устуфа из града Ван названнаго и отинуде, яко перскаго царя дети Исмаил и Айнер воздвигоша || брани между собою, хотящи кийждо от них на царстве быти, тогда Амурат султан дерзновение восприим, собрав до двусот тысящей воинства изыде с ними в страны перския.

И пришед под град богатый названный Морабель, осадив его, крепко добываше. Но граждане зело противишася турком и на приступех множае двадесяти тысящ избиша их, но обаче помощи не имеющи и потребными оскудевши, аще и зело крепко даже и до смерти бишася, не возмогоша избыти от них.