Она только теперь осознала важность того, что произошло. Понимание важности происшедшего заставило ее встать. Она подошла к зеркалу, вгляделась в свое отражение. Ну что он нашел во мне? Губы могли быть немного полнее, глаза — больше, брови — гуще. Подбородок слишком тверд, скулы широки... А фигура? Правда, все говорят, что у нее красивая грудь и ноги, но талия широковата, и вообще она склонна к полноте, надо постоянно за собой следить. Что он во мне нашел? Нет, конечно, ум, обаяние, блеск глаз... И если встать вот так, то... Да, на нее оглядываются. Но все же: вдруг он меня разлюбит? Она еще раз представила Роберта, как он глядел на нее эти два дня. Нет, это невозможно. Он не может, не может разлюбить!
Глава пятая
Вопреки предположению Роберта, на следующей неделе они продолжали перезваниваться каждый вечер. Правда, теперь их разговоры стали более спокойными. Они вошли в привычку, как обмен новостями с подругами на работе каждое утро. Она рассказывала о делах в конторе, о своем посещении матери. Сказать правду, мадам Бриваль была обижена на дочь: она даже не зашла после поездки, ее не было целых пять дней. Зато теперь она провела у матери весь вечер. Под конец она не удержалась и намекнула, что в ее жизни произошло одно важное событие. “Неужели вы с Жан-Полем наконец решили пожениться? — обрадовалась мадам Бриваль. — Давно пора”. Однако Камилла решительно заявила, что дело обстоит как раз наоборот, Жан-Поль оказался не тем человеком, с которым она хотела бы связать свою жизнь. Старуха загрустила: Жан-Поль такой милый, такой воспитанный, он ей так нравился! Но она знала, что дочь всегда поступает по-своему, и только спросила, не расскажет ли Камилла что-нибудь еще. Однако в этот вечер она не решилась рассказать о Роберте, но в следующий раз обязательно расскажет. И когда он приедет, она поведет его знакомиться. Как он относится к такой перспективе?
Хаген отвечал, что он именно об этом и хотел просить. У него дела идут хорошо. Правда, погода испортилась, часто налетают грозы с ураганным ветром, полеты приходится откладывать, но он надеется, что на этот раз он сможет выехать в субботу сразу после полудня, и они, таким образом, смогут провести вместе почти два дня.
Что ж, решила она, можно будет пожертвовать половиной одного из этих дней на визит к матери. Однако следует ее к этому подготовить. Поэтому в пятницу она отправилась на улицу Гей-Люссак. Встретила ее Жюстина. Полчаса Камилле пришлось ждать, пока мадам Бриваль досмотрит свой любимый сериал. Как она ни любила дочь, но оторваться от экрана не могла. Но даже самое занудливое когда-то кончается.
После обычных расспросов о здоровье, о делах Камилла собралась с духом и объявила, что завтра собирается прийти не одна.
— Кто же этот гость? — спросила мадам Бриваль.
— Человек, с которым я познакомилась... недавно, — ответила Камилла. — Он мне очень нравится, и я надеюсь, что понравится также и тебе... и Жюстине тоже, — добавила она, повернувшись к старушке.
— Кто же он? Как его зовут? — почти одновременно спросили обе дамы.
— Его зовут Роберт. Он американец, — стараясь говорить как можно тверже, объявила Камилла. Она знала, что матери не понравится то, что она сообщила, и не ошиблась.
— Американец? — недоуменно и как бы обиженно протянула мадам Бриваль. — Никогда не думала, что тебе может понравиться американец. А что, он тебе... очень нравится?
— Как ты думаешь, мама, если бы не очень — стала бы я знакомить его с тобой? — ответила вопросом на вопрос Камилла.
Мадам Бриваль должна была признать, что в этом есть резон, однако у нее возникли новые вопросы.
— Чем же он занимается? Он молод? Есть ли у него дети? — спрашивала она. Камилла начала рассказывать о Роберте. Она с досадой вынуждена была признать, что на некоторые вопросы она ответить не может. Однако ей не хотелось признаться, что она знает своего возлюбленного еще недостаточно, и она отвечала уклончиво или говорила наугад. Не сказала и о том, что познакомилась с Робертом всего десять дней назад; старая Жанна Бриваль пришла бы просто в ужас от такого сумасбродства. Зато сообщение о профессии Хагена пришлось ей весьма по душе — конструктор, инженер — эти профессии всегда привлекали мадам Бриваль. Камилла сообщила, что он весьма начитан, разбирается в живописи, в истории.
Сказав о живописи, Камилла вспомнила, что хотела кое-что спросить у матери. Она осведомилась, хорошо ли она знает предков своих и отца; не было ли среди них кого-то из рода баронов де Шателлэ?
Жанна Бриваль задумалась, затем ушла в другую комнату и вернулась с несколькими тиснеными папками: в них хранился семейный архив.
— Боюсь, что я не смогу с уверенностью ответить на твой вопрос, — сказала она. — Смотри, вот генеалогическое древо моего рода Дюмурье. Он ведет свое начало с того момента, когда испанская дворянка Луиза Контрерас вышла замуж за гасконского дворянина Филиппа Дюмурье. Однако записи свидетельствуют, что дворянство ему было пожаловано за военные подвиги. Стало быть, бароны не могли быть его предками. Но, возможно, они были среди предков моей прапрабабушки? Что касается рода Бривалей, то о нем известно еще меньше... Но почему ты спрашиваешь?
Камилла, не вдаваясь в подробности, рассказала о посещении замка де Шателлэ и о портрете баронессы д’Аргонь. Обе старушки выслушали ее рассказ с большим вниманием, хотя Камилла не рассказала о самом удивительном в этой истории — о буквальном совпадении лица на портрете с ее собственным...
— Ну, я еще пороюсь в наших семейных бумагах, — задумчиво проговорила Жанна Бриваль, выслушав рассказ дочери. — Я также поговорю с господином Денье, нашим нотариусом. Но что может дать тебе этот титул, даже если выяснится, что ты имеешь на него все права? Разве что владельцы замка упомянут тебя в своем завещании...
— Но, мама, я вовсе не рассчитываю стать владелицей замка, — возразила Камилла. — Мне просто интересно.
Разговор вновь вернулся к Роберту Хагену. Договорились, что Камилла со своим спутником придут в гости к матери вечером в субботу.
Вернувшись домой, Камилла убрала квартиру, расставила везде цветы. Теперь-то она встретит Роберта так, как ей хотелось, а не впопыхах, как прошлый раз! Приготовив все, она села у телефона, ожидая звонка Роберта. Однако он не звонил. Тогда она решила позвонить сама. Удивительно — в номере, который занимал Роберт, никто не подходил к телефону. Такое случилось в первый раз.
“Что ж, — успокоила она себя, — он, вероятно, вышел поесть или что-нибудь купить. Позвоню попозже”. Она выждала полчаса и повторила звонок. Тот же результат. После этого она звонила каждые 15 минут — никто не снимал трубку. Роберта Хагена не было в отеле. Где же он? У нее возникла мысль позвонить портье. Некоторое время она колебалась, а затем решительно набрала номер. Портье, голос которого она сразу узнала, сообщил, что американец еще не возвращался с завода, и это довольно странно — обычно в такое время он сидит у себя в номере. Он в последнее время даже просит принести ему обед в номер, чего не делал прежде. А сегодня вот его нет. Позвонить на завод? Да, у него есть телефон, но ведь уже поздно, там наверное никого нет. Но если мадам будет угодно...
Тревожное ощущение охватило Камиллу. Она еще уговаривала себя, что Роберт просто задержался на работе, но тревога не проходила.
Она набрала контору завода. Тишина. Там действительно никого не было! О, если бы она могла заглянуть в тот ангар, в котором видела Роберта 10 дней назад! Что делать? Как узнать, что случилось?
Камилла не спала всю ночь. Она еще несколько раз набирала телефон гостиничного номера, и всякий раз слышала одно — длинные, безнадежно длинные гудки. Под утро она все же заснула в кресле рядом с телефоном. Ей приснилось, что она, одетая в доспехи, сражается с каким-то человеком, лица которого не видит. Наконец она наносит своему противнику рану, он падает, и в этот момент она узнает его: это Роберт. Он еще жив, но истекает кровью.